Читать книгу "Инга Артамонова. Смерть на взлете. Яркая жизнь и трагическая гибель четырехкратной чемпионки мира - Владимир Артамонов"

Постоянно сомневалась и искала, не переставая контролировать свое самочувствие, которое было одним из верных показателей готовности организма к большим напряжениям. Вследствие этого и приходил успех, который радовал и являлся стимулом к еще более высоким нагрузкам. И она чувствовала, как постепенно скапливается внутри огромная энергия, готовая в нужный момент вырваться наружу и неудержимо понести, словно на крыльях, вперед и вперед.

Еще никто и думать не мог о ее возможностях в наступившем новом сезоне, а она уже ощущала в себе то возвышенное чувство, которое, если приходило, приносило с собой свежий ветер победы. Она по-прежнему обычными словами обозначала в дневнике свое трепетное, так долго ожидаемое состояние, как будто даже словам не решалась доверять своей дорогой тайны, чтобы не спугнуть ее. Она писала 21 декабря 1961 года в период соревнований на приз Я. Ф. Мельникова: «Я получила огромное удовлетворение от бега на 500 м». Хотя она и не заняла на этой дистанции первого места, а стала второй, но была уверена в своих возможностях. И в скором времени ее уверенность подкрепилась фактами: мировые рекорды на Медео, выигрыш чемпионата мира в Иматре в 1962 году… И никакие, самые тяжелые, погодные условия, как, например, тогда в Финляндии («Целый день идет снег, и рабочие катка не могут из-за него подготовить лед. Когда мы вышли на лед, он был как булыжная мостовая. Ужасный! К тому же кругом сугробы, дорожек не видно»), не могли уже стать для нее препятствием в достижении цели.

После чемпионата мира 1962 года еще в трех городах Финляндии пришлось выступать в показательных соревнованиях. В перерывах между ними появлялись записи в дневнике: «Очень устала, вечером банкет, а утром едем в другой город» (19 февраля 1962 года). Не забывала и записывать свои впечатления, словно делала зарубки в памяти: «Город маленький, но очень чистый, много леса» (о финском городке).

Но скоро ли можно будет отдохнуть? Этот вопрос теперь был не последним. «Вечером банкет, а ночью уезжаем в Хельсинки. Хочу домой, очень устала, больше не могу держаться» (21 февраля 1962 года). Осталось недолго ждать: «22 февраля. Хельсинки. Жили на олимпийском стадионе. Целый день бродила по городу. Как прекрасно! Солнышко! Вечером идем в наше посольство. Там я должна выступать, рассказать о себе. Завтра утром мы уезжаем в Москву. Домой». И подчеркнула последнее слово: дорого ей это понятие – домой!

Всего неделя отдыха – и уже на первенство СССР в Свердловск: «Скорости я не потеряла. Относительно отдохнула. Хочу обязательно выиграть дистанцию 500 м».

И выиграла. Это тот самый рубеж, о котором мы уже знаем.

Вот и подведен итог, в который запрессовалось главное, составлявшее смысл всей работы над собой, проходившей в сомнениях, взлетах и падениях настроения, в безжалостном режиме тренировок, постоянно исключающем всякие облегченные условия. Она записала: «Спортивная форма сохранялась у меня почти четыре месяца».

Удастся ли теперь разумно распорядиться тем, что приобрела, и часть приобретенных запасов физических и духовных сил сохранить для следующего сезона? Эти запасы не сохранишь, как продукты в холодильнике. Их, наоборот, нужно постоянно подогревать. Но все же, удастся ли?

И, как всегда, в жизненную круговерть она окунается с головой: «Завтра день отдыха, едем на завод Уралмаш, где я буду выступать» (2 марта 1962 года).

Оставался последний рубеж сезона – соревнование на приз им. С. М. Кирова (Инга его выигрывала восемь раз – тоже рекорд): «Еще одни маленькие соревнования в Кирове и все» (7 марта 1962 года).

Когда соревнований в сезоне не осталось, она, словно путник, присевший на обочине дороги и почувствовавший, что не может больше идти, призналась: «Хотелось только отдыхать. Я так устала, что думала – месяца для отдыха мне не хватит».

Потом последовал разгрузочный от тренировок месяц (только физзарядка), за ним следующий – активный отдых на курорте в Карловых Варах – гимнастика, легкая атлетика, кроссы на природе, лазание по горам… Принимала лечебные процедуры… Ездила смотреть Прагу, крепость Карла IV… Ходила на концерт…

Помня, что часто простужалась, из-за чего утрачивала боевую форму, стала закалять себя, обливаясь холодной водой или купаясь рано поутру в реке, когда вода холодом обжигает все тело. Зато потом, растеревшись полотенцем, чувствуешь, как начинает поторапливаться кровь в жилах, как каждая клеточка заявляет о себе: «Это я, это я…»

Результаты контрольных нормативов летом 1962 года были схожи с теми, какие она показывала ровно год назад в эти же месяцы лета, что свидетельствовало о хорошем сохранении спортивной формы и вселяло уверенность в свои силы.

Приходила к выводу, что не все может есть. Она записала по этому поводу (19 июля 1962 года): «3-й день болит печень, потому что съела не то, что надо (свинина)».

Боли она скрывала от врачей. Не хотела и сама к ним прислушиваться. Пыталась заглушить, не слышать их ноющих звуков. И заглушала их непрекращающейся тренировочной работой.

11 августа 1962 года в районе Домбайской долины, этой причудливой местности на Западном Кавказе, снова начались тренировки: «Поход на ледник, через альплагерь «Алибек». Подъем в гору и спуски, высота около 3000 м. Прошли 21–22 км». Еще выше, чем на Медео и где бы то ни было на высокогорном катке! Всегда хотелось подняться выше той вершины, на которую по обязательной твоей программе тебе следовало взойти.

14 августа путешествие продолжалось: «Поход 30 км. Чучхурский перевал прошла легко. Устала очень мало. Купалась в горной реке». При этом наблюдала и слушала природу: «Горели рыжим огнем камушки под водой. Клокотал ручеек».

18 августа: «День активного отдыха. Сыграла 50 партий в настольный теннис».

Осенью, 20 сентября, на полях дневника появилась веселая рожица. Значит, все было превосходно. Давление, правда, немного понизилось (95/50), возможно из-за перенесенной легкой простуды.

7 октября 1962 года пришла на уютный, запрятавшийся в лесу стадиончик «Трудовые резервы» в Измайлове. Какое чудесное место – в самой Москве, и не слышно городских звуков! Вот где построить бы искусственную конькобежную дорожку… На стадиончике этом сдавала нормативы, бежала кросс три километра. Потом, уже в Иркутске, она напишет (13 ноября 1962 года): «Лед чувствую хорошо, не забыла ритма спринта. Такое чувство, будто и не было летнего перерыва». Активность ее в тренировках не знала границ:

«Катание в «гусе» за мужчинами»; «17 кругов – за Стениным. Круг по 40–41 секунде» (17 ноября 1962 года).

Но давление… «Утром и вечером давление не мое – 120/60» (20 ноября 1962 года).

Отрабатывала технику поворота. Он важен, ибо два раза за круг приходится его преодолевать. В трех километрах поворотов целых пятнадцать! Техничное прохождение каждого поворота – это разумное использование энергии центробежной силы, возникающей при движении тела, это экономия долей секунды в беге… Поэтому: «Основное внимание – на вход в поворот и выход. Середина поворота – по инерции».

Первый старт сезона состоялся 25 ноября 1962 года в Черемхове, под Иркутском. «Сильный мороз – 30°. Отморозила щеки на дистанции… Старт на 500 м. Прошла дистанцию, совсем ее не почувствовала. Дистанцию 3000 м прошла хорошо, очень, очень легко, без усилий».