Читать книгу "Мавр сделал свое дело - Татьяна Полякова"

Ножницы нашлись в верхнем ящике стола. Я держала монстра, аТанька возилась с шурупом. Наконец она смогла его вывернуть, и тут стало ясно:шуруп удерживал донышко диаметром не более трех сантиметров. Оно осталось намоей ладони, Танька тряхнула скульптуру, и в руку мне упал свернутый трубочкойлист бумаги.

— Ой, мамочки, я сейчас с ума сойду, — вовсюволновалась Танька.

Мы переместились ближе к окну и смогли прочитать. «Чтокасается меня, вы можете ни о чем не беспокоиться». Ни обращения, ни подписи.Как ни трясла Танька скульптуру, но извлечь из нее больше ничего не сумела.

— Издевательство какое-то, — слезно заметила она.

— Да, — кивнула я, — Занятно.

— Чего тебе занятно? — передразнила Танька. —Где деньги?

— Занятно, что бы это могло значить?

— Нашла над чем голову ломать. Господи, ну где жеденьги…

Не слушая ее причитаний, я свернула записку, определила еена прежнее место и завернула шуруп. Танька держала скульптуру, кусая губы. Мыосторожно поставили ее на стол. Вдруг Танька вытаращила глаза, потом сделалазнак молчать, а я отчетливо услышала, как где-то скрипнула дверь.

— Уходим, — перепугалась я, но, забыв о нашихпланах на случай обнаружения, мы бросились не к окну, а к двери. Дрожащей рукойя повернула ключ в замке, стараясь сделать это бесшумно. Мы услышали шаги:кто-то очень тихо шел но коридору. Надо отдать должное сестрице, она не растеряласьи вместо того, чтобы выскочить в коридор, схватила меня за руку и потянула засобой к ширме.

Ширма отделяла часть кабинета, за ней стояла кушетка снизким столиком, предназначенная для отдыха хозяина. Вот там мы и укрылись,сели на пол между столом и кушеткой и замерли. В то же мгновение дверь оченьмедленно открылась, без всякого скрипа. Дверь открывалась в кабинет, и видетьтого, кто стоит на пороге, мы не могли. Человек медлил, затем сделал шаг, и янаконец увидела фигуру, в котором безошибочно узнала Самарского.

Александр Петрович закрыл дверь, нащупал ключ и запер ее,потом, соблюдая осторожность, прошел к столу. Рисковать он, как и мы, не стал исвет не включал. Мы следили за ним сквозь щель в ширме, очень надеясь, чтообыскивать кабинет он не будет.

Беспокоились мы напрасно. Его интересовала здесь только однавещь: бронзовый монстр, доставшийся ему по наследству. Конечно, он говорил, чтоему очень полюбилась скульптура, но ведь не до такой же степени, чтобы срединочи проникнуть в чужой дом с одной целью: взглянуть на нее? Если учесть, чтоскоро она ему и так достанется, можно и потерпеть.

Он взял скульптуру в руки без всякого почтения и уж точно незатем, чтобы полюбоваться. Взвесил в руках, повертел, отошел к окну, где былобольше света, и, безусловно, заинтересовался шурупом, потому что принялсяискать ножницы, то есть проделал все то, что и мы несколько минут назад.

Вскоре в его руках оказался листок бумаги. Он прочитал его,стоя у окна, и чертыхнулся. Потом вздохнул, сунул листок в карман пиджака,вернул шуруп на место, ножницы в ящик, а скульптуру на стол и поспешно покинулкабинет.

С трудом выждав минуту, мы бросились и двери. В своейкомнате включили свет, и Танька принялась нервно бегать (собственно, светвключила я, чтобы она в сумраке на что-нибудь не налетела).

— Он свистнул листок, — злобно пробормотала она.

— Почему свистнул? Он ему и предназначался.

— А вдруг это шифр? И этот гад теперь уведет у нассокровища прямо из-под носа.

Золотая лихорадка мне уже изрядно надоела, и я решилапривести Таньку в чувства.

— О кладе мы узнали от Леопольда, — напомнила я.Она нахмурилась, глядя на меня так, точно ждала откровения. — Если учесть,что он еще болтал об упырях и оборотнях…

— Чепуха.

— Вот именно. Клад такая же чепуха, как и прочие егоизмышления. А мы несчастный фикус мучили.

— Думаешь, он нарочно? Ну, гаденыш… Подожди, он ведьчто-то здесь искал? Что-то важное. И этот тип, Александр Петрович, с какойтакой стати бродит по ночам в чужом доме? Должна быть причина.

— Это точно, — кивнула я. — Между прочим,Ирина перед смертью к нему ходила.

— Думаешь, он ее и убил? Ужас.., но зачем? Боялся, чтоона ему скульптуру не отдаст с этой бумажкой? Зачем ему это бронзовоеубожество? А вдруг ты ошиблась и его сваял какой-нибудь Челлини?

— Да Винчи, — хмыкнула я.

— Вот-вот. А что? Конечно, я уважаю твои знания, но…

— Надо серьезно поговорить с Леопольдом, —перебила я. — Речь идет о двух убийствах, а он все шутки шутит.

— Вот-вот, дошутится…

Я недовольно взглянула на Таньку, только таких прогнозов нами недоставало. Но если честно, в тот момент Александр Петрович занимал менямного больше. Точнее, не он сам, а его странное поведение и эта записка. «Чтокасается меня, вы можете ни о чем не беспокоиться». О чем беспокоитьсяСамарскому? Респектабельный дядька, бизнесмен и политик. Это днем. А ночью..,кучер превращается в крысу, а.., в кого превращается депутат? Маленькийчеловечек обожает загадки, но что-то во всем этом было, что-то очень важное и,вне всякого сомнения, относящееся к убийству. «В кого по ночам превращаетсяКирилл?» — вдруг подумала я. В страстного любовника. В этом я могла убедиться,пусть не лично, но и взгляда со стороны достаточно. Его слова тоже звучализагадочно. А нежелание демонстрировать свое знакомство с Марией, в то времякогда она бросает на него весьма красноречивые взгляды? Она замужняя женщина, иосторожность следует соблюдать ей, но Кирилл в ее сторону даже не взглянул.Что, если у него есть причина скрывать свои отношения с Марией и эта причинавовсе не Виталий?

Я нахмурилась, потому что вывод напрашивался сам. Муж Марииразорен, она нуждается в деньгах, а тут богатый родственник, который никак нехочет покинуть этот мир. И по соседству с ним появляется новый жилец, любовникМарии? Судя по тому, как он вел себя с парнями, физическая расправа не вызываету Кирилла нервной дрожи. Однако мысль о том, что он мог хладнокровно убитьженщину ударом по голове, вызывала у меня гневный протест.

— Ольга, — подала голос сестра, продолжая метатьсяпо комнате, — может, в милицию позвонить?

— Зачем? — оторвалась я от тяжких дум.

— Сказать про этого Самарского. Зачем-то ему листокпонадобился. Про себя рассказывать необязательно. Как-то неловко, знаешь ли:сокровища искали… Позвонить инкогнито…