Читать книгу "Ни слова больше! - Карен М. МакМанус"

приходится на тридцатое апреля две тысячи восемнадцатого года. Примерно через месяц после пропажи денег и восемнадцать дней после смерти Уильяма Ларкина.

— Забавное совпадение, — усмехается Карли. — Это их единственное пожертвование?

— Ага, — кивает Линдзи.

Взгляд Карли становится жестким:

— Детишки-то знают явно больше, чем говорят.

Внутри все сжимается. Понимаю, что она права, и в то же время совершенно не готова узнать правду. Сознание упрямо не желает расставаться с образом моих героев-одноклассников, смело ведущих полицейских к мистеру Ларкину, чтобы восторжествовала справедливость. К чему они, как выясняется, вовсе не стремились.

— Вы уже смогли разузнать что-нибудь о мистере Ларкине? — спрашиваю. — Через веб-сайт?

— У нас возникли кое-какие технические трудности, поэтому объявление вывесили только вчера, — отвечает Линдзи. — Пока пришел один спам. Все как обычно. Толковой информации раньше следующей недели не жди.

— Так, ну ладно. — Карли смотрит на изящные «Ролекс» на запястье. — Продуктивно посидели, а сейчас — перерыв. У меня скоро созвон и ругань с Рамоном.

— Насчет мистера Ларкина? — спрашиваю.

Горестный вздох:

— Насчет всего. Послушай, Бринн, я очень ценю твой вклад, но, пожалуйста, держись подальше от Ричарда Соломона. На душе неспокойно от того, что я сегодня узнала.

Я киваю, и Карли уходит.

— Если хочешь, — говорит мне Линдзи, — можешь поработать здесь. Совещаний до конца дня больше не предвидится, а в Яме стало как-то кучно.

— Спасибо.

— Я дам тебе доступ к папке с фотографиями, — добавляет она, беря в охапку свой ноутбук. — И не волнуйся: камень среди них самый чернушный.

Посвящаю остаток вечера заполнению таблицы с серийными женщинами-убийцами. Круглый стол по этой теме на следующей неделе, Линдзи вся на нервах, словно перед экзаменом, — уж очень не хочет ударить в грязь лицом в случае внезапного появления Рамона д’Артуро. Заканчиваю в шестом часу и достаю телефон, чтобы проверить сообщения.

Наш групповой чат с Оливией и Иззи в последнее время чуть поутих, но жизнь в нем еще теплится. Первым делом захожу туда. Иззи переживает из-за очередного бойфренда (отвечаю: «Ты наверняка понравилась его маме. Просто у нее такое лицо»), а на регулярно всплывающий вопрос Оливии по поводу челки безапелляционно пишу: «НЕТ». Пробегаю глазами батарею сообщений от Мэйсона: друг провел большую часть субботней вечеринки у Шарлотты, болтая с Джефом, и теперь разбирает по косточкам их разговор. Надя хочет скооперироваться для подготовки к предстоящей контрольной по математике, а Элли прислала видео, где играет на флейте Despacito, — я в таком восторге, что закидываю ее гифками с аплодисментами.

От Триппа по-прежнему ни слова.

Честно говоря, возвращение в Стерджис, вопреки ожиданиям, не сильно напрягает, вот только Трипп Тэлбот — такая же заноза, как и в восьмом классе. Разговоры с ним жутко раздражают, но это ничто по сравнению с тем, когда мы не разговариваем.

Собираю вещи, замечаю открытый ноутбук и решаю зайти на диск «Мотива». Нахожу папку Уильяма Ларкина. Линдзи не подвела: у меня есть доступ к папке под названием «Фото/Изображения». Копирую один за другим все снимки себе на телефон, потом щелкаю на ссылку с видео, которое проигрывала во время презентации на круглом столе.

«Мне нравилось работать в школе Элиота. Но Сент-Амброуз — это нечто особенное», — говорит с экрана мистер Ларкин.

Останавливаю видео и гуглю школу Элиота. Передо мной всплывает адрес и снимок с воздуха группы красных кирпичных зданий в Провиденсе, утопающих в осенней листве. Выбираю опцию «О школе», прокручиваю вступительное слово и краткое представление, пока не дохожу до директора. Первое предложение гласит: «Джонатан Бартли-Рид занимает должность главы школы с первого июля 2013 года».

Внизу страницы — номер телефона. Набираю и жду, хотя кто ответит в такое время? Трубку снимают после второго гудка.

— Кабинет Джонатана Бартли-Рида, — произносит женский голос.

— Ой, здравствуйте. — Быстро оправляюсь от неожиданности и спрашиваю: — Мистер Бартли-Рид на месте?

— К сожалению, уже ушел. Я могу ему что-то передать?

— Пожалуйста, скажите, что звонила Бринн Галлахер из… — Откуда бы назваться? Из «Мотива»? Пожалуй, не стоит. — …школы Сент-Амброуза в Стерджисе, Массачусетс.

— Разумеется, мисс Галлахер. Можно узнать, по какому поводу?

— По поводу бывшего сотрудника.

— Конечно. Будьте добры, оставьте свой номер. — Диктую, после чего слышу: — Я передам директору, чтобы позвонил вам при первой же возможности. Всего доброго.

— Спасибо, вам также, — благодарю и отключаюсь.

Какое-то время не спускаю глаз с застывшей картинки на экране компьютера. Мистер Ларкин в классе, как обычно, присел на краешек стола — его излюбленная поза во время обнадеживающих бесед.

«Если жизнь подкидывает тебе лимоны, сделай из них лимонный пирог».

— Я стараюсь, — вздыхаю я в пустой комнате.

Глава 18. Трипп

— Сообщения должны были прекратиться! — цедит сквозь зубы Шарлотта, сжимая мобильный. — Колин уже устроил представление, что ему от нас еще нужно?

— Кто сказал, что это Колин? — резонно замечаю я, удаляя новое «убийца» из телефона. — В его положении шаг чересчур рискованный.

Джеффриса отстранили от занятий, он сидит дома в ожидании отчисления из школы — почти стопроцентно.

Я мог бы разделить его судьбу вместо того, чтобы во вторник после уроков заниматься в библиотеке. Мысленно благодарю Шейна. Выходит, мы не такие уж поверхностные друзья, раз он второй раз за неделю спасает мою шкуру.

Смутно помню, как он волок меня к дому на субботней вечеринке. Потом Шарлотта поднялась со мной наверх и заставила лечь в кровать. Я сильно переживал по поводу грязных штанов и возражал, а она уговаривала каким-то неестественным голосом: «Ничего страшного, завтра сменю белье. Подумаешь, немного грязи. Мы же друзья».

Шейн пожимает плечами, не подозревая, о чем я только что вспоминал.

— Кто сказал, что у Джеффриса есть мозг? — бурчит он.

Шарлотта хмурится, теребит край открытого учебника, в который за все время, что мы здесь, ни разу не заглянула.

— Ох, не нравится мне это, — вздыхает она. — Жутко не нравится. Постоянно проверяю тот мерзкий канал, не появилось ли чего-то еще.

— Какой канал? — спрашиваю.

— Ясно какой. — Она морщит нос. — Этого ублюдка Фокса.

Шейн кладет руку на спинку стула Шарлотты:

— Успокойся, детка, я же сказал, что мой предок его прищучил. Гуннар Фокс погребен под лавиной судебных исков.

Несмотря на обычный беззаботный тон, я улавливаю в голосе Шейна напряжение, которое означает только одно: Гуннар Фокс волнует его сильнее, чем он готов признать. Это не первая трещина в привычной ауре золотого мальчика, и мне не по себе. Если уж Шейн Дельгадо не выдерживает давления из-за вновь поднявшейся шумихи вокруг мистера Ларкина, то на что рассчитывать нам с Шарлоттой?

Судя по тому, как та ерзает