Читать книгу "Ликвидатор. Терракотовое пламя - Александр Пономарев"

Заставленные лабораторным оборудованием и приборами столы тянулись вдоль длинной стены напротив входа в кабинет. Справа от двери стояли в ряд три высоких застеклённых шкафа (в одном хранились толстенные книги и научные журналы, в другом – стеклянные банки со всякой всячиной от химических реактивов до вымоченных в формалине зародышей и различных органов мутантов, в третьем – контейнеры на один слот с артефактами и без) и двухкамерный холодильник.

Также в кабинете профессора был предусмотрен уголок отдыха, где ученый мог перекусить за обеденным столом или вздремнуть часок-другой на уютном диванчике. От рабочей зоны уголок отделяла плотная штора. Сейчас она была сдвинута в сторону.

Игорь, по распоряжению шефа, колдовал возле кухонного стола, готовя бутерброды (включённый электрочайник потихоньку ворчал), а на диванчике сидели Настя и Байкер, наблюдая голодными глазами за действиями ассистента.

Мы же с Олегом Ивановичем прямиком направились к холодильнику, где ждали своей очереди на исследования образцы тканей и внутренние органы мутантов. Пока профессор надевал хирургические перчатки, я отцепил от пояса контейнер с лежащими в ячейках железами мохнатого слизня. Шаров бережно взял бокс из моих рук и, не делая резких движений, осторожно перегрузил ценную добычу в специально приспособленные для хранения биологического материала пластиковые контейнеры.

– Вот и всё! – Профессор снял перчатки, выбросил их в стоящую слева от холодильника урну и радостно хлопнул в ладоши: – Спасибо, Купрум, завтра займусь настоящим делом, а сейчас пойдём-ка к твоим друзьям. Перекусим, заодно и подумаем, чем им можно помочь.

За ужином, если так можно было назвать бутерброды с чаем, Настя рассказала, что привело её в Зону. Профессор с ассистентом её внимательно слушали, а мы с Байкером налегали на еду. Когда девушка закончила говорить, в тарелке осталось всего лишь три куска хлеба с колбасой, а вода в чайнике плескалась на дне. Насте хватило и этого. (Олег Иванович с Игорем отказались от трапезы, сославшись на то, что пообедали всего два часа назад.)

Пока Настя перекусывала, профессор задумчиво пощипывал ус и о чём-то размышлял. Наконец, когда она отставила в сторону пустую кружку и промокнула губы заботливо протянутой Игорем салфеткой, ученый медленно проговорил, глядя ей в глаза:

– Итак, вы утверждаете, что ваш четырёхлетний сын Максим попал сюда из другой реальности во время эксперимента профессора Смакина…

– Семакина, – поправила Настя.

– Да-да, конечно, Семакина, – кивнул Шаров. – Извините. А вы, значит, сбежали из исследовательского центра этого злодея, где он ставил опыты над вами и вашим малюткой, и отправились искать сынишку вместе с другом. Я всё правильно понял?

– Совершенно верно, профессор.

– Но, помилуйте, барышня, как же вы попали сюда?! – воскликнул Олег Иванович, по-стариковски всплеснув руками. – Я ещё могу принять историю с мальчиком, но не понимаю, как вы из той, вашей, Москвы попали в мою чернобыльскую Зону?

Настя вздохнула.

– Олег Иванович, эта Зона такая же ваша, как и моя. Я прожила здесь много лет, встретила своего мужа, отца Максима, и всё было хорошо, пока мы с ним не отправились выполнять задание Семакина. Колдун, так звали моего супруга, погиб при выполнении миссии…

Голос Насти дрогнул, в уголках её изумрудных глаз заблестели слёзы. Она закусила нижнюю губу, опустила голову. Мы терпеливо ждали, когда она справится с нахлынувшими чувствами. Наконец девушка снова заговорила:

– Так утверждает Семакин, но я ему не верю. Мой муж жив, я всегда знала это, а сейчас, снова попав сюда, чувствую это сердцем. И я его найду, обещаю, но сначала мне нужно отыскать моего сына.

– Хорошо. Мы вам обязательно поможем, – кивнул профессор и обратился к ассистенту: – Игорь, сходи с нашим гостем на склад, пусть он выберет для себя и прекрасной дамы комбинезоны и оружие. – Он опять повернулся к Насте: – Наверное, сложно будет найти идеально подходящие для вас вещи, но Игорь постарается, а пока давайте попробуем разобраться в кое-каких технических вопросах.

Ассистент с Байкером отправились за экипировкой и оружием, а я встал и, не желая вникать в разговор учёного с Настей, подошёл к шкафу со склянками. Как бы я ни хотел абстрагироваться от чужого разговора, полностью сделать это не удавалось. Кабинет профессора хоть и был достаточно большим, но не настолько, чтобы вообще не слышать тихую беседу двух человек. Я различал невнятный шёпот, но порой, до меня долетали обрывки фраз и даже целые предложения.

Разглядывая плавающие в желтоватом растворе закорючки эмбрионов, я случайно наткнулся взглядом на стоящую во втором ряду банку с заспиртованной головой дирижёра. Верхняя часть черепа у него отсутствовала, открывая взору кору головного мозга псионика. Покрытая ветвящимися извилинами, она походила на изрытую глубокой эрозией стенку оврага. Даже мёртвые глаза мутанта обладали столь притягательной силой, что я с трудом сумел отвести от них взгляд, а потом эти похожие на бездонные колодцы бельма плавали передо мной ещё несколько минут, холодя разум и словно лишая воли.

Когда же я вновь обрёл душевное спокойствие, до слуха донёсся взволнованный голос профессора:

– Я допускаю возможность перемещений между реальностями в результате неудавшегося эксперимента, но чтобы двое взрослых людей, да ещё находящихся в тяжёлой машине, вот так просто попали из одного мира в другой… Так не бывает, милочка! Делайте со мной что хотите, но я убеждён: к вам применили внешнее воздействие. Говоря другими словами, вас закинули сюда с помощью какого-то прибора. Возможно, это сделал сам Семакин. Другой вопрос, зачем ему это понадобилось?

– Я не знаю, каким образом оказалась здесь, но в любом случае благодарна судьбе и намерена в ближайшее время найти сына, а потом вплотную заняться поисками мужа.

Настя сказала это таким решительным тоном, что я передумал говорить Олегу Ивановичу о странном приборе в кармане её джинсов. В конце концов, я толком не знал, что это за хреновина.

«Профессору дай только волю, он с радостью разберёт это устройство, чтобы досконально его изучить. А вдруг от наличия странной штуковины зависит жизнь Насти? – размышлял я. – Может, она генерирует какое-нибудь защитное поле, позволяющее ей не развоплотиться в ближайшее время. Всё-таки человек из другого мира, мало ли что. – Я обмозговал идею и отбросил её за несостоятельностью. – Будь это так, Байкер ни на шаг бы не отходил от неё, ведь он тоже из иной реальности. Да и с мальчишкой как быть в таком случае? А ведь она верит, что он жив, и собирается найти его. Опять же, люди всегда надеются на лучшее, к тому же Настя – мать и до последнего будет искать своего сына. В любом случае, раз молчит, значит, есть на то причины. Я сам не люблю, когда лезут в мои дела, так что буду держать язык за зубами. Захочет – сама расскажет о приборе и для чего он ей нужен».

Пока я так беседовал сам с собой, вернулись Байкер с Игорем. Первый уже переоделся и щеголял в новеньком «Варяге» с бронежилетом из полимерно-керамических пластин и отменной противорадиационной защитой.