Читать книгу "Земля волшебника - Лев Гроссман"

Проклятие снято. Им удалось сотворить настоящую новую землю.

— Атмосфера пригодна для дыхания, — сообщил Квентин, ступив за порог. Где-то чирикнула птица.

— Придурок. — Элис последовала за ним. — Стало быть, вот он, наш тайный сад. И погодка ничего себе.

Ничего, но и только. Ненастье и туман вдалеке. Чуть ниже аккуратные ряды фруктовых деревьев, на небе три луны разного размера, как разрозненные шарики для игры: белая, бледно-розовая и голубоватая, совсем маленькая.

— Представляю, что у тебя тут творится с приливами, — заметила Элис.

— Если здесь вообще океан есть. И почему у меня? Мы вместе это делали, если помнишь.

— Это твоя земля, Квентин. Из твоей головы. Но мне, в общем, нравится, напоминает Шотландию.

— Хочешь яблочка… или что тут у нас? — Если и не яблоки, то красные, твердые, круглой формы плоды.

— Не очень. Мне будет казаться, что я твой ноготь грызу.

Через сад они вышли в поле. Земля Квентина дыбилась травянистыми кочками и пригорками, похожими на морскую зыбь. Роща тонких деревьев вроде осинок переплелась между собой, как баньян. Облака, не кучевые и не перистые, относились к каким-то внеземным видам. Нечто в серых перьях со свистом прорезало воздух и скрылось.

— Интересно, — сказал Квентин. Элис показала ему на радугу, стоящую на горизонте по непонятной причине. — Да. Банально несколько, но красиво.

— По-моему, у тебя все получилось очень оригинально, — сказала Элис, поддев ногой камешек. — Надо будет придумать какой-нибудь тайный ход, чтобы дети могли сюда бегать.

— Да, правильно.

— Только чтобы не очень легко было.

— Легко не будет, и откроется ход не сразу. — Квентин взял Элис за руку; она не противилась. — Хочу, чтобы мы какое-то время побыли здесь вдвоем.

Щеки у них покраснели на холоде — пришлось согреть друг друга с помощью чар. Фосфоресцирующие полевые цветы, растущие в короткой траве, закрывались наподобие морских анемонов, если к ним подходили близко. Страна оказалась больше, чем думал Квентин: вдали виднелись горы, вблизи вырисовывался приличных размеров лес. Квентин сковырнул ботинком пучок травы, обнаружив богатую, как черное масло, почву.

Что-то щекотало ему грудь. Он полез в карман: филлорийские часы тикали, стрелки двигались. Новая земля, как видно, пришлась им по вкусу.

— Погоди. Хочу кое-что испробовать.

Он всегда думал, что у этих часов есть какое-то волшебное свойство. Что они могут обращать время вспять, или замораживать, или что-то вроде того — но ничего волшебного в них так и не проявилось. Вещи, от которых ты ждешь чего-то с большой долей уверенности, не всегда оправдывают твои ожидания.

Сняв с часов цепочку, Квентин прижал их к дереву на опушке леса, местному варианту бука. После недолгого колебания гладкая кора раздалась, как теплая глина, и часы остались тикать в стволе.

Вот вам и часовое дерево — может, от него другие пойдут.

Он узнавал эту землю и в то же время не узнавал. Можно ли считать ее своим домом? Почему бы и нет, но это дикая, неизведанная земля. Не утопия. Он долго к ней шел. Теперь он уже, слава богу, не тот разочарованный, сердитый подросток, каким был в Бруклине — но, как ни смешно, все еще полагает, что тот мальчишка был прав. До сих пор солидарен с ним в чем-то главном.

Мир, в котором жил юный Квентин, был и правда ужасен. Бессмысленная, бессердечная пустыня, где плохое случается то и дело, а хорошее если и приходит, то ненадолго.

Насчет мира он был прав, насчет себя заблуждался. Кому, как не магу, быть тайной пружиной, передвижным оазисом в пустыне реальности? Тот мальчик не был никчемным, не был пустым. Его переполняли чувства, а это, если вдуматься, и значит быть магом. С одной оговоркой: чувства должны быть не одомашненными, а дикими. Из тех, что рвутся из тебя вон и меняют мир. Ему предстояло еще многому научиться, но все его будущие чары начинались оттуда.

Они все шли и шли, но никакой конечной черты — пропасти, моря, кирпичной стены — впереди не предвиделось. Площадь новой земли давно зашкалила за сто акров. Через долину, кажется, надвигался дождь.

— Не думал, что она будет такая большая, — сказал Квентин. — Как по-твоему, далеко еще?

— Без понятия.

Они перешагнули через поваленное дерево ярдов десяти в поперечнике. Ветер гнул траву и деревья, переворачивая листья светлой изнанкой вверх.

Что-то крупное, топоча копытами, приближалось к ним по лесу. Чудище из подсознания Квентина? Он не хотел ни с кем драться — хватит с него. Деревья, через которые ломилось неизвестное существо, раскачивались вовсю. И к двери вовремя не поспеть — ее уже и не видно.

Вышедшее из леса четвероногое оказалось лошадью величиной с дом. Дыша паром, оно остановилось в нескольких футах от них. Квентин еле доставал головой до его лысоватых колен. Лошадь как лошадь, шоколадная, с черной гривой и карими глазами размером с шары для боулинга. А шерстка мягкая, как будто это гибрид лошади и дивана.

— Похоже на вельветин, — сказала Элис, осторожно потрогав шкуру животного.

— Знаешь что? По-моему, это Лошадка!

— Кто же еще! — засмеялась Элис.

За все время в Филлори он ни разу ее не видел. Ни он, ни кто-либо другой. Он начинал уже думать, вопреки словам Руперта, что Лошадки нет и не было, что это просто выдумка для малых детей — однако вот она, налицо. Солнце загораживает, чего уж реальней.

— Но что она здесь-то делает? Ей в Филлори положено находиться.

Лошадка смотрела, как все лошади, поверх их голов и раздувала ноздри — от нее ответа не жди. Можно подумать, ее приложили к земле Квентина, как штамп резолюции с надписью «утверждаю».

— У меня есть теория насчет этого места, — сказала Элис. — Готов выслушать? Вдобавок к острову, задуманному тобой, ты сотворил еще мост между Землей и Филлори. По нему она и пришла.

Не доставая до морды, Элис потрепала Лошадку по ноге. Бархатная шкурка местами протерлась, как у любимой старой игрушки. На животе просвечивал шов.

— У тебя и раньше были такие голубые глаза? — спросил Квентин. — Я что-то не помню.

— Хороший вопрос, я тоже заметила. Может, ты не до конца меня вернул и во мне осталось что-то от ниффина? Чуть-чуть, чтобы поинтересней было.

Лошадка нетерпеливо фыркнула, как бы говоря: хватит болтать, едете вы или нет?

— М-да. А как мы на нее заберемся?

Квентин задрал голову, чувствуя почти нестерпимое предвкушение. Никогда бы не поверил, что с ним может случиться такое. Что он на это способен.

— Да просто взлетим, — сказал он и протянул Элис руку.