Читать книгу "У нас в саду жулики - Анатолий Михайлов"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Перегнувшись через весь стол, тянет мне руку сидящий рядом с Ниной Ивановной Витенька. Витенька – ее кавалер и уже отмантулил два срока – не то за хулиганство, не то за бандитизм, но читает «Диалоги» Платона и знает чуть ли не наизусть все сны Версилова из «Подростка». Он как-то Зое сказал, что я единственный человек в Магадане, с кем ему интересно поговорить. В лагере Витеньку за его начитанность прозвали Монахом. И его там уважали. Там ведь «кто сапожничает, а кто педрила». А вот Витенька читал книжки. И теперь на всей Колыме он, пожалуй, самый образованный человек.
Невзирая на щуплость, Витенька производит впечатление силача, и, если схватит за локоть, на коже остается синяк.
Досадуя на вынужденный простой, с гармошкой наизготове озабоченно осклабился Павлуша.
Павлуша – наш сосед по бараку и по совместительству мой «внештатный сотрудник». Но в такую минуту об этом как-то не хочется вспоминать.(Однажды я, правда, не выдержал и его прищучил. Уж больно, думаю, подозрительно: все угощает да угощает и все «агдам» да «агдам». Наверно, решил, не к добру. Ну, и прижал его после второй бутылки к стенке.
– Ну, признайся, – говорю, – Паш, а Паш… мы же свои, – улыбаюсь, – люди… Ну, признайся, – повторяю, – что стучишь… да я, – и хлопаю его по плечу, – да я и не обижусь…
Другой бы на его месте после таких слов сразу же отвернул мне тыкву – ведь шуточное ли дело – стукач! А он размазал сопли – и как с гуся вода.
– Да ты это, – говорит, – че… да ты это… – шмыгает носом, – брось…
А сам все продолжает моргать. И мне его даже как-то сделалось жалко.
– Ты, – говорю, – на меня, Паш, не обижайся… – я это, – улыбаюсь, – так. Пошутил.
И после этого случая мы с ним даже еще сильней задружились.)
…И вот я все стою и никак не могу сообразить, что лучше: выставить все сразу или растянуть на несколько приемов сюрприз. И покамест соображал, как-то и сам не заметил, что уже выставляю все сразу. Но на столе все сразу не поместилось, и часть бутылок (ломясь от продуктов питания, холодильник был уже и так перегружен) пришлось поставить на подоконник. Все одобрительно переглянулись, и Нина Ивановна засмеялась:
– Ну, Толька дает!
Павлуша закричал:
– Штрафную ему, штрафную! – и мне налили полный стакан; и все потянулись со мной чокаться. А потом Зоя пошла на кухню показывать мои подарки – нейлоновую кофточку и шелковую комбинацию. Поправив съехавший на локоть ремень, Павлуша уже перебирал на гармошке ряды, а Витенька все меня спрашивал:
– Ну, как там, в Москве, чего нового?.. – как будто это касается одних только нас, а все остальные – так, пузатая мелочь.
С кастрюлей в руках Зоя вместе с Лаврентьевной возвратились с кухни, и Лаврентьевна все меня хвалила, какой я молодец, и даже вытащила из целлофанового пакета всем пощупать; кофточка пошла по кругу, а по тарелкам, сползая с черпака, заскользили пельмени, Зоя их налепила, наверно, несколько сотен.
Наконец Павлуша настроился и запел, и все сначала притихли, но потом вдруг опомнились и как-то неожиданно подхватили, точно всем гуртом навалились на общего врага.
В комнату заглянул Сережа и, заметив меня, пискляво загримасничал:
– Ой, кто приехал…
После чего он обычно переходит на бас, но Зоя успела его опередить. Она на него накинулась:
– Посмотри, на кого ты похож!.. Ну-ка, снимай ботинки…
Но Сережа ее не дослушал и, поспешно захлопнув дверь, по-быстрому смотался. А Зоя, тут же о нем позабыв, приставила к подбородку ладонь и присоединилась к поющим.Ему ска-за-ла я всего ха-ро-шева,
а он пра-ще-ния не па-пра-сил…
Старательно наклонив голову, Павлуша порывисто разводил створки, и вместе с гармошкой ходила ходуном татуировка на его кулаке; в своем всегдашнем переднике Лаврентьевна как-то задумчиво пригорюнилась, но тоже старалась не отставать. (Помнишь, я рассказывал, обсуждали на кухне случай, как в соседнем бараке прямо во время свадьбы невеста пырнула жениха, вроде этот жених спутался с невестиной подружкой-свидетельницей; так вот, это и есть та самая милая старушка, она еще все приговаривала: зарезать его надо было, зарезать…) Мелодия, в особенности когда повторяли припев, раскачиваясь перекошенными ртами, лилась размашисто и как-то по-домашнему уютно, а когда переводили дыхание, во время паузы все друг на друга поглядывали и понимающе улыбались, и даже Витенька, нахохлившись особняком, – и тот не удержался и, угрюмо уставившись в салатницу, все-таки шевелил губами.
Так вот всегда: сначала постучат, а потом как будто глухая стена. Но ведь я, кажется, крикнул: да-да! А там опять тишина. И теперь я уже заорал:
– Ну, входите!
Но вместо того чтобы войти, замолотили еще сильнее. И только когда я вскочил, дверь как-то несмело приоткрылась, и на пороге появилась незнакомая женщина.
Она у меня спросила:
– Это ваш мальчик гуляет у «Фестивального»?
Я раздраженно пробурчал:
– Наверно, наш. А что?
Женщина посмотрела на мою тельняшку и, скользнув по кружевам на взбитой подушке, бросила:
– Ну, тогда пойдемте.
Из-под пальто у нее высовывался край белого халата. Где-то я ее уже видел.
Я подошел к вешалке и, нацепив на тельняшку плащ, стал нахлобучивать ушанку. Плащ у меня осенний, а ушанка уже вся протерлась. Но если опустить уши, тогда еще ничего. Ну, а ботинки, похоже, что летние. Вельветовые. Правда, здесь что лето, что зима.
В коридоре на место ботинок я поставил тапочки. Иногда я про тапочки забываю и пачкаю ботинками дорожку. И Зоя потом вытирает и ругается.
Женщина шла впереди, а я, вслед за ней, крадучись, так, чтобы Зоя меня по шагам не узнала. Хорошо еще, Зоя была на кухне.
Я спросил:
– Ну, и что он там натворил?
Мы с ней уже спускались по ступенькам.
– Те-то двое убежали, – повернулись она ко мне, – а вашего поймали. Я за ними следила.
И я, наконец-то, ее узнал: из кондитерского отдела. Стоит на контроле.
Женщина привела меня прямо к заведующей. Заведующая сидела на стуле, и перед ней на столе лежал целлофановый кулек. И через него просвечивал «Золотой ключик». Граммов примерно четыреста. А рядом – чек. На восемьдесят четыре копейки. А возле стола с опущенной головой стоял Сережа. Сережа меня увидел и захныкал.
Заведующая оторвалась от Сережи и сверкнула на меня фиксами:
– Вы знаете, зачем мы вас сюда вызвали?
Я ответил:
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «У нас в саду жулики - Анатолий Михайлов», после закрытия браузера.
