Читать книгу "Колдовская любовь - Джулия Милтон"

— Но я не думал и сотой доли того, что наговорил! Я вел себя как настоящий эгоист. Пытаясь избавить себя от лишней боли, я причинил тебе боль неизмеримо большую!

Его странные слова привели Даниэлу в недоумение.

— Я не понимаю тебя, Себастьян. О чем ты говоришь?

— Да так, ни о чем. — Лицо мужчины вдруг приняло непроницаемое выражение. — Пожалуй, тебе пора отдохнуть. Я и так утомил тебя пустой болтовней, что недопустимо для врача. Пожалуй, так недолго и диплома лишиться! Насчет ран и ссадин не беспокойся, они обработаны как должно. На левой лодыжке растянуто сухожилие. Но ее перебинтовали, так что можешь не беспокоиться. Сначала тебя хотели положить в больницу, однако я настоял на отказе от госпитализации. Как говорится, дома и стены помогают… Но если вдруг почувствуешь себя хуже, мы немедленно вызовем «скорую». Ну а пока постарайся поспать. Я обязательно зайду попозже.

Он порывисто поднялся и направился к двери.

— Себастьян, — неуверенно позвала его Даниэла, вдруг ощутив себя жалкой и беспомощной. Каким-то шестым чувством она поняла, что он собирался сообщить ей нечто важное и если не скажет этого сейчас, то уже не скажет никогда. — Себ, милый, не оставляй меня одну, пожалуйста. Не уходи…

Замерев на полпути, Себастьян вдруг резко повернулся и бросился назад. Упав перед кроватью на колени и прижавшись губами к руке молодой женщины, он принялся покрывать каждый изящный пальчик бесчисленными поцелуями. Из его горла вдруг вырвалось сдавленное рыдание.

— Не знаю, простишь ли ты меня, Даниэла… Я бесконечно виноват перед тобой… Все это время я лгал тебе, пытаясь за завесой слов скрыть истинные чувства. Я видел, что ты неравнодушна ко мне, однако сам предпочитал казаться язвительным и бесстрастным.

— Себастьян… — только и смогла растерянно выговорить Даниэла.

Грудь молодой женщины высоко вздымалась от волнения. Не сознавая, что делает, она обеими руками вцепилась в руку Себастьяна.

— Родная моя, ненаглядная! — Приподнявшись, он принялся исступленно целовать лицо Даниэлы. — Я поклялся никогда не говорить тебе того, что сейчас скажу. Но сегодня ночью, за те часы, которые просидел рядом с тобой, лежащей без сознания, я понял, что дороже тебя у меня нет никого на свете! Пусть я подлец, пусть негодяй, пусть предаю собственного брата… Но я люблю тебя, Даниэла, люблю так, как никого и никогда не любил! Ты и есть та женщина, которую я ждал всю жизнь, но которая пришла слишком поздно! Любовь моя, простишь ли ты когда-нибудь меня за то, как я был жесток с тобой? Как долго я терзал нас обоих, не желая признавать очевидного…

Не отвечая, позабыв про боль и ссадины, Даниэла приподнялась с подушек и прильнула к губам мужчины страстным поцелуем. Затем, обхватив его лицо ладонями и с бесконечной нежностью глядя в затуманившиеся зеленые глаза, взволнованно воскликнула:

— Любимый мой, хороший мой, желанный! Я так долго ждала этих слов, что уже и не надеялась когда-либо их услышать!.. Конечно же я от всего сердца прощаю тебя! Мы оба совершили много ошибок. Но теперь… теперь нас ждет безбрежное счастье!

Однако, к ее величайшему удивлению, вместо того чтобы повторить нежные клятвы, Себастьян вдруг отстранился и печально произнес:

— Жизнь моя, как бы мне хотелось верить в то, что для нас возможно неземное блаженство. Отныне я не мыслю своего существования без тебя и твоих сияющих любовью глаз, лучезарной улыбки. Поверь, мое солнышко, больше всего на свете мне хотелось бы навсегда остаться с тобой, бесконечно ласкать твои руки, целовать губы. Но, увы, мы никогда не сможем быть вместе.

Даниэла непонимающе округлила глаза.

— Не говори так, любимый! Да, я знаю, наше безрассудно вспыхнувшее чувство принесло много горя. Возможно, Джастин никогда не сможет простить нас. Но мы же не виноваты, что полюбили друг друга!

— Это было самой большой ошибкой в моей жизни, — мрачно произнес Себастьян.

— И возможно, самой прекрасной в моей! — горячо возразила Даниэла. — И слушать не хочу ни о каких этических и нравственных нормах, из-за которых мы якобы должны расстаться! Я нашла тебя, любимый, и ни за что теперь не отпущу.

Однако Себастьян приложил палец к ее губам.

— Тсс! Я и без слов понимаю, что ты сейчас ощущаешь, Даниэла. Будь все так просто, я тоже не стал бы долго терзаться из-за каких-то там условностей. Однако в действительности дела обстоят гораздо сложнее.

— Ты опять говоришь загадками, Себастьян, — обиженно надула губы Даниэла, и ее подбородок подозрительно задрожал. — Уж лучше признайся сразу, что жалеешь о своем невольном признании.

— Ни в коем случае, моя родная! Но есть кое-что, о чем ты еще не знаешь.

— Так не тяни время, — требовательно произнесла Даниэла. — Если, конечно, хочешь, чтобы я тебе поверила. Уж больно все это смахивает на ту самую лапшу, которую ваш пол любит вешать на уши чересчур доверчивым женщинам.

— Нет, ты не понимаешь. Я и в самом деле говорю серьезно. Речь идет о старой семейной тайне. Помнишь, ты увидела ее в картах? Много лет назад произошли события, коренным образом изменившие жизнь нашей семьи. Скандальчик был еще тот… Но когда все более-менее улеглось и боевой топор оказался зарыт в землю, меня все-таки отправили учиться в Европу, а мой брат переехал в Орландо и поступил в финансовую академию. Ты не поверишь, но еще с начальной школы он хотел стать фермером…

Сгорая от нетерпения, Даниэла нетерпеливо перебила:

— Детские мечты моего жениха обсудим потом. Лучше объясни, как прошлый скандал может повлиять на наши теперешние отношения? — Вдруг какое-то воспоминание заставило ее слегка нахмуриться. — Вообще-то постой… Кажется, я догадалась, в чем дело… Видать, неспроста Джастин никогда не упоминал о существовании младшего брата. И не зря мне показалось странным, что родные люди преспокойно не виделись столько лет. А еще Джастин всячески оттягивал момент представления меня своим родителям… Сказать по правде, я до сих пор незнакома с ними. И между вами царит такая напряженность, такая неестественность отношений… Себастьян, вы с Джастином в самом деле родные братья?

— Роднее не придумаешь, — саркастически усмехнулся он. — Хотя Джастин предпочел бы навсегда забыть о моем существовании.

Даниэла смущенно потупилась.

— Извини. В какой-то момент мне показалось… Впрочем, не важно. Но что же случилось на самом деле? Если, конечно, не секрет, — спохватилась она.

— От тебя у меня нет тайн. Но это долгая история. Может быть, отложим до тех пор, пока ты немного поправишься? Тебе в самом деле сейчас вредно переутомляться.

Даниэла фыркнула.

— Думаешь, я смогу уснуть после того, что услышала? Ты признаешься в любви, а в следующую минуту заявляешь, что мы никогда не сможем быть вместе. Обещаешь открыть почему и вдруг увиливаешь от решительного объяснения. Да я себе места не найду, пока не узнаю, что это все означает!