Читать книгу "Тысяча и один мужчина - Ирэн Бург"

— О, малышка, моя малышка, — проникновенно заговорил он. — Все не так плохо. Перестань. Перестань плакать, слышишь? Ты призналась, что была не права, вот и славно. Скажи, что ты сожалеешь. Что подлец просто воспользовался твоей слабостью… И ты… и он… — Билл вскочил так резко, что Маргарет едва не упала со стула. — О-о-о! — Он схватился за виски, как будто его голова раскалывалась от нахлынувших эмоций. — Нет, я не могу простить тебя, Маргарет, не могу! Простить тебя, это выше моих сил. Как представлю тебя обнаженной и… как твои губы… Тьфу! Я не ручаюсь за себя. Нет, я не могу… Уходи. Убирайся!

Маргарет двинулась к двери.

— Нет, погоди. Я не виню тебя. Я сам во всем виноват. Ты недовольна мной? Может, на то и есть причины. Каждый раз, когда мы были близки, страх не оставлял меня. Я чувствовал, что-то стоит между нами. И каждый раз, когда я был с тобой, я всегда помнил, что ты до меня принадлежала другому мужчине. Я не мог примириться. Но я старался, видит Бог, я старался. Мне всегда казалось, что ты… ты… — Он приблизил свое лицо к ее лицу. Его взгляд из-за толстых стекол очков казался пронзительно-резким, будто луч лазера. Она опустила глаза. — Мне казалось, что ты сможешь стать выше, чище… Как музыка, которую ты играешь. Как песни, которые ты поешь.

— Песни слагаются о любви. А любовь…

Ей захотелось объяснить ему, что любовь полна противоречий, что каждый может ошибиться. «Любовь — это чудо, которое не всем дано узнать. И кто не знает, кто не умеет любить, тот вроде калеки, будет завидовать, злиться, попытается разрушить», — вспомнились ей слова Артура. Да, наверное, он прав.

— Прощай, Билл, — сказала она, отстраняясь. — Спасибо тебе за помощь.

— За помощь? Самое смешное, что в моей помощи вовсе не было необходимости. Рано или поздно ты все равно вернулась бы к нему. Потому что ты не хочешь меняться. Ты похотливая лгунишка. Ты слишком доверяешь своим чувствам вопреки доводам рассудка. Долг превыше всего, а ты не хочешь этого признать. На самом деле ты совершенно не хочешь меняться. Ты до сих пор веришь, что твой аристократишка будет держать тебя за ровню. Не надейся. Он всегда будет презирать тебя.

— Это ты презираешь меня. — Она покачала головой. — Я знала, что ты не сможешь забыть о моем прошлом. Ты думаешь, что есть некая идеальная любовь? А не кажется ли тебе, что настоящая любовь не может быть стерильно-чистой? Именно для того, чтобы понять, что кто-то создан друг для друга, нужно пройти через испытания, подчас нужно узнать других, которые окажутся лишними в твоей жизни. Перетерпеть боль и страдания, чтобы успокоиться в тихой заводи.

У Билла отвисла челюсть.

— Я тоже думал, что ты успокоилась и готова свить со мной гнездо в тихой заводи. Что ты готова к чистой любви. Я надеялся, что ты выросла до того, чтобы понять, что долг превыше плотских радостей. Мы должны ставить перед собой высокие цели.

— Чистая любовь? Долг? Высокие цели? — Маргарет усмехнулась. — Похоже на проповедь перед постригом в монахи.

С критическим видом она осмотрела его. Под глазами лиловые тени. Ввалившиеся щеки. Тяжелая фигура.

— Из тебя выйдет хороший начальник департамента, — примирительно сказала она.

— А что станет с тобой?..

20

— Боже, какой у меня дурацкий вид! — простонала Сьюзи.

Маргарет поправила тонкие бретельки на ее хрупких плечах и отступила, чтобы оценить общее впечатление.

— Ты хороша как никогда, — возразила она. — Настоящая кукла Барби.

— Барби! — взревела Сьюзи и бросилась к зеркалу. — Я похожа на платиновую дуру! Ну я же говорю, что у меня самый наидурацкий вид!

— У тебя чрезвычайно романтический облик. Только подожди… Закрой глаза.

Маргарет вынула из шкатулки колье и, зайдя за спину подруги, застегнула еле видимый на цепочке крючок.

На Сьюзи было лимонно-желтое платье с широким и длинным подолом. Плечи и руки — оголены, что немного смущало Сьюзи, и она то потирала ладони, то прятала руки за спину, то скрещивала на груди и никак не находила им места.

— Ты сама сказала, что нам нужно выглядеть не хуже всех остальных, — напомнила ей Маргарет. — Но если ты отказываешься выйти на сцену, что ж… Пусть о нас скажут, что мы не оправдали доверия, мы не профессионалы и прочее. Больше никто и никогда не даст нам шанса показать, на что мы способны. Ты вернешься в свое бистро и будешь продолжать продавать гамбургеры, Дженни погрязнет в Интернете, а я закончу свою жизнь в пансионате для престарелых, плавно перейдя из обслуживающего персонала в постоялицу.

— Ну тут ты перегнула палку, — буркнула Сьюзи. — Думаю, карьера няньки для стариков — совсем не твое призвание.

После того как Маргарет ушла из школы, она устроилась работать в дом престарелых. Она больше не настаивала на расторжении брака, но и не решалась встречаться с Артуром. Она должна была разобраться в своих чувствах. И ей хотелось удостовериться, действительно ли ее муж верит, что только она одна нужна ему и он больше не нуждается ни в каких сравнениях. Маргарет предложила ему испытание разлукой сроком в месяц. К ее удивлению, он легко согласился. Хотел ли он, как и она, проверить свои чувства? Или ему надо было сконцентрировать все свои силы на бизнесе, когда его отец занят разрешением личных проблем? Из новостей в Интернете Маргарет узнала, что сэр Сэридан оставил жену и начал бракоразводный процесс. Он и Вэл Кэнсли поселились в Оксфордшире, Артур переехал к матери. Узнав об этом, Маргарет испытала нечто сродни ревности. И если с каждым днем в ней росла уверенность, что Артур именно тот мужчина, с которым ей хочется быть рядом, то она сомневалась, что Артур сможет устоять перед напором матери, которая будет стараться сделать все возможное, чтобы ее сын нашел себе более достойную партию. С Артуром они перезванивались, и Маргарет казалось, что тон его с каждым днем становится холоднее, отчужденнее. Он не просил ее о свидании, а просто констатировал: до нашей встречи осталось двадцать восемь дней… двадцать… две недели.

Никто, кроме Сьюзи, не знал ее новый адрес. По-прежнему они с девчонками встречались на репетициях, а в остальное время Маргарет посвящала себя работе. В ее обязанности входило развлекать жильцов пансионата музыкой, читать им газеты, книги, беседовать с теми, кому было особенно одиноко. Много времени она проводила в обществе тетушки Колетт, пока за ней не приехал дальний родственник и не забрал старушку к себе в Калифорнию.

Но вот однажды Сьюзи принесла новость: их приглашают на благотворительный прием в качестве музыкального сопровождения фуршета.

— Не бог весть какое престижное выступление, но отказаться было бы глупо, — аргументировала она свое согласие. — И вообще, нам надо почаще выходить на сцену. И выступать не только в пансионатах, — добавила она, заметив, что Маргарет колеблется.

В конце концов Маргарет согласилась. Почему нет? Если она выбрала профессию музыканта, ей должно быть все равно, перед кем выступать: будь то благожелательные старички или фешенебельное общество.