Читать книгу "Охота на Тени - Екатерина Урузбиева"

Мальдо до последнего не мог поверить, что люди в деревне могут ополчиться на его семью только по навету какого-то повесы. Те самые люди, которым Мальдо и Валерия помогали бессчетное количество раз, лечили их и их детей, даже скот, с которыми жили бок о бок почти семь лет. С появлением Гестионар Овир все дороги на десятки верст вокруг деревни стали безопасны. Ни моров, ни упырей, ни перевертышей, никаких слуг Нечистого. И после всего этого эти люди намерены были обвинить Валерию во всех возможных грехах.

Мальдо понял, что нужно срочно бежать из деревни, как они когда-то бежали от графа. Этой же ночью они собрали свои вещи, и лекарь пошел в хлев запрягать лошадей. Но оказалось, что было уже поздно.

Он выскочил из хлева на шум и треск разгоравшегося огня. Их было не меньше десяти – черные тени в плащах, шнырявшие вокруг дома и забрасывающие на крышу и в разбитые камнями окна горящие факелы.

В дверном проеме вдруг возникла Валерия. Одной рукой она прижимала к груди их трехлетнего сына, в другой сверкнул красным пламенем ее кинжал. Ее голос, усиленный многократным эхом, разлился вокруг дома, заглушая все, даже шум пожираемого огнем дерева. Это было спасение.

Мальдо не видел, кто успел пустить стрелу, и так и не узнал этого. Должно быть, стрелок успел сделать это еще прежде, чем власть Гестионар Овир захватила его.

Стрела в один миг выросла в животе Валерии, войдя почти по самое оперение. Она пошатнулась, выронила кинжал и медленно-медленно провалилась в темный дверной проем. Через мгновение весь дом объял огонь.

Мальдо не помнил, что случилось дальше, все происходило как в тумане. Он зарычал, как дикий зверь, и бросился к дому, не разбирая дороги. Кто-то сбил его с ног. Толпа накинулась на него. Его били ногами, у кого-то оказался нож, другие подожгли ему куртку. Но Мальдо словно не чувствовал физической боли и почти не сопротивлялся. Его сердце рвалось на части. Ломая ногти, сдирая в кровь руки, он рвался к своей возлюбленной и сыну, к своему дому. Но толпа не давала ему прохода. Его били, пока он не лишился чувств.

Глава 19

– Очнулся я в местном приходе у пресвитера Филониила. – Голос Мальдо звучал потерянно и отстраненно. Единственный глаз словно застелила пелена воспоминаний. Слезы то и дело скатывались по его щеке, проделывая бороздки на покрытом дорожной пылью лице, и терялись в бороде. – Он нашел меня на пепелище едва живого. Мои мучители, видимо, сочли, что я умер. Но по какой-то страшной, извращенной иронии судьбы я остался жив. Ногу было не спасти, как и глаз. Но шрамы на моем лице и теле – это все ничто в сравнении со шрамами в моем сердце. Я потерялся. Мою душу словно вырвали из тела и растоптали, разбили на тысячи осколков. Я не знал, зачем мне жить. Каждый раз, закрывая глаза, я видел мою Валерию и моего маленького Нордо. Видел, как они исчезают в нашем темном доме и как за ними вспыхивает огонь. Зачем мне было жить? Я хотел умереть. Но пресвитер Филониил пристально следил за мной и не давал сорвать повязки, чтобы я не истек кровью. Он все время говорил, что Отец Небесный сохранил мне жизнь не просто так. Что я не могу, не вправе уничтожать этот дар. Но только на что мне была нужна такая жизнь?! Почему Он забрал их, но оставил меня?!

Пронзительный крик боли вырвался из груди Мальдо, и он уткнулся лицом в ладони, не в силах продолжать дальше. Лигия сочувственно положила руку ему на плечо, но не стала искать слов утешения. Какие здесь могли быть слова? Мальдо просто нужно было выговориться, разделить свою боль с кем-то. Спустя несколько минут он смог продолжить.

– Отец Филониил прятал меня в своем приходе. Никто из деревни так и не узнал, что я остался жив. Все они – трусы! – старались вести себя так, словно ничего и не произошло. Притворялись, будто все забыли. Словно мы с Валерией никогда и не жили среди них.

Прошло много недель, прежде чем я поправился. Пресвитер Филониил смастерил для меня деревянную ногу, чтобы я мог ходить. Однажды темной ночью он тайно вывез меня из деревни. Пресвитер Филониил отвез меня к ближайшему городу и оставил там. Но прежде заставил поклясться, что я не буду пытаться покончить с жизнью. Я поблагодарил его за все. Это ведь он обвенчал нас с Валерией, он всегда относился к нам хорошо, хоть ему и не пристало водить знакомство с Гестионар Овир. Он даже пытался отговорить людей тогда… но не вышло. В общем, мы распрощались, и больше я с ним не виделся.

На следующий же день я отправился назад. Для человека без ноги и глаза этот путь оказался тяжел. Встречавшиеся в дороге крестьяне не решались меня подвозить и спешили убраться подальше. – Мальдо горько ухмыльнулся. – Однако я добрался. – По его лицу скользнула тень былого гнева и злости, ноздри хищно расширились, взгляд вспыхнул ненавистью. В неясном вечернем свете он был страшен. – Я нашел его, сына мельника, и подкараулил, когда он подглядывал за девицами на реке, скотина. Я оглушил его дубиной и отволок подальше в чащу, туда, где никто бы нас не услышал. Я крепко связал его и набил в рот тряпок, чтобы этот подонок не смел мне и слова сказать. Я не хотел слышать его мерзкого голоса, его языка, распространяющего гнусную ложь и отраву вокруг себя. Я ждал, когда он очнется. Я хотел, чтобы он увидел меня.

О, он жутко перепугался, когда пришел в себя. Но еще больше – когда узнал меня. Тогда я достал нож и вспорол ему кишки. Столько лет я был лекарем, помогал людям, зашивал раны и лечил болезни. А в тот момент я впервые отнимал жизнь. Я все сделал так, чтобы он мучился как можно дольше. И вот я сидел до самой темноты, глядя, как он страдает, как стонет, как пытается звать на помощь, как смотрит на меня с ужасом, как молит меня о пощаде. А я просто смотрел. Смотрел ему в глаза. До тех самых пор, пока жизнь не ушла из них, пока его тело не стало холодным.

Мальдо снова замолчал, погруженный в страшные воспоминания.

– Тебе стало легче? – тихо спросила Лигия. – Месть принесла облегчение?

– Нет, – тяжело выдохнул Мальдо. – Нет. Только сожаления. Что я не убил его прежде, когда мои Валерия и Нордо были еще живы.

Лигия понимающе кивнула. Через минуту Мальдо продолжил.

– А потом я ушел. Больше я никого не тронул. Жить мне и в самом деле больше было незачем, но я ведь поклялся пресвитеру Филониилу, что не покончу с жизнью. Так я шел, сам не зная куда, лишь бы подальше от того места, где осталось мое сердце. Я пересек почти всю страну. Но, где бы я ни был, жить среди людей стало невыносимо. В конце концов я нашел это место и поселился здесь, построил дом… Знаешь, прошло тринадцать лет, как я потерял жену и сына, но каждый день, просыпаясь, я жду, что сейчас мой маленький Нордо залезет на мою кровать, станет топтаться, возиться, что-то мне рассказывать, а потом моя Валерия позовет нас завтракать. Но день за днем этого не происходит. И каждый день я ищу в себе силы, чтобы встать и заняться едой, делами, не умирать.

Когда я встретил тебя с Браном в лесу, я хотел прогнать вас. И я бы сделал это. Но потом вдруг понял, что ты Гестионар Овир, и что-то в моей душе перевернулось. Ни одному человеку я не показывал своего убежища прежде. А потом, когда ты впервые очнулась и вышла из комнаты, я… У меня словно в голове помутилось. Мне вдруг показалось, что ты – моя Валерия, а Бран – мой маленький Нордо. Будто бы и не было тех смертей, просто мы поселились на болоте… Прости меня, Лигия.