Читать книгу "До встречи в Лондоне. Эта женщина будет моей - Александр Звягинцев"

Ледников, чтобы не забывать, что он находится в Лондоне, заказал старого доброго портвейна и принялся перебирать фамилии людей, которые могли ему помочь. Прокурорские, милицейские, ФСБ, сотрудники пиаровских агентств и служб крупных компаний, адвокаты, журналисты… Действовать методом тыка не хотелось, вступать в сложные переговоры, отвечать на вопросы: «А зачем? А почему? И что я с этого буду иметь?» – тоже не тянуло. Нужен человек, который должен знать ситуацию наверняка и не будет гнать по этому поводу волну…

Наконец в его памяти всплыла фамилия. Троицкий…

Толя Троицкий. Худосочный зануда, с темными сальными волосами, падающими на лоб, с вечно потупленными глазами и виноватой улыбкой. Толя был театральным критиком по образованию, работал в отделе искусства еженедельника, где после ухода из прокуратуры Ледников подвизался в роли обозревателя отдела расследований. Толя был столь робок, что однажды, услышав от коллег, что по коридору идет редактор и может заглянуть в отдел, просто спрятался под столом. И сам потом об этом рассказывал, будучи уверенным, что всем его желание залезть под стол будет понятно.

Сумасшествие ельцинских времен подействовало и на Толю. Глядя, как несколько его разбитных и наглых коллег по театральной критике решили сменить амплуа и переключились с описания театральных подмостков на описание подмостков политических и тут же приобрели известность, пошли по рукам, точнее, по редакциям, Толя тоже решил ринуться в политику. Он задумал книгу «Портреты на фоне перемен», героями которой должны были стать несколько самых удачливых пройдох и политиканов того времени. При всей своей робости Толя в каких-то вещах был уперто скрупулезен, дотошен и недоверчив. Досье на своих героев он собирал на совесть, даже ездил по местам их босоногого детства и прыщавой юности.

Правда, идея книги умерла, едва он явился с ней в издательство. Там ему показали залежи уже готовых рукописей на эту тему и горы изданных книг о героях нового времени. Толя пал духом, но тут его пригласили работать в новый журнал, созданный, чтобы поразить читателей самыми невероятными историями, которые его сотрудники выдумывали, не отходя от своих компьютеров. Главный материал первого номера назывался «Космические лярвы прибыли на гастроли в столицу». Толя с головой ушел в мир привидений, призраков, жаб-вампиров, комаров-спидоносцев, червей, обитающих в человеческих черепах, и прочей невыносимой и омерзительной дребедени, на которую, как оказалось, у «дорогих россиян» вследствие обширного повреждения психики и ума образовался огромный спрос. Правда, в последнее время Толя, видимо, почувствовал невыносимость существования в своем террариуме и стал пописывать статейки о политической жизни в духе столичного демократического мечтателя, проведшего несколько лет далеко от родины.

Месяц назад Толя вдруг позвонил Ледникову, чтобы выяснить детали шумной криминальной истории, случившейся сразу после переизбрания Ельцина. Выспрашивал дотошно и со знанием дела. Потом прислал свою статью на эту тему, которую Ледников, разумеется, даже не пытался читать. Зато там был е-mail… То есть с Толей вполне можно связаться прямо сейчас. Если Муромский был среди героев несбывшихся «Портретов», Толя вполне мог тогда докопаться до его семейных тайн.

Допив портвейн, Ледников выбрался на улицу, зашел в ближайшее Интернет-кафе, влез в свой московский почтовый ящик, обнаружил адрес Троицкого и отправил ему письмо с просьбой срочно выслать любые материалы, касающиеся прошлого Муромского-старшего.

Потом позвонила Гланька и осведомилась, какого черта он куда-то запропастился и когда, наконец, пожалует к ним в гости. «А то Седрик считает, что он тебя чем-то обидел…»

– Я завтра утром улетаю в Мадрид, – сказал Ледников.

– Надолго? – спросила Гланька после паузы.

– Вечером обратно.

– Во сколько тебе надо быть в аэропорту?

– Еще не знаю.

– Ладно, это неважно. Я тебя отвезу. А сейчас дуй на вокзал, садись на трехчасовой поезд до Лоутоншира, я тебя встречу…

Глава 13

Can the leopard change his spots?
Разве может леопард избавиться от пятен?

Вдоволь налюбовавшись классическими английскими пейзажами за окном, Ледников наконец выбрался из вагона на платформу станции, видимо, не менявшей свой облик уже лет двести, но Гланьку не обнаружил. Зато обнаружил лорда Лоутона собственной персоной. Седрик помахал ему рукой. После вполне дружеского рукопожатия он сообщил, что Аглая решила самолично проконтролировать приготовление ужина и потому не смогла прибыть на станцию.

– Надеюсь, вы не слишком разочарованы этим обстоятельством? – мило улыбнулся Седрик.

Ну да, приготовление ужина, подумал Ледников. Можно представить себе эту идиллическую картину!.. Она просто посчитала, что мужчинам надо переговорить без свидетелей, и нашла удачный случай для этого.

– Аглая сказала, что вы летите в Мадрид? – спросил Седрик, когда станция осталась позади и машина понеслась по пустынному шоссе среди зеленеющих полей. – Необыкновенный город! Бесконечный праздник. У вас там дела?

– Я хочу попытаться разузнать, как на самом деле обстоят дела с наследством господина Муромского-старшего, – прямо ответил Ледников.

Седрик задумался, а потом осторожно спросил:

– У вас возникли какие-то сомнения на сей счет?

– Просто это азбука следственной работы – выяснить, а есть ли на самом деле деньги, вокруг которых столько шума?

– Вы думаете, господин Муромский блефовал, говоря о своих возможностях? Но Алекс Уолкотт убеждал меня, что его отец очень и очень состоятельный человек…

– В том, что он был состоятельным человеком, я не сомневаюсь. Но я знаю, что смерть, а особенно смерть неожиданная и подозрительная, часто мешает все карты на столе. И потом, Седрик, это ведь русские деньги. Это не старые английские деньги, происхождение и принадлежность которых никто не оспаривает. Это – новые русские, за которыми может скрываться черт знает что! Они еще обжигают руки и мутят головы, их гоняют со счета на счет, и никто не знает, чей счет окажется последним… И кто вдруг может явиться из темноты и предъявить на них свои права…

– Я, наверное, повторяюсь, но не могу не сказать: все-таки Россия – удивительная страна! – покачал головой Седрик.

– А англичане – удивительный народ, – поддержал обмен любезностями Ледников. – Даже лорды. Мало вам русской невесты, так вы еще решили испытать на своей шкуре, что такое бизнес по-русски!

Седрик покосился на него и расхохотался.

– И все-таки я не понимаю, Валентин, почему вы не советуете нам обратиться в полицию. Не доверяете английской полиции?

– Почему – доверяю. Судя по тому, как бодро они расследуют отравление полонием, они свое дело знают. Меня смущает другое. Честно говоря, Седрик, меня не очень заботит судьба вашего компаньона Муромского и судьба ваших фамильных предприятий…

– А что же вас тогда заботит? – насупился Седрик.