Читать книгу "Северная корона. По звездам - Анна Джейн"

– Опять он приезжал? – горячо зашептала она на ухо подруге. – Ты уверена, что у вас с этим классным типом ничего нет? А? Что он от тебя хотел?

– Просто помочь с Никой просил, – устало отозвалась Марта и, чтобы отвязаться от надоедливой подружки, рассказала ей о том, что попросил ее сделать неугомонный Александр.

– Мне кажется, я хочу его в личное пользование, – выдохнула Надежда. – По-моему, это невероятно круто – так добиваться благосклонности женщины. Не находишь?

– Не нахожу, – буркнула Карлова, спускаясь по ступеням лестницы, чтобы наконец выйти из здания консерватории и оказаться на улице. Если первую половину дня она была возбужденно-радостной и ей казалось, что все просто прекрасно, то теперь являла собой мрачную личность, вокруг которой вилась аура раздражения. И все этот напыщенный Саша виноват! И вообще, может быть, пока не поздно, все же позвонить Нике и рассказать, как обстоят дела на самом деле? Вдруг она все же обидится или разозлится? Сестра не любит вмешательств в свою личную жизнь. Но, с другой стороны, вдруг все же он прав и Нику нужно просто поуламывать?

Марта, пребывая в нерешительности, успела даже засунуть руку в карман, дабы взять мобильник в пальцы, как ее позвали по имени. И сделала это Юля, около лавочки которой девушки в данный момент проходили, дабы попасть на остановку. От неожиданности плечи Марты едва заметно вздрогнули. Девушка, прошептав про себя: «Да что тебе от меня надо?», обернулась.

Юля сидела на лавочке все в той же скучающе-равнодушной позе, вытянув ноги и расслабленно сложив руки на коленях. Наверное, она ждала друзей, которые пока еще не вышли из здания консерватории, и до того как увидела Марту, видимо, что-то делала на планшете, лежащем на сумке с длинным ремнем, которая покоилась рядом со своей хозяйкой.

– Что? – тихо, как бы нехотя спросила Карлова, сверкнув глазами. Это не укрылось от явно проницательной Юли, и она понимающе усмехнулась. Причину огромной нелюбви Марты к собственной персоне она, конечно же, знала и старалась не слишком-то часто контактировать с ней, хотя, честно признаться, Юле было сложно сделать это, но вот в свете последних событий девушка не могла остаться в стороне.

– На пару слов подойди, – поманила она Карлову. Жест вышел в меру властным, но скорее дружелюбным, нежели каким-то обидным.

– Зачем же? Что ты опять хочешь?

Надя изумилась, услышав, как обычно по-детски восторженный и воздушный голос подруги сменился на голос сухой и не слишком приятный, механический.

– Поговорить. Пара минут, не больше. – Юля чуть-чуть пододвинулась и похлопала широкой длинной ладонью по лавочке около себя. Марта одарила красноволосую пианистку нелестным взглядом, но все же подошла к ней, встав напротив так, что носки ее черных и безмерно любимых изящных туфель на танкетке почти касались носков кед Юлиных удобных «Конверсов». Надежда пожала плечами и, чтобы не мешать этим двоим, тактично отошла в сторону, однако взгляда с девушек не сводила. Она, конечно же, с первого курса знала, что Карлова знакома с местной музыкальной знаменитостью, чье фото постоянно висело на своеобразной Доске почета консерватории, находящейся на первом этаже, прямо напротив главного входа. Там постоянно размещались фотографии тех удачливых и упорно занимающихся студентов, что получали те или иные премии или побеждали в очередном конкурсе мира классической музыки. Неулыбчивый снимок Юлии Крестовой висел на Доске почета слишком часто, хотя нельзя было сказать, что внешне девушка походила на профессионального музыканта – скорее на самодостаточную и ни от кого не зависящую неформалку, которой было бы неплохо играть в какой-нибудь рок-группе.

Но Марта никогда не говорила Наде, откуда она знает Юлю, хотя та несколько раз спрашивала ее об этом, и причин своей антипатии тоже не раскрывала. Иногда Надежде даже казалось, что, возможно, Марта в чем-то даже завидует Юле. И ничего удивительного – у той действительно самый настоящий музыкальный дар, который, как слышала девушка от сокурсников, открыл в ней ее отец-музыкант еще в раннем детстве. Талант к музыке, если он есть, конечно, вообще просыпается очень рано.

Бетховен дал свой первый концерт в восемь лет, Моцарт – в шесть. Рахманинов поступил на фортепианное отделение Санкт-Петербургской консерватории в девять, а Шуберт в тринадцать начал писать оперы.

«И почему Крестова все-таки не уехала в Московскую консерваторию? – лениво подумала про себя Надя, крутя в руках пожелтевший и начавший скручиваться листик с ближайшего, некогда пышного кустарника. – У нее бы могли быть такие перспективы… Вот я на ее месте вообще бы училась где-нибудь за границей. А потом выступала бы в Венской консерватории, э-эх».

– Что ты хочешь от меня? – спросила тем временем Марта, сердито глядя на землю с пожухшей, но все еще бодрящейся травой, как будто бы она была виновата во всех ее мелких неприятностях.

– Ничего особенного. Просто кое-что уточнить. – Юля в отличие от светловолосой смотрела ей прямо в глаза, как будто изучая. Свой вопрос она задала без промедления: – Это ведь и правда твой парень?

– Саша? – чуть помедлив, спросила Марта, не понимая, чего от нее хочет эта подозрительно спокойная девица. Завидует, что ли? Сама-то небось без пары. И с представителями мужского пола общается только дружески. Кажется, все ее друзья – это парни, вот Юлечка и бесится. – Ну, мой он, и что?

– Нет, ничего. Интересуюсь. Ты хорошо его знаешь? – очень осторожно спросила Юлия, и вопрос ее показался Марте настолько неуместным, даже нелепым, что из ушей Карловой едва не повалил дым. Ну чего она пристала с такими глупостями?! Пусть живет своей жизнью, а не лезет в ее. На это она права никакого не имеет. И никогда не будет иметь. Или… Или Крестова поняла, что Марта сказала неправду? И никакой Саша ей не парень.

– Хорошо знаю, – несколько резковато ответила Марта. Она наконец перестала разглядывать траву и перевела взгляд на Юлю. – А что ты так интересуешься?

– Просто. Интересно стало.

– Да-а-а?

– Да. – Юля внезапно поманила девушку пальцем к себе, и та немного нагнулась к ней, подумав вдруг, что сейчас ее обвинят во вранье. Однако услышала кое-что другое. – Не связывайся с этим Сашей, – очень тихо проговорила коротко стриженная пианистка. – Или сначала получше узнай его.

– Что?

– Не думаю, что тебе нужен такой парень.

Марта, поняв, что Юля ни о чем не догадалась, только улыбнулась: неестественно, зато широко, как актриса перед папарацци, что боится, что они могут узнать секреты ее личной жизни, которые всегда должны быть в тайне.

– Не лезь в мою жизнь.

– Я серьезно.

– И я тоже. Я тебе, кажется, не указываю, с кем общаться или встречаться. Или, – тут Марта сделала маленькую издевательскую паузу, – тебе не с кем встречаться? Ох, прости-прости, забыла.

Юля по-доброму усмехнулась. Иногда ей казалось, что на эту светловолосую, вечно смеющуюся в компании подружек дурочку она злиться не в силах.