Читать книгу "Тенеграф - Кшиштоф Пискорский"

Женщина быстро обежала пределы храма, но нигде не увидала и следа мужа. Пришла еще раз под главные врата, на рассвете здание выглядело как синий гриб-дождевик с расколотой шляпкой. Жена Ключника заметила, что бронзовое крыло приотворено. Душа ее ушла в пятки, когда она скользнула внутрь.

Первое, что бросилось ей в глаза, это столп розового утреннего света, в котором стоял обелиск, окруженный витающими вокруг пылинками. Пол был неровным, каменные плиты покрывали маленькие кратеры и сеть расходящихся, подобно паутине, трещин.

Жена Ключника с опаской взглянула вверх. На внутренней стороне купола некогда находились вызолоченные плитки. Окружали они центральное отверстие, так что выглядело оно подобно солнцу в ореоле света. С течением времени плитки, однако, начали выпадать, сперва редко, потом все чаще. Летя с расстояния в добрую сотню футов, они с грохотом, который будил окрестных жителей, разбивались об пол.

Мать ее говорила, что это – каменные слезы, плач императорской постройки.

Плитки тайком собирали воры, которые на протяжении многих лет прокрадывались в храм. Одиннадцатый Ключник погиб, пытаясь их прогнать. Но вот уже несколько поколений золотые слезы капали все реже – как видно, здание, словно старый человек, смирилось с тем, что никогда уже оно не вернет былого величия и что ждет его лишь медленный упадок. Теперь над головою женщины видны были лишь несколько рассеянных золотых точек, разделенных молниями трещин. И все же купол еще подавлял своим видом: грозовое каменное небо над равниной руин. Серивцы боялись входить внутрь не только из-за близости Ребра. Лет двести уже поговаривали, что здание может рухнуть в любой день.

Женщина вздрогнула и пошла к обелиску. Он стоял посредине темного круга, называемого омфалионом, где, как утверждали анатозийцы, находился центр мира. Женщина знала, что муж ее имел обыкновение сперва обходить обелиск, а потом делал второй, расширяющийся круг вдоль стены храма, заглядывая в четыре боковых нефа.

Ее обход длился не так долго. Уже на полпути она заметила, что на полу у основания обелиска что-то лежит в темной луже. Она пошла быстрее, то и дело наступая на задники своих домашних тапочек.

Была это человеческая рука в белом рукаве. Вырванная некоей мощной силой, лежала она, выгнутая под странным углом – на конце ее блестела кость, облепленная кусками мяса.

Жена Ключника широко открыла глаза, потом рот. Ее длинный, вибрирующий крик отразился от купола усилившимся эхом, налился силой, заполнил внутреннее пространство, ринулся в приоткрытые врата и в отверстие в крыше, а потом покатился, словно гром, над спящим кварталом Эскапазар.

Минутой позже на рынке было уже полно зевак. Никто, однако, не отваживался подойти к сидящей наверху лестницы женщине, которая, захлебываясь плачем, баюкала в объятиях оторванную руку.

Шестерка гвардейцев в стеганых кафтанах с гербом Серивы и с мушкетами на плечах, что появилась чуть позже, нашла нижнюю половину тела Ключника в северо-западном нефе. Оторванная голова же спокойно лежала за створкой двери. Других частей тела не нашли.

Гвардейцы вышли из храма побледневшими.

Они совершенно не могли себе представить, как можно разорвать человека так, чтобы части его оказались на расстоянии нескольких десятков стоп друг от друга и чтобы между ними не было ни капли крови.

Храм закрыли, пока дело не прояснится. Ключи, найденные подле останков Ключника, получила назад его вдова. На следующий день она швырнула их в море, после чего взяла сыновей, которых отец готовил к тому, чтобы и они сделались Ключниками, и выехала куда-то на Север, завершая тем самым длящуюся семнадцать поколений историю Абурадимов из Серивы.

За плечами оставила она тайну жестокого убийства. Сплетники и балаболы, торчавшие на рынке до самого полдня, могли только фантазировать, что там случилось.

Так уж вышло, что я знаю это точно. Собственными глазами видел, как Ключник вошел среди ночи в храм, подозрительно взглянул на глубокую тень в боковых нефах, а потом медленно двинулся в сторону обелиска. Видел я также, что сквозь мир прошла внезапно едва ощутимая дрожь, а Ключник со страхом заметил, как его тень внезапно удлиняется, растягивается, а потом отрывается и ползет по полу.

Мужчина посерел. Вокруг него начали отрываться тени небольших колонн, статуй подле выхода, старой лестницы и наконец – четыре больших пятна тени из нефов. Все двигались в сторону омфалиона, словно капли чернил, стекающие на дно каменной чаши.

Прежде чем Ключник обрел голос, в посеребренном лунным светом зале не было уже ни единой тени. Казалось, свет проникал сквозь стены храма, освещая его со всех сторон одновременно. Сами же тени, собравшись вокруг обелиска, принялись ползти по нему вверх, к куполу, взвихряясь все сильнее.

Длилось это очень недолго. Затем тени пали вниз и разделились на несколько черных, будто ночь, фигур.

Ключник глядел на них удивленно. Те же ходили и разговаривали неслышно меж собой. Жестикулируя, оперировали они некими невидимыми предметами. Один что-то записывал на небольшой табличке. Все фигуры были однородно черными, но по высоким шапкам можно было догадаться, что они – люди с далекого Юга.

Это тенемастера, – понял он через миг, увидав, как один из них рисует на земле знакомые узоры. Меж ними ходила неестественно высокая женщина в большой шляпе; глядя на ее абрис, он не мог сообразить, что это такое. Когда же она повернулась боком, он сглотнул, увидев ее точеный профиль и совершенство круглых грудей.

Воздух внутри купола вибрировал. Мужчине казалось, будто он слышит далекое эхо разговоров.

Он медленно приблизился к теням. Прошел меж призрачными тенемастерами, но те, казалось, его не заметили. Я видел, как он останавливается над одним – толстым, сидящим на корточках над неким невидимым предметом, – а потом прикасается к его плечу.

По тени разошлись волны, словно по поверхности темного озера.

Призрачная женщина повернулась к Ключнику и, хотя была лишь абрисом, тот почувствовал, что она его увидела. В этот момент он понял, что видит не духов прошлых веков, а некий совет, который проходил в каком-то реальном месте. Возможно ли, – подумалось ему, – что стоит перед ним сама Эбеновая Госпожа?..

Но страх его длился лишь мгновение. В тот же миг невероятная сила громогласно разорвала темные фигуры, свет обрушился в колодец, обернулся вокруг Ключника, словно простыня, ноги его и руки вошли в тени, выйдя из них уже в совершенно иных местах. Он едва успел почувствовать холодный укол, обещание боли, а пространство уже напряглось, вскинулось, разрывая его на куски, оказавшиеся потом в разных местах.

Уже на следующий день люди начали выдумывать собственные невероятные истории о причинах смерти Ключника. Одни говорили, что он водил шашни с любовницей самого короля, другие – что задолжал огромные суммы флорентинским заимодавцам. Скучная жизнь его после смерти превратилась в веер цветистых рассказов, которые повторяли в городе еще многие годы спустя.