Читать книгу "Фулгрим: Палатинский Феникс - Джош Рейнольдс"

Выпрямившись, Алкеникс шагнул вперед и перебил его:

— Патриций Глабас, не так ли? Я легионер Флавий Алкеникс. Вас известили о нашем прибытии. — Лицо аристократа словно состояло из плоских граней, сглаженных холодом. Взгляд его был жестким, но беспокойным. — Вы должны показать нам ваши фамильные владения, включая данное предприятие.

— Я… я не предполагал… — запинаясь, вымолвил Глабас.

Он боялся. Патриций ждал, что его посетят итераторы — смертные, а не полубоги. Глабас как будто утонул в своих мехах, его солдаты крепче взялись за оружие. Флавий напрягся: в любой момент все могло закончиться скверно.

Квин выступил навстречу визасцам:

— Нас не интересует, что вы предполагали или не предполагали. Полномочиями нас наделил Фениксиец, которому теперь принадлежит этот мир.

Нарвон говорил настолько уверенно, что даже Алкеникс почти поверил ему. Флавий поморщился, недовольный прямолинейностью товарища. Аристократ тоже скривился, но по другой причине: Квин не удосужился снизить громкость динамиков шлема.

Алкеникс пошевелил пальцами. Они взяли с собой только болт-пистолеты, рассудив, что лишнее вооружение может спровоцировать визасцев на враждебные — пусть и недолгие — действия. Впрочем, Нарвон и голыми руками без труда вытряхнул бы стражников Глабаса из доспехов. Судя по выражению лица патриция, он понимал это.

Вопрос заключался в том, поступит ли аристократ разумно или обеими руками ухватится за повод для нападения, предоставленный ему Квином.

— Хорошо, — опустив плечи, произнес Глабас.

Нарвон разочарованно вздохнул. Флавий довольно улыбнулся:

— Здравое решение.

Нахмурившись, Фулгрим отодвинул рапорты в сторону. Примарх сидел за столиком в саду. Он находил смысл в этой привычке, которой был обязан Голконде: здесь, под стеклянным небом, в окружении скрупулезно подстриженной зелени, ему легче удавалось собраться с мыслями. Глубоко вздохнув, Фениксиец насладился перекрывающимися запахами цветов сотен различных видов, рассаженных по точному плану. На минуту он дал волю своему восприятию, чтобы выделить характерные ароматы и запомнить их для последующего изучения.

Эти мгновения пролетели слишком быстро, и Фулгрим вернулся к анализу информации, собранной его сынами. В докладе Каспероса о положении на высокопродуктивных фермах не оказалось почти ничего неожиданного. Тяжелейшие условия труда и проживания, недостаточное питание. Результат преступной небрежности, а не умысла, но все равно серьезная проблема. До возвышения примарх а на Кемосе творилось то же самое. Из рабочих выбивали человечность, надеясь заменить ее послушанием. Но послушание, порожденное страхом, неизбежно оборачивалось открытым бунтом.

С внешней окраины аграрного пояса уже поступали отчеты о нападениях анархистов на производственные объекты, а также о более привычных крестьянских восстаниях вроде того, с которым столкнулись Тельмар и Торн. Отчаявшиеся работники захватывали и укрепляли фермерские хозяйства; патриции быстро и безжалостно подавляли мятежи. По ночам на горизонте виднелось свечение от горящих полей.

Из рапорта Алкеникса следовало, что ситуация на обрабатывающих фабриках еще хуже. Там почти везде использовался каторжный труд, и количество инцидентов, происходящих как с горняками, так и с бригадирами, внушало опасения. Флавий и Квин видели немного случаев явного насилия, но нашли достаточно улик.

— Сабазий, — выговорил примарх, взяв найденный Алкениксом медальон.

Наемные убийцы на банкете выкрикивали это имя. Люди из низов упоминали его в молитвах. Пандион утверждал, что оно происходит из народного предания. Буцефол назвал его мифом.

На Кемосе тоже хватало былинных героев вроде Отбойщика Жака или Ловкача Толливера, но имя Сабазия звучало как-то иначе. Его наполняли иные смыслы.

Фениксиец изучил рисунок на медальоне. Стилизованная рука с согнутыми пальцами, словно бы сжимающими нечто. Длань мечника или лучника. Изображение почему-то напомнило Фулгриму о его брате Феррусе, и примарх улыбнулся.

Пальцы расширялись на кончиках, переходя в нечто иное — силуэты орлов, понял Фениксиец. И не просто орлов. Он коснулся аквилы на своем нагруднике, потом раздраженно бросил медальон на стол.

В воздухе пахло войной. Визас разваливался на кусочки, и казалось, что единственный способ остановить сползание в бездну — взять мир под полный контроль.

Неужели придется завоевать планету, чтобы спасти ее? Возможно, такой вариант в конечном счете окажется более эффективным, но тогда Фулгрим подтвердит правоту своих братьев. Неприемлемый исход.

Вздохнув, он откинулся на спинку скамьи. Визас оказался отравленной чашей, а Фениксиец принял ее с улыбкой.

— Фулгрим, имя тебе — гордыня, — пробормотал примарх, глядя на лежащие перед ним сводки. Ранее он поручил людям Пайк обработать предоставленные Коринфом документы, надеясь, что итераторы заметят любые несоответствия. Конечно, пары-тройки расхождений было не избежать: даже после переноса на инфопланшеты огромный объем статистических данных сбивал с толку. Однако Фениксиец видел в ошибках некую закономерность — едва заметную, как паутинка, блеснувшую на свету.

Естественный это шаблон или рукотворный? Сражается Фулгрим с одним врагом или с сотней? Большую часть того, что он замечал вокруг, можно было объяснить совпадениями. Империи ведь не умирают мгновенно, а распадаются поэтапно: вспышкам насилия сопутствует разрушение инфраструктуры, и все усугубляется предательством. Подобные явления, умопомрачительно схожие, повторялись на протяжении всей человеческой истории.

Но происходящее на Визасе скорее напоминало асимметричную войну планетарных масштабов. События развивались быстрее, чем следовало из расчетов. Ими словно управляла некая сила, ведущая мир по дороге к гибели.

— Сабазий, — повторил Фениксиец, решив, что в этом имени и заключен ответ.

Услышав вежливое покашливание, он поднял глаза. Примарх давно уловил приближение Коринфа, просто не обращал на него внимания.

— Надеюсь, я не помешал, — сказал канцлер.

— Отнюдь. — Фулгрим указал на скамейку напротив. — Садитесь, пожалуйста. Я как раз изучаю сведения, столь любезно предоставленные вами.

— Буду рад, если они пригодятся. — Беллерос указал на медальон: — Что-то нашли?

Фениксиец кивнул:

— Знакомая вещица?

Коринф сел прямо.

— Думаю, это Длань Сабазия.

Примарх посмотрел на канцлера, услышав в его голосе знакомые нотки. Таким тоном многие люди говорили об Императоре.

— И кто такой Сабазий?

Улыбнувшись, Беллерос провел пальцем по медальону.

— Сабазий был… человеком. Если верить легендам, он привел сюда наших предков. Разбил их оковы, освободил из-под ига великого тирана, провозгласившего себя владыкой всех людей. Сабазий убил исполинского змия и построил из его чешуи суда, на которых спаслись наши прародители. Сквозь вечную тьму и чащу звезд он указал им путь на Визас. — Коринф вздохнул. — Так гласят предания. Мифы, полуправда…