Читать книгу "Земля волшебника - Лев Гроссман"

Напротив заката, над Краем Света, прорезался бледный рожок месяца — сегодня он что-то рано взошел. Элиот хорошо представлял себе этот самый Край Света, поскольку лично там побывал: бесконечная кирпичная стена, узкая полоска серого пляжа и единственная дверь на Ту Сторону Башня достаточно высока, чтобы создать иллюзию, будто все это и отсюда можно увидеть — в ясный день вроде этого.

Джош, склонив голову набок, посмотрел на Элиота одним глазом и произнес:

— Иди ты знаешь куда.

Элиот ответил на это своей кривой улыбочкой, и атмосфера разрядилась.

— Хреновая ситуация, да. Продержимся сколько сможем, потом свалим. Вернемся на Землю, напьемся как следует для разнообразия. Посмотрим, что Квентин поделывает.

— Сдохнуть и то легче, — сказала Дженет, насмешив всех, кроме Поппи, все еще раздумывающей о чем-то.

— Да, вот только… — Поппи, стараясь успокоиться, испустила дрожащий вздох. Джош взял ее за руку под столом.

— Что, милая?

— Если все это кончится, наш ребенок никогда не увидит Филлори! Это глупо, знаю, но я хочу родить его здесь. Хочу, чтобы он стал принцем или принцессой!

— Он и станет, — заверил Джош. — Мы будем королями в изгнании, это тоже считается.

— Нет. Не считается, — отрезала Дженет.

Путешествовать в конечном счете отправились только она и Элиот. Джош так и не научился ездить верхом — даже на говорящей лошади, которая могла им руководить — и не хотел оставлять беременную Поппи одну.

Итак, их осталось двое. По сравнению с выступлением на войну с лорианцами или даже выездом на охоту в старые времена все происходило намного скромнее и тише. Как только рассвело, они выехали через задние ворота на дорогу или, скорее, козью тропу, проложенную по утесам высоко над заливом. Без фанфар, конфетти и свиты.

— Куда едем? — спросила Дженет.

Элиот указал на север, просто чтобы показать, что он полон решимости.

Трава еще не просохла, розовое солнце озаряло залив Белый Шпиль. Элиот, впервые за долгое время, казался себе очень маленьким на фоне большого дикого Филлори. Этот их поход, возможно последний, имел огромную важность. Элиот сознавал, что в прежней жизни вел себя плохо: пил, делал гадости, и все его эмоции либо порождались какой-нибудь химией, либо приправлялись иронией. В Филлори он изменился, и возвращение к себе прежнему пугало его. Он, конечно, не собирался погибать вместе с Филлори, но если оно погибнет, маленькая, но самая главная часть верховного короля умрет вместе с его королевством.

По долгому лету он, правда, скучать не будет. В нем есть свое знойное величие, но сейчас Элиот очень хотел бы передохнуть от жары.

Горячий утренний ветер струился навстречу, шуршал пожелтевшими от засухи листьями. Деревья должны знать о том, что грядет — будь здесь Джулия, она бы их расспросила. Город Белый Шпиль (не путать с заливом и замком) был невелик, и путники вскоре добрались до его окраины. Городская стена, сооружение неравной высоты из кирпича, камня, дерева и просто земли, сносилась, перестраивалась и укреплялась по мере расширения города. За ней расстилались поля, где, в золотых колосьях по плечи, работали люди с корзинами за спиной, как на картине Брейгеля. При виде Элиота и Дженет они замолкали, склоняя головы и колена. Правители кивали в ответ; Элиот давно научился принимать поклонение как должное — скромность и самокритика королю не приличествуют.

Северный край поля сразу, без всякого подлеска, переходил в Лес Королевы, и Элиоту подумалось, что деревья напоминают колонны бального зала. Здравствуй, друг мой. Станцуем еще разок?

— Ты первый, — сказала Дженет.

— Ой, иди нафиг.

Королевы въезжают в этот лес первыми, таково правило. Стволы огромных, корявых, черных дубов складывались в нахмуренные лица и тут же разглаживались опять.

Дженет послала коня вперед.

— Есть идеи насчет направления?

— Мы это уже обсуждали. Если ты заранее думаешь, куда тебе ехать, твой квест обречен на провал.

— Трудно не думать, куда ты едешь.

— Смотри не переусердствуй.

— Это сильнее меня. Можешь не думать за нас обоих.

После яркого солнечного утра они погрузились в постоянный сумрак густого леса. Копыта, отстучав по булыжнику, ступали по лесной подстилке почти беззвучно.

— А если вообще ничего не произойдет? — допытывалась Дженет.

— Ничего и не должно происходить поначалу. Запасемся терпением, это входит в программу.

— Предупреждаю: больше недели терпеть не стану. Семь дней, и точка.

— Я знаю, сколько в неделе дней.

— Я вижу это так: мы считаем пульс Филлори. Диагностический такой квест. Как ты, страна чудес, — функционируешь еще или нет? Пошлешь ты нам приключения, дав тем самым понять, что с тобой не так и как тебя вылечить? Если да, хорошо. Но если мы и через неделю не влипнем в какое-нибудь дерьмо, я расцениваю это как плоскую линию и объявляю о твоей смерти.

— Неделя — слишком короткий срок, чтобы решать судьбу целого мира.

— Элиот, я люблю тебя как брата, которого у меня никогда не было и не сильно хотелось, но это срок очень долгий. За неделю мы надоедим друг другу до невозможности.

Тропа вилась через Лес Королевы, повинуясь, как видно, коллективному мышлению здешних деревьев. Путники включили автопилот и предоставили ей вести, куда хочет. Было до странности тихо: этот лес боролся с нежелательной фауной посредством падающих ветвей и корней-душителей, оставляя только оленей и немного декоративных птиц. Густые заросли папоротника перемежались полосками света, проникающего сквозь кроны. Бурелома не было — лес хоронил своих мертвых в земле. Стволы расступались в стороны от тропы (Элиоту это казалось эротичным на манер раздвигающихся ног), завлекая всадников в самые интимные зоны. Порой тропа разветвлялась, и Элиот не раздумывая сворачивал налево или направо.

В конце концов лес, как фокусник, извлекающий из кармана голубя, открыл перед ними круглую поляну с гигантским часовым деревом посередине — ту самую, где затравили Зайца-Провидца и где погиб Джоллиби. Вместо часов на дереве остался шрам, как у слепого циклопа, но ветвями оно мотать перестало — а то деревце, из которого Элиот вынул часы, подаренные впоследствии Квентину, засохло. Жаль, конечно, но о своем поступке Элиот не жалел. Отрадно знать, что часы теперь с Квентином, где бы тот ни был.

Ночевать решили здесь. Если история что-то значит, именно на этой поляне можно было ожидать таинственных явлений и знаков.

— Пойду ужин добуду, — сказала Дженет, сойдя с коня.

— Зачем, нам его в замке собрали.

— Я его съела в обед.

Сняв со спины один из перекрещенных топоров, она углубилась в лес. Элиот ни разу не видел, как она пользуется этим орудием, но топор она, похоже, держала со знанием дела.