Читать книгу "Телепорт - Стивен Гулд"

– Для вас это новость?

Я кивнул:

– То есть… Я знаю, что мой отец бил ее как минимум однажды. Но когда она ушла, я просто вернулся из школы и не застал ее. Отец не пожелал ничего объяснить.

Как же я не догадался?!

– В ту пору мне было лишь двенадцать.

Теперь кивнул Силверштайн.

– Я не раз пытался убедить вашу мать подать иск против мужа. Она категорически отказалась. Заявила, что не желает находиться с ним даже в одном штате. Она боялась его панически. – Силверштайн снова начал перекладывать пресс-папье из одной руки в другую. – Еще думаю, она боялась того, что он сделает с вами. Очевидно, ваш отец прибегал к таким угрозам.

Я чертов заложник… Отец остался безнаказанным благодаря мне. Меня чуть не вырвало.

– Где она сейчас? – спросил я.

Прости, мама! Прости… Прости…

– В этом-то и дело. Я не могу вам сообщить. Моя клиентка пожелала сохранить эту информацию в строгой тайне. Выбора у меня нет. Исключений она не оговаривала.

– Даже для меня? Для своего сына?

Силверштайн пожал плечами:

– Откуда ей знать, что вы не заодно со своим отцом?

– Я сбежал от мерзавца больше года назад. Я не заодно с ним!

Силверштайн откинулся на спинку кресла и вдруг стиснул пресс-папье так, что оно приобрело сходство с оружием.

Успокойся, Дэви!

Медленно выдохнув, я прижался к спинке кресла и положил руки на колени.

– Я не заодно с отцом, – отчеканил я.

– Верю, – отозвался Силверштайн, разжал кулак с пресс-папье и чуть заметно расслабился. – Только к делу это не относится. Я не могу сообщить вам местонахождение вашей матери.

Я плотно скрестил руки на груди. Уши пылали, я умирал от стыда и злости, в любой момент мог выкинуть или сказать что-то глупое.

– Но я готов передать ей послание, устное или письменное.

Что мне сказать маме? Что она обо мне думает? Она ведь связываться со мной не хочет…

Я резко поднялся и выпалил:

– Я подумаю об этом!

Силверштайн снова напрягся и стиснул пресс-папье. Неужели адвоката так пугает мое лицо? Я подошел к двери, распахнул ее и замер. Я злился на адвоката. Умом понимал, что он не виноват, но злился.

Хотите прыгнуть со мной на стоянку дальнобойщиков в Миннесоте, а, мистер Силверштайн?

– Спасибо, что уделили мне время, – поблагодарил я не оборачиваясь. – Пожалуйста, простите за вспыльчивость!

Я прошел мимо женщины-администратора, скользнул за стеклянную дверь и спустился по лестнице. Я уже собирался выйти на улицу, но у парадной двери заметил Уолтера Стайгера, таксиста. Разговаривать с ним не хотелось, и я прыгнул в Бруклин.

С таким настроением в квартире было тесно. Я попробовал сесть, но мне не сиделось на месте, попробовал лечь, но не сумел расслабиться. Этажом ниже Уошберны снова ссорились и кричали друг на друга. Расхаживая взад-вперед, я аж вздрогнул, услышав звон битой посуды.

Я был одет как для Флориды, но переодеваться не хотелось. Поэтому взял пальто, длинное, из мягчайшей кожи, и прыгнул на пешеходную часть Бруклинского моста.

Часы на Сторожевой башне показывали, что температура семь градусов, ветер с Ист-Ривер кусался, как зверь. Низкое, грязно-пасмурное небо точно соответствовало моему настроению.

Целый год в больнице… Боже! Боже! Боже! Я стиснул лацканы пальто и устремил невидящий взгляд к югу, на бухту, против ветра. Вспомнилось, как я, полный сомнений и робости, стоял над спящим отцом с тяжелой бутылкой виски в руках. Вспомнилось, что я решил не убивать его. Или просто не смог?

Не важно! Не важно, что помешало мне разбить ему голову. Сейчас я об этом жалел. Я жалел, что не убил негодяя. А что, если сделать это сейчас? Ветер выл мне в уши, раскачивал. Можно и сейчас.

Остаток дня я обдумывал различные варианты убийства. В большинстве фигурировали прыжки. Схвачу отца, прыгну на вершину Эмпайр-стейт-билдинг и сброшу его вниз. Я взглянул на холодные воды Ист-Ривер. С моста сбросить было бы тоже неплохо. Я проигрывал в голове различные способы, сотни насильственных действий. Вместо того чтобы утолить мою злость, каждый новый вариант наполнял меня стыдом и чувством вины. От этого я злился еще больше и неожиданно для себя сжал поручни и стиснул зубы. У меня аж челюсть свело.

Пропади все пропадом! Не я переломал ей кости!

Лишь осознав, что способен безнаказанно убить отца, я начал успокаиваться. Тогда я и решил, что убивать не стану. А вот проучить хотелось. Страшно хотелось что-нибудь изуродовать, превратить кулаками в кровавое месиво, собственноручно сломать пару костей.

Вспомнилось, как я планировал поквитаться с адвокатом во Флориде. Я хотел прыгнуть с ним на стоянку дальнобойщиков в Миннесоте, где Топпер Роббинс, водитель грузовика, пытавшийся меня изнасиловать, купил мое доверие за дрянной ужин.

Топпер Роббинс. Вот кого следует наказать!

Я плотнее закутался в пальто и прыгнул.

Топпер приехал на стоянку дальнобойщиков в половине одиннадцатого вечера. По словам официанток, обычно он появлялся минут на двадцать раньше. Я больше часа прождал его под снегопадом, но не мерз, поскольку купил кальсоны и перчатки.

Впрочем, решимости от ожидания на холоде у меня поубавилось. К тому времени как Топпер приехал, я уже почти отказался от своей затеи. Но теперь кулаки сами сжались, зубы оскалились. Я и думать забыл о возвращении в Бруклин.

Топпер заправился у колонки, взъехал на стоянку для полуприцепов, запер кабину и вошел в кафе. Я проследил, как он устраивается в секции для водителей, и подошел к его бензовозу.

Кабина оказалась маленькая, без спального места за сиденьями. Было только заднее окно, чтобы проверять слепую зону. Я огляделся по сторонам и залез на место соединения прицепа и кабины.

Там приварили запертый контейнер и соединения для тормозных пневмошлангов прицепа. Если сидеть на контейнере, голова окажется под задним окном. Если встать на него, можно заглянуть в окно. Я запомнил место для прыжков и вернулся к хвосту бензовоза.

К хвосту приварили стремянку, поднимавшуюся выше эмблемы «Петрокема», знаков «Огнеопасно» и «Пологий разворот направо». Я забрался на крышу цистерны и понял, что цепляться там особо не за что. В самом хвосте, между цистерной и стремянкой, нашелся выступ, образованный контейнерами для пневмошлангов. Я вскарабкался по стремянке с другой стороны и сел на выступ. Сидеть на металлическом контейнере было холодно, хотя ехать так можно.

Я прыгнул в кафе «Борджиа», что в Гринвич-Виллидж, и выпил горячего шоколада с корицей и взбитыми сливками. Теплый зал кафе, шоколад и кальсоны согрели настолько, что я едва не вспотел к тому моменту, когда прыгал обратно на край стоянки.