Читать книгу "Механический хэппи-лэнд - Рэй Брэдбери"

Машины врезались одна в другую.

Машины все еще катятся кубарем, как два зверя, рвущих друг другу глотки.

Осталось самую малость, Берман, до конца переулка. Вот уже рядом. Когда все это закончится, я завалюсь дрыхнуть лет на сорок… откуда у меня этот фонарик? От одного из тех парней, которых я размазал по стенке? От продавца попкорна? Я буду шарить этим лучом перед собой… все от него улепетывают врассыпную… не нравится, наверное, когда свет режет глаза… конец переулка! Вот зеленая долина и мой дом, а вот мама с папой меня дожидаются! Эй, давайте споем, попляшем. Мы пришли домой!

– Халлоуэй, так тебя растак! Ты справился!

Тьма. Сон. Медленное пробуждение. Слышу голоса.

– …и Халлоуэй беззаботно бежит себе по амфитеатру, как школьник, сдающий бег с препятствиями. На Халлоуэя набрасывается огромный желтый марсианский монстр с пастью, что твоя задняя дверь от автофургона…

– А что же Халлоуэй?

– Халлоуэй заныривает прямо в пасть монстру… раз и все!

– И что потом?

– Зверюга обалдела. Попыталась его выплюнуть. Потом, в довершение ко всему, что, по-вашему, отчебучил Халлоуэй? А? Я спрашиваю? Он вытащил свой бойскаутский ножик и как начал чирк-чирк-чиркать лезвием по всем внутренностям, решив, что он попал в фургон со льдом, и отколупывает себе ледок.

– Не может быть!

– Клянусь честью! Зверюга после такого чирк-чирк-чирканья заметалась, закувыркалась, заспотыкалась, раскачиваясь, и, наконец, с кровавым комком вылетает Халлоуэй, сияющий, как дитя, и на бегу уворачивается от дротиков, думая, что это камушки, перепрыгивает через шеренгу присевших на корточки воинов, уверяя всех, что это забор. Затем он поднимает Бермана и бежит с ним, и тут у него на пути возникает трехсотфунтовый марсианский борец. Халлоуэй решил, что это школьный надзиратель, и как врежет ему по морде! Затем он завалил еще одного гада, что лихорадочно вертел ручки парализующей машины, которая показалась Халлоуэю тележкой для попкорна! После чего налетают два гигантских марсианских леопарда, которых он принял за двух никчемных шоферов за баранкой двух черных драндулетов. Халлоуэй увернулся. Два «автомобиля» врезались и разорвали друг дружку в клочья. Халлоуэй еще поднажал, расстреливая всех своим «фонариком», позаимствованным у продавца попкорна. Наводя на них фонарик, он еще диву давался, когда они испарялись и… ох, ох, Халлоуэй пробуждается. Я вижу, как у него подрагивают веки. Тишина, Халлоуэй, ты проснулся?

– Да, я уже пять минут слушаю ваши разговоры. Я все еще ничего не понимаю. Ничего же не случилось. Сколько же я проспал?

– Двое суток. Ничего не случилось, говоришь? Хм. Ничего особенного, если не считать, что ты поставил марсиан на колени. А так больше ничего, браток. Твое живописное представление весьма их впечатлило. Противник неожиданно решил, что если один землянин способен на то, что ты вытворял, то что же будет, когда нагрянет целый миллион?

– Все только и шутят да врут про Марс. Прекратите же. Где я нахожусь?

– На борту ракеты, готовящейся к старту.

– Покидаем Землю? Нет, нет. Я не хочу покидать Землю. Добрую, зеленую Землю! Пустите! Я боюсь! Отцепитесь от меня! Остановите корабль!

– Халлоуэй, мы на Марсе… мы возвращаемся на Землю.

– Вруны вы все до единого! Я не хочу лететь на Марс. Я хочу остаться здесь, на Земле!

– Боже праведный! Опять двадцать пять! Попридержите его, Гес. Доктор, срочно! Помогите Халлоуэю переключить сознание. Быстро!

Лжецы! Как вы смеете! Лжецы! Лжецы!

1944

Там, где все кончается

Давным-давно какой-то странствующий цирк утопил в канале свои ветхие красные фургоны и желтые клетки. Казалось, длинная процессия скатилась, громыхая, с набережной, чтобы сгрудиться и обрасти бурой ржавчиной под толщей серых стоячих вод. Дюжина клеток, с которых стародавняя краска облетала, как листки с календаря, лежала вверх колесами.

Стив Майклс стоял на краю, глядя вниз сквозь красную пелену.

Тридцать лет назад это место называлось Венецией у моря, штат Калифорния. Некое подобие Италии. В ночи плавно скользили взад-вперед разукрашенные гондолы с зелеными фонарями. Раздавалось пение. Кругом чистота и свежесть. Все это кануло в прошлое. Теперь здесь воцарилась свалка для пустых клеток.

Стив не знал, что уже пять часов вечера. Он, похоже, не замечал зимнего солнца в мглистом сером небе. На него накатила тишина и не давала дышать.

Вдруг рядом с ним возникла Лиза. Она согрела зимний воздух, заставив его благоухать. Ее голос звучал тихо:

– Стив, нельзя же стоять здесь целую вечность.

Он даже не вскинул на нее свои серые глаза.

– Можно попытаться.

– Возвращайся домой, в лос-анджелесскую контору, Стив. А завтра приходи снова.

– Ну да. После похорон, – сказал Стив. – Я могу прийти поглазеть на пятна крови Чарльза на тротуаре. Если пойдет дождь, я увижу, как вода все смывает. – Он уставился на бетон странного цвета у себя под ногами. – Хотелось бы, чтобы дождь пошел в моей голове и все смыл.

Лиза ждала.

– Ладно, – вздохнула она. – Что же нам делать?

Его плечи приподнялись. Он выбросил погасшую сигарету, которую забыл выкурить.

– Прогуляемся. Пойдем, Лиза. Мы разыскиваем убийцу, проживающего в доме на канале.

Они зашагали на юг.

Местность была знакомая. Стив объяснил:

– Плотная застройка начинается отсюда и сходит на нет через четыре мили вдоль берега. Там есть нефтяные скважины и насосы. Вода канала чернеет от грязи, и от нее несет… застойной кровью.

От холодного света лицо Стива побледнело, кожа плотно обтянула скулы, глаза обесцветились и затосковали, а волосы почернели от контраста.

– Пока ты была вчера в Эль-Монте, Лиза, кто-то позвонил в контору. Некий старикан по имени Гербелоу, работник нефтяной скважины в Венецианской низине, рассказал, что его шантажируют. Кличка шантажиста Маркам. Странные там творились дела.

– Какие именно?

– Аварии на нефтяных машинах по ночам. Кто-то просачивается туда в темноте и гадит. Чарли догадался, что это делает тот, кто живет поблизости от системы каналов. Много ночей кряду, в поздние часы. Я задержался в конторе. Сначала Чарли расспрашивал Гербелоу, затем прогулялся вдоль всей системы каналов в поисках какой-нибудь зацепки…

Лизины пальцы сжали его локоть.

– В газетах пишут, будто это несчастный случай. Чарли Брэндон оступился в темноте, ударился головой о тротуар и утонул на шестифутовой глубине…

У Стива на скулах заиграли желваки.

– Пусть полиция тоже считает, что это несчастный случай. Не хочу, чтобы копы тут все переворошили. Это мое расследование. Мое и Чарльза.