Читать книгу "Тринадцать пуль - Дэвид Веллингтон"

Он не убил меня. В его руках была такая сила, что он с легкостью прикончил бы меня, просто сжав так, чтобы кишки вылезли через горло. Но он оставил меня в живых. Как заложника, решил я.

Лэрс пустился бежать. Мое тело подскакивало и болталось у него на плече. Я мог видеть лишь то, что было позади нас. Он бежал к Стрип Дистрикт,[2]по направлению к реке. Когда я планировал эту операцию, я убедил дорожное управление Питтсбурга перекрыть большой участок города, чтобы оставить улицы безлюдными. Мне хотелось получить безопасный район, в котором я разыграл бы свой решающий бой. Должно быть, Лэрс почуял необычайное затишье на улицах и бросился вон из моей безопасной зоны в самую гущу уличного движения, где машины лавировали вокруг нас, а испарявшаяся влага от прошедшего дождя поднималась в свете фар, словно пар из ноздрей разъяренных быков. Вокруг нас ревели клаксоны, и я запаниковал и воззвал к Господу: если бы одна из этих машин врезалась в нас, Лэрсу она не причинила бы вреда, зато я наверняка был бы изломан и раздавлен.

Я плохо видел вокруг себя из-за боли, слезящихся глаз и слепящих фар. Я с трудом понял, что Лэрс выбежал на мост на Шестнадцатой улице. Я каким-то образом ощущал, что в небе кружит вертолет, следовавший за нами, его лопасти стремительно вертелись в темноте. Я почувствовал, как Лэрс согнулся, напружинил ноги, а затем вдруг… ощутил свободное падение. Этот урод прыгнул с моста.

Мы вонзились в ледяные воды реки Аллегейни с такой силой и скоростью, что я, наверное, переломал себе полдюжины костей. Холод пронзил меня, как будто во все части тела вонзились тысячи сосулек. Сердце екнуло в груди, и я почувствовал, как моя кровь замедляет бег. Лэрс тащил меня все ниже и ниже в темноту. Я едва видел его молочно-белое лицо, обрамленное черными волосами, которые шевелились в воде, будто мертвые водоросли. Остатки воздуха покинули мои легкие, и я начал захлебываться.

Кажется, мы находились под водой всего несколько секунд. Дольше я бы не протянул. И тем не менее я помню, как он работал ногами, проталкиваясь сквозь воду. Я помню косой луч прожектора вертолета, рыскающий во мраке то здесь, то там, но уже слишком далеко. А потом я вообще перестал видеть что-либо. Воздух ударил мне в лицо, и словно ледяная маска прилипла к моему черепу, но, по крайней мере, я мог дышать. Я вдыхал полные легкие холодного-холодного воздуха, пока тело не начало гореть. Лэрс перебросил меня через фиберглассовый борт небольшого судна, закачавшегося и слегка накренившегося под нашим общим весом. А затем швырнул меня, полуживого, в трюм.

3

Рапорт о происшествии,

составленный особым представителем

Джеймсоном Аркли,

10/04/1983 года (окончание)

Медленно, с болью тепло возвращалось в кончики пальцев рук и ног. Мысли кружились в голове, и я не мог понять, где нахожусь. В ушах звенело. Я чувствовал себя так, словно смерть прошла в нескольких дюймах от меня.

Лэрс склонился надо мной, ощупал уши и рот. Он разорвал мою рубашку на шее и плече, потрогал вены, похлопал по ним, наполняя кровью. Потом оставил меня, даже не связав, и словно забыл обо мне. Он не произнес ни единого слова. Я понял, что мне уготована участь не заложника, а банального ужина. Я задал ему достаточно перца, и он, видимо, решил, что ему пора домой, под землю. Но это не означало, будто он собирался уходить голодным.

Глаза в конце концов привыкли к практически абсолютной темноте трюма, и я начал различать некоторые детали. Это было тесное, маленькое помещение, в котором пахло дизельным топливом и плесенью. Было холодно, хоть и не так, как под водой, но все равно холод был леденящим. Понятно, что коль скоро ты мертвец, то центральное отопление тебе не нужно. Большая часть помещения была завалена обычным корабельным барахлом — спасательными жилетами, похожими на огромные оранжевые леденцы, алюминиевыми веслами, свертками парусины и брезента. Пять гробов были прислонены к полкам и фальшбортам или лежали ровно на полу. Это были относительно простые, темного дерева штуковины, продолговатая шестиугольная форма которых всегда подразумевает определение «гроб», где бы вы его ни увидели, хотя не думаю, что кто-то за последние пятьдесят лет еще мастерит такие гробы. У них были бронзовые ручки, и все они стояли открытыми, так что я мог видеть пышную шелковую обивку. Один из них был пуст. Это был самый большой гроб, он был бы как раз впору Лэрсу. Оставшиеся четыре были заняты.

Тела в гробах разложились до неузнаваемости. Это были, по сути, кости, связанные друг с другом уцелевшими полосками кожи. На некоторых были видны старые коричневые пятна, там, где их омывала кровь. У одного трупа голова была почти цела, с длинными белыми волосами, напоминавшими нечесаный хлопок. У другого на лице остался только один глаз, сморщенный и высохший, словно белая слива. Но ни один из черепов не был человеческим. Челюсти были мощными и крепкими, полными сломанных зубов. Как раз по зубам я и понял, что все они были вампирами. Наверное, в некотором извращенном смысле это была семья Лэрса. Может быть, здесь, в чреве маленькой лодки, лежал весь их клан.

Было в них нечто, отчего у меня по телу побежали мурашки. Чтобы понять, что именно это было, ушло много времени. Кости в этих гробах не были мертвыми. Они двигались. Всего чуть-чуть, практически незаметно, но тянулись костлявые руки. Шеи клонились вперед. Они чего-то хотели. Они жаждали этого, жаждали так, что изо всех сил напрягали свои высохшие мускулы, дабы достать это что-то. Разложившиеся и развалившиеся, эти трупы все еще были живыми и все еще воспринимали окружающий их мир. Известно, что вампиры живут вечно, если их не убить. Но думаю, они не могли оставаться вечно молодыми. Наверное, нельзя получить все и сразу.

Лэрс снова привлек мое внимание, когда стал двигаться в маленьком помещении. Теперь он выглядел иначе. Я напряг зрение и увидел, что его кучерявая шевелюра была париком — который сейчас отсутствовал, голова же была белой и круглой, словно поверхность луны. По обеим ее сторонам торчали треугольные уши. Уши были не человеческие. Наконец-то я увидел, как на самом деле выглядят вампиры. Это было мерзко.

Лэрс встал на колени у одного из гробов, опершись руками о его деревянные края. Он склонил голову над трупом и затрясся. Одним из своих смеющихся глаз он все время смотрел на меня. И с ужасным рвотным звуком выблевал в гроб полпинты крови, прямо трупу на лицо. Обхватив себя руками, он блевал снова и снова, пока череп не стал купаться в запекшейся крови.

От горячей крови в холодном трюме поднялся пар. Он окутал череп и грудную клетку трупа. Словно жидкий свет, он сливался с костями, облачая вампира в призрачную плоть и кожу. Тело начало распирать, и, когда кровь потекла в мертвый рот, стало принимать форму, сходную с человеческим телом.

Лэрс передвинулся к другому телу. Он закашлялся, и кровь выступила у него на губах. Словно птица, кормящая свой выводок, он снова вызвал у себя рвоту, пока кровь не полилась у него изо рта тягучими струями. Там, где она коснулась трупа, стал подниматься пар и началась вторая трансформация. Кожа, похожая на старую заплесневелую бумагу, затрещала, натягиваясь на останки второго тела. Темная кожа, иссеченная шрамами. У этого на бицепсе была татуировка «SPQR»,[3]выполненная неряшливыми, неровными буквами.