Читать книгу "Тысяча и один мужчина - Ирэн Бург"

Лучшая защита от дурных манер — хорошее воспитание. Артур с детства наизусть знал эту фразу, записанную собственноручно со слов великого английского мыслителя, ученого и государственного деятеля Фрэнсиса Бэкона его прапрапрапрабабушкой, которая, по семейной легенде, была вхожа в покои самой королевы Елизаветы I. Артур, как наследник старинного рода, знал очень много полезных и еще больше бесполезных вещей. С пяти лет он учился в самых престижных частных школах, колледжах и закончил свое образование в Оксфорде. Он мог с достоинством гарцевать на лошади, стрелять по мишеням, неплохо играл в гольф, разбирался в живописи и стихосложении и даже понимал толк в политике и экономике. А еще он умел выигрывать в покер и поддерживать партию в бридж. Теннисная ракетка тоже неплохо смотрелась в его крепкой руке. А уж как элегантно он одевался! В своем пиджаке, сшитом на заказ в ателье, которое обслуживало еще его прапрадеда, Артур покорял сердца всех дам, не обделенных вкусом. Он импровизировал на саксофоне, но, увы, до профессионала ему было далековато. Вообще-то Артур мечтал посвятить себя живописи и даже брал уроки у знаменитого художника. Но художник был не только талантливым живописцем, но и честным человеком и отказался от преподавания. На его взгляд, ученику не хватало необходимого упорства, чтобы из просто подающего надежды любителя стать профессионалом.

Зато Артур как рыба в воде чувствовал себя в светских гостиных и престижных клубах. Он был прекрасным танцором, умел вести светскую беседу на трех европейских языках, обладал хорошими манерами и чувством юмора.

Его родители считали, что все эти навыки ему были насущно необходимы, чтобы поддерживать в высшем обществе статус светского льва и достойно нести свою знатную фамилию. Артур был наследником старинного рода, корни которого терялись где-то в Средневековье. В его роду были пэры и лорды, владельцы обширных поместий в Англии, Шотландии и Вест-Индии. Его предки с мечом и пером в руках защищали корону, занимали самые почетные места в правительствах и получали награды. Когда-то они владели землями, вассалами и пользовались милостями монархов. Правда, к началу двадцать первого века от когда-то обширных владений у их семьи осталось не так и много: большой загородный дом в Оксфордшире, доходный дом в центре Лондона и сеть антикварных магазинов по всей Англии. Ну и, конечно, связи в высшем обществе.

Артур после окончания Оксфорда с энтузиазмом вошел в семейный бизнес. Он колесил по всей Европе в поисках раритетов, вел переговоры, торговался с владельцами антикварных вещей, общался с экспертами. Благодаря его стараниям прибыль сети их магазинов возросла почти вдвое. Артур так много и напряженно работал, что его нервная система явно начала давать сбои. И когда мать снова, наверное, в тысячный раз завела разговор о том, что ему пора жениться и дать их роду наследника, он взорвался.

— Оставьте меня в покое! — кричал он, глядя в темные, как безлунная ночь, глаза матери. — Оставьте! Я сыт вашими поучениями под завязку! Я взрослый человек и сам знаю, что мне надо и чего мне не надо делать! Я свободный гражданин в свободной стране, и я хочу жить так, как сам считаю нужным!

— Не надо кипятиться, дорогой, — мягко заметила леди Сэридан, поправляя свежие розы в китайской фарфоровой вазе семнадцатого века. — Просто я тебе советую обратить внимание на дочь сэра Давида Кауфмана. Она только что вернулась из путешествия по Италии. Я сегодня виделась с ее матерью. Виктория сказала, что ее крошка намерена провести несколько недель в Лондоне. Она хочет кое-что присмотреть для своей фамильной коллекции раритетов. — Ее рука с унизанными перстнями пальцами коснулась старинных часов, где циферблат окружали фигурки пастушек, теребящих шерстку барашков, и пастушков, играющих на флейтах. — Мне кажется, Кауфманы намереваются присмотреть что-нибудь из дрезденского фарфора. Может, целесообразно показать ей петербургский сервиз начала девятнадцатого века. Как ты считаешь?

— Я уведомлю управляющего, чтобы он принял госпожу Кауфман. Кстати, возможно, ее заинтересует и богемское стекло, — сухо ответил Артур.

— Возможно, и стекло ее заинтересует, — подтвердила леди Сэридан. — Покажи милой девочке и фарфор, и стекло, и бронзу. Может, она приобретет кое-что из мелкой пластики. Говорят, ты наладил контакты с Россией. Селенитовые скульптурки пользуются популярностью у среднего класса, но, может, у тебя для нее есть нечто особенное? Младшая Кауфман… к сожалению, совсем выпало из памяти ее имя… очень милая девушка, она много чем интересуется. И воспитанная, и с хорошим вкусом. Ты же знаешь, ее дедушка Исаак Кауфман оставил ей в наследство свою частную галерею. У него был собственный дом в предместьях Рима. Именно с целью инвентаризации своего нового имущества его наследница почти две недели провела в, столице Италии. Тебе известно, в какую сумму оценивается коллекция Исаака Кауфмана?

Стон вырвался из груди Артура. Он не был знаком с наследницей, но довольно часто встречался с ее матерью, Викторией Кауфман. Многие считали ее красавицей, но Артур не разделял этого мнения. Ее старательно подправленное пластическим хирургом лицо, высокий, под два метра рост и писклявый голос не казались ему большим достоинством. А ее дурацкая манера постоянно держать на лице, будто приклеенную, улыбку, демонстрирующую все тридцать два неправдоподобно белых фарфоровых зуба, доводила его до бешенства. Наверняка ее дочь ей под стать.

— Мама, для тебя, я надеюсь, не новость, что с покупателями у нас работает специально обученный персонал. Отец занимается стратегией компании, на мне поставки, для остального мы нанимаем людей, которые, кстати, получают неплохие деньги. Разделение обязанностей — правило хорошо поставленного бизнеса.

— Артур, ты знаешь, из правил бывают исключения. К тому же, для сведения, младшая Кауфман оформляет развод. У нее прекрасно был составлен брачный договор, так что она не только ничего не потеряла, а даже приобрела. Теперь ей принадлежит вилла на Кипре. Кауфманы — достойны твоего внимания, Артур, мы с отцом очень рассчитываем…

— Мама, у меня нет сил продолжать этот пустой разговор, — отрезал он.

— Но, Артур…

— Хватит, мама, сотрясать воздух. — Артур хлопнул ладонью по столешнице.

Леди Сэридан даже вздрогнула — хлопок вышел звонким, как пощечина.

— Как ты разговариваешь с матерью, Артур? Тебе уже тридцать два, скоро будет тридцать три, а ведешь себя, как подросток. В твоем возрасте нужно думать…

— Стоп! Опасная зона! — закричал Артур. — Мама, если ты сейчас же не прекратишь, я не ручаюсь за себя. Я могу сказать такое, о чем буду сожалеть до конца своей жизни.

Было начало апреля. Авитаминоз и светонедостаточность, навскидку поставила диагноз леди Сэридан, остановив свой гипнотический взгляд на покрытом испариной лбу своего взрослого сына.

— Мой мальчик, мы с твоим отцом считаем, что тебе срочно нужен отдых, — твердо сказала она. — Тебя отец уведомил, что ты с понедельника в отпуске? Можешь съездить в Италию. Ты давно мечтал побродить по галереям. Или лучше в Швейцарию, или в Баден-Баден, на курорт, чтобы восстановить здоровье. Ты подумай. Ты нуждаешься в отдыхе, — повторила она и повернулась к Артуру своей узкой, обтянутой дорогим твидом спиной.