Читать книгу "Лев Святого Марка. Варфоломеевская ночь - Джордж Альфред Генти"

Глава XI. Сражение под Антием

– Теперь мы приближаемся к Антию и вступаем, так сказать, в генуэзские воды, – объявил капитан. – Если мы не встретим теперь Пизани, то очутимся в самом неприятном положении, так как легко можем попасться в руки одного из генуэзских крейсеров.

– Да, вы правы, капитан, – согласился Фрэнсис, – но нам дан приказ, чтобы мы плыли к северу, пока не встретимся с Пизани. Если же мы, доплыв почти до самой Генуи, не встретим его, то обязаны пуститься в обратный путь.

– Все это прекрасно, но генуэзцы не допустят нас так близко к их берегу. Они нас увидят с гор и тотчас же пустятся в погоню за нами. Я думаю, лучше всего стать нам сегодня ночью на якорь под прикрытием берега. Если я не ошибаюсь, завтра утром будет шторм. Мне не нравится вид облаков, так что лучше отложить решение о наших дальнейших действиях до завтра.

Наутро, как предсказал капитан, подул сильный ветер, поднялось волнение на море, и они решили плыть, держась близ защищенного от ветра берега. В это время показался какой-то флот, двигавшийся на далеком расстоянии от них.

– По местам! – скомандовал капитан.

– Может быть, это флот Пизани, – сказал Фрэнсис.

– Конечно, возможно, – согласился капитан, – но все-таки нам не следует останавливаться и подвергать себя риску, прежде чем мы не удостоверимся, чей это флот.

Минут десять спустя на «Бонито» раздались радостные возгласы, так как оказалось, что видневшиеся вдали корабли были венецианские.

– Смотрите, – вскричал Фрэнсис, – генуэзцы уже тоже заприметили корабли Пизани и теперь спешат поставить свои паруса, чтобы идти навстречу ему или чтобы скрыться от него. Сколько, по-вашему, кораблей у Пизани, капитан?

– Кажется, только девять, – отвечал капитан, – как раз столько же, сколько и у генуэзцев.

– Тогда генуэзцы, конечно, решатся напасть на них, – сказал Маттео. – Но зачем они в таком случае направляются в море вместо того, чтобы ожидать приближения Пизани?

– Главнокомандующий, очевидно, не желает, чтобы его атаковали в то время, когда его суда стоят на якоре, – отвечал капитан. – Нет, он совершенно прав, выступая в море. Я полагаю, что генуэзцы рассчитывают на то, что мы не решимся напасть на них в такую бурю, но Пизани не посмотрит ни на что, будь хоть самый ужаснейший шторм.

– Чего бы я не дал, чтобы в эту минуту быть на одной из наших военных галер, – сказал Маттео.

– Разве мы не могли бы пробраться к нашим галерам, капитан? – спросил Фрэнсис. – Конечно, не с целью принять участие в сражении, так как у нас всего сотня людей, а на галере их должно быть втрое больше. А все-таки мы были бы вблизи своих, и нам удалось бы видеть сражение, а может быть, даже оказать помощь потерпевшим.

– Что же, я могу на это согласиться, – отвечал капитан, – если вы возьмете на себя ответственность за последствия, но помните, синьор Фрэнсис, что если наши потерпят поражение, то «Бонито» легко может попасть в руки неприятеля.

– Мне кажется маловероятным, чтобы неприятель при равных силах одолел Пизани, – заметил Фрэнсис. – Но даже в случае победы генуэзцев, у них будет много других, более важных дел, чем гнаться за таким небольшим кораблем, как наш.

Как только враждующие эскадры приблизились друг к другу, каждый из кораблей, наметив себе противника, вступил с ним в бой. Это сражение велось совершенно иначе, чем обычные морские сражения тех времен, когда сражающиеся всегда старались сцепиться в рукопашную с врагом и, одолев его, ворваться на борт его судна. При свирепствовавшей буре такой прием не мог удасться, так как корабли разбились бы вдребезги, если бы они рискнули ринуться друг на друга. Целые тучи метательных снарядов летели с одного корабля на другой; громадные машины выбрасывали тяжелые, большие камни, врезавшиеся глубоко в борта кораблей, треск корабельной обшивки смешивался с дикими криками воюющих, с ревом волн и завыванием ветра.

Уже пало немало людей с обеих сторон, но победа все еще не клонилась в чью-либо сторону. Наконец мачта одной из венецианских галер, сбитая тяжелым камнем, пущенным генуэзцами, с треском повалилась набок. Галера сразу выбыла из строя сражающихся, а противник, держась вблизи, осыпал ее тучей метательных снарядов, в то время как волны, накренив галеру на бок, смывали с палубы ее команду в бушующее море. Видя полную беспомощность галеры, противник оставил ее в покое и набросился на отличавшуюся от прочих судов своим флагом на вершине мачты галеру Пизани, которая в это время отбивалась от отчаянного натиска неприятеля. Тут с двух сторон посыпались снаряды на адмиральский корабль, и когда неприятельские галеры убедились в том, что команда Пизани уже значительно ослабела, они приготовились сделать на него окончательное нападение. Если бы им удалось захватить еще и самого Пизани, то победа была бы, несомненно, на стороне генуэзцев. Отчаянные крики ярости и негодования раздались с корабля «Бонито», когда команда увидала, что одна из венецианских галер была уже разбита неприятелем, но негодование их дошло до крайнего предела при виде неравной борьбы между Пизани и генуэзцами.

– Мы должны немедля плыть на помощь адмиралу. Если захватят его судно, то сражение проиграно! – воскликнул капитан. – Пусть лучше погибнет «Бонито», лишь бы только во что бы ни стало спасти Пизани!

И он тотчас же отдал приказание рубить канаты и ставить паруса. Команде роздали оружие, и все приготовились принять участие в бою. Генуэзские галеры уже забросили крючья и зацепили с двух боков галеру Пизани. Генуэзцы с торжествующими криками бросились на ее палубу, но здесь их встретил сам адмирал с оружием в руках и оставшиеся в живых матросы.

В самый разгар битвы подоспел «Бонито». Увидев развевавшийся на ней венецианский флаг, часть генуэзцев оставила в покое галеру Пизани и набросилась на нового противника, на которого стали градом сыпаться неприятельские стрелы; одна из них смертельно ранила капитана; кроме него, было убито неприятельскими стрелами еще десять или двенадцать матросов.

– Держитесь! – скомандовал Фрэнсис. – Бросайте ваши луки, беритесь за секиры и следуйте за мной!

Лишь только «Бонито» подошел близко к одной из генуэзских галер, Фрэнсис вскочил на ее палубу. Рядом с ним был Маттео, а за ними Джузеппе и вся команда. Они бросились на стрелков, скоро одолели их и стали перебираться уже на палубу корабля Пизани; там они напали врасплох в тыл генуэзцев, которые в пылу сражения не заметили ни приближения «Бонито», ни появления его команды на корабле.

Пробиваясь через ряды неприятеля, Фрэнсис наконец присоединился к команде Пизани, которая, видимо, уже начинала падать духом, но теперь, с прибытием неожиданного подкрепления, с ожесточением опять ринулась на врага.

Генуэзцы сражались с отчаянной храбростью, поощряемые примером своего командира, но с прибытием свежих венецианских сил их уверенность в победе поколебалась, и постепенно они были оттеснены нападающими. Уже через короткое время победа оказалась на стороне венецианцев. Многие генуэзцы побросали свое оружие, а их адмирал, видя бесполезность дальнейшего сопротивления, сдался.