Читать книгу "Отец по договору - Алисон Нортон"

Молодая женщина тронула его за рукав.

— Так ты распорядишься послать Шарлотте цветы? Если нет, я сделаю это на свои деньги.

Аллан не сразу понял, о чем же она спрашивает.

— Да-да, конечно, я пошлю.

— Спасибо, — улыбнулась Линор, и во взгляде ее появилось нечто вроде облегчения. Похоже, судьба мисс Розуотер и бульдога Элмера в самом деле волновала ее.

Как же Аллану хотелось поцеловать Линор!

Впрочем, нет, ему хотелось большего, чем поцелуй.

— Ты просто чудо, Линор.

— И ты тоже. — Она приподнялась на цыпочки и легонько прикоснулась губами к его щеке.

По телу Аллана словно пробежал электрический разряд, и он ничего не ответил.

Линор, утомленная шумным приемом, облокотилась о подоконник и прикрыла глаза. Она задумалась, поэтому вздрогнула, когда кто-то положил руку ей на плечо.

— Аллан?

Но это оказался Кевин Ладлоу в светло-сером костюме, с напомаженными черными волосами, свежий и элегантный, как всегда. В руке у него поблескивал бокал шампанского.

— О, Кевин! — Искренне обрадовавшись старому другу, она поприветствовала его широкой улыбкой.

Кевин учтиво поцеловал ей руку.

— Ты прекрасно выглядишь. Самая красивая дама на сегодняшнем балу.

— Спасибо на добром слове. Давно ли ты вернулся из Парижа?

— Два дня назад. Я-то думал найти прекрасную французскую весну вместо наших лондонских туманов, а там зарядил ливень на неделю. Называется «антициклон». Мне-то не легче, циклон он или анти, вот я и сбежал оттуда поскорее. А к вам на прием опоздал специально; люблю всех заставлять меня ждать.

— Ты все тот же, — улыбнулась Линор, снимая пушинку с его пиджака.

— Чего нельзя сказать о тебе. Как я погляжу, ты скоро станешь матерью. Когда ожидается прибавление в семействе?

— В середине ноября.

— Эх, если бы можно было устроить это пораньше! — Кевин горестно замотал головой. — Ты не могла бы родить малыша на День всех святых? Мне нравится традиция рождаться в праздники. Моя мама в свое время это поняла.

Дождь не может не капать, часы — не тикать, а Кевин Ладлоу — не подкалывать своих собеседников.

— У ребенка может быть свое мнение на сей счет, — отшутилась Линор.

— Ну ладно, тогда отметим День всех святых как-нибудь иначе, — покорно согласился Кевин. — Может быть, соберемся большой компанией и снова устроим шуточную свадьбу? Как на это посмотрит Аллан?

— Тебе понравился Лувр и другие парижские достопримечательности? — попробовала сменить тему разговора Линор.

— Ты просто не поверишь, Эйфелева башня как стояла, так и стоит! Она все такая же Эйфелева и все такая же башня. Так как насчет свадьбы?

— Никаких свадеб! — поспешно ответила Линор и, заметив вопрос в глазах собеседника, добавила: — Но у нас все в порядке. Правда!

Кевин повел бровью и отпил глоток шампанского.

— Я слышал, ты работаешь у Аллана…

Линор кивнула, и он снова спросил:

— И как тебе нравится… работать?

Последнее слово он выговорил так, будто оно имело противный привкус. Хотя в случае с Кевином это, наверное, соответствовало действительности.

— Ну… да.

— Ты говоришь с Кевином Ладлоу, малышка. — Он сделал страшные глаза. — Я знаю тебя с малолетства. Скажи мне правду, а то я обижусь на всю жизнь.

— Работать в офисе оказалось немного труднее, чем я думала, — призналась Линор, краснея. — Но есть и свои плюсы. Например, этот прием планировала я. И еще мне очень нравится работа дизайнера. Заниматься интерьерами домов очень интересно!

— Хочешь сказать, что это все — твоих рук дело? — Кевин уставился на нее так, будто видел впервые. — Слушай, забудь о фирме, об офисе и все такое прочее. Почему бы тебе не стать профессиональным дизайнером?

— Профессиональным дизайнером?

Кевин кивнул.

— Вот именно. У тебя же талант! Я помню этот дом — он походил на сарай. А теперь это дворец, к тому же очень уютный, что редкость для дворцов.

— Но я нигде не училась дизайну.

— Зато у тебя есть чувство стиля. Этому нельзя научиться, это врожденное.

— У меня же скоро будет ребенок! Кто наймет беременного дизайнера?

— Я найму, — сказал ее собеседник. — Помоги мне с моим злосчастным особняком. Стараниями моих родителей он напоминает мавзолей, а я хочу жить в доме, где каждая мелочь так и кричит: «Здесь живет Кевин!»

— Я… я не могу, — замотала Линор годовой, хотя сердце ее замерло от радости. Это же возможность оставить секретарскую работу и заняться чем-то творческим, тем, что ей удается!

— А вот и можешь, — убеждал Кевин. — Я обещаю заплатить не меньше, чем старина Аллан. Этого тебе хватит, чтобы содержать и себя, и ребенка.

Линор медлила в замешательстве. Она вспомнила, что мистер Бишоп предлагал ей стать его помощницей, но она отказалась, сочтя, что непорядочно бросать Аллана и его фирму… Ведь он так много сделал для нее!

— Я от тебя не требую немедленного решения, — успокоил молодую женщину Кевин. — Просто подумай над моим предложением.

— Хорошо, я подумаю.

— Над чем это ты подумаешь, Линор? — послышался голос Аллана, который направлялся поприветствовать старого друга. На лице его сияла улыбка, но глаза смотрели настороженно.

— Я предложил ей назвать ребенка Кевином, если это будет мальчик, — нашелся с ответом приятель. — А если девочка, то Ладлоу; на мой вкус, звучит прекрасно. Если спросят, в честь кого бедную малышку наградили таким именем, можно будет ответить: в честь крестного отца.

— Крестного отца? — Линор притворилась смущенной, но на самом деле была благодарна Кевину за быструю реакцию и чувство юмора.

— Ну конечно. Если не я, то кто же может удостоиться такой чести? Не забывайте, ведь это мне вы обязаны появлением ребенка.

— Тебе? Я думал, все решал бросок кубика, — усмехнулся Аллан.

— Ну, так это же был мой кубик! — невозмутимо ответил Кевин. — Без меня любящие сердца никогда бы не соединились.

Горькие слезы навернулись на глаза Линор. Радость от сегодняшнего вечера вмиг стала ненастоящей. Такой же ненастоящей, как шутовская свадьба в День влюбленных… А ведь все могло бы быть так хорошо. И красота их дома, и ее роль хозяйки приема не казались бы издевкой… но это только в единственном случае — если бы они с Алланом были влюблены друг в друга.

11

Линор стояла в детской, в почти полностью обставленной детской и с трудом сдерживала слезы.