Читать книгу "Самоцветные горы - Мария Семенова"

Старуха в ответ усмехнулась:

– А ты, верно, надеялся, что меня здесь в первый же годкрысы сожрали?

Молодые воины, никогда не бывавшие на острове ЗакатныхВершин, с почтением и даже не без некоторой робости слушали их разговор. Ктотакая Ангран, “одна в горе”, было известно каждому.

– Твой внук… – не особенно связно выговорил Аптахар.Язык у него всю жизнь был без костей, но тут он просто не знал, с какого бокуначинать объяснять. Столько всего нужно было упомянуть, да всё сразу! И Аптахарсбивчиво продолжал: – С ним был ещё венн, который… ну, кровный враг. И этот…паскудник, с корабля сбежал и мешок венна упёр…

– Я знаю, – отмахнулась старуха. – За нимипогнались одичавшие. И загнали в Понор.

– Кто? – переспросил Рысь. Он уже косился накрышку палубного люка, под которой в трюме сохранялось оружие.

– Одичавшие, – повторила Ангран. – Дети нашихрабов. Я пыталась помочь им остаться людьми, но не совладала. Наверное, такбыло предопределено… – Она вздохнула и оглянулась на остров, чтобы негромкодобавить: – Иным в назидание.

Рысь нехорошо прищурился. Ему не было дела ни до назиданий,ни до предопределений, ни до того, откуда берутся некоторые легенды. Он зналодно. Кто-то посмел напасть на его кунса. Значит, этот кто-то не должен былувидеть нового дня. Он уже обернулся к остальным молодцам, благо возле “косатки”собрались все, кроме дозорных…

– Остановись! – Ангран лишь чуть-чуть повысилаголос, но Рысь так и замер с приоткрытым ртом, на середине начатогодвижения. – Какие бы приказы вам ни оставил мой внук, тебя-то никто ещё неизбрал предводителем, – продолжала старуха. – Значит, не тебе ираспоряжаться. Она помолчала, обводя глазами могучих, воинственных, горящихнеутолённой местью парней. Её глаза, серые, цвета осеннего дождя пополам соснегом, по очереди остановились на каждом, и все без исключения, один задругим, потупились перед нею.

– Моего внука больше нет здесь, на острове, –несколько смягчившись, сказала Ангран. – Он ушёл в Понор, и с ним те двое.

– Мы последуем за ними… – тихо предложил Рысь.

– Когда они ушли, Понор завалило, – былответ. – Туда больше нет хода. И, вероятно, не скоро будет. И потом, разветы бросил бы корабль?

Рысь ещё ниже опустил голову. Корабли, особенно боевые“косатки”, сегваны не бросали никогда и ни при каких обстоятельствах. Дажеспасаясь от вечной зимы, даже уходя по льду с родных островов – тащили их ссобой на катках.

– Мы встретим моего внука! – провозгласилаАнгран. – Но не здесь. Мы пересечём море и посетим далёкую страну, где яникогда не бывала. Она называется Саккарем…

Отчего-то ни у кого не повернулся язык назвать её словабезумным пророчеством. Аптахар лишь спросил:

– Но откуда тебе всё это известно, почтенная?

– Подруга поведала мне, – с той же безмятежнойуверенностью ответствовала Ангран.

– К-какая подруга? – Аптахар тщетно силился что-тосообразить.

– Та, что иногда приходила скрасить моё одиночество, асегодня проводила меня сюда. Я многое узнала от неё и многому научилась.

Только тут воины вспомнили маленькую женщину, что по-добромуулыбнулась им, а потом как-то незаметно ушла.

– Она вернётся, чтобы отправиться с нами, или нам еёразыскать? – спросил Рысь.

– Не такова моя Подруга, чтобы разыскивать её дляплавания на корабле, – усмехнулась Ангран. – Она приходит, когдапожелает и куда пожелает, и нет ей надобности ни в парусе над головой, ни впалубе под ногами.

В другое время и в других устах подобные слова прозвучали быкак неоспоримый признак безумия. Но только не сейчас и не здесь, в виду трёхвечно клонящихся к закату снеговых вершин, которым старуха Ангран выгляделачетвёртой и отнюдь не младшей сестрой.

Она взошла, а вернее, восшествовала по мосткам на палубукорабля и опустила на доски небольшой узелок, содержавший, как поняли мореходы,её небогатые пожитки, загодя собранные в дорогу. И правда, много ли имуществанужно женщине, которую ещё двадцать зим назад собственный сын счёл ожидающейсмерти старухой? Запасная рубаха (если только она вообще у неё была, в чёмАптахар, например, сомневался), да крючок для вязания, да камушек из-подродного порога…

По приказу кунса Винитара “косатку” не вытаскивали на песок.На случай возможной опасности она стояла готовая к немедленному отплытию: наякоре и растяжках, у приглубого берега, где ей не мог устроить ловушку некстатиначавшийся отлив. Уже без дальнейших приказов мореходы принялись отвязыватьканаты, зачаленные за выступы валунов, и снимать с паруса плотный кожаныйчехол, сохранявший его на стоянке от дождя и сырого тумана. “Косатка”готовилась уходить. Запасы пресной воды были пополнены без промедления, впервый же день, а что касается пищи – какой же морской сегван, да находясь вморе, когда-либо оставался без пропитания?..

Вот уже затащили на борт и убрали под палубу мостки, обрываятем самым последнюю пуповину связи с землёй. Старуха обернулась к берегу ишироко раскинула руки, словно желая обнять.

– Прощай, остров! – громко проговорила она, ипечальное эхо внятно отозвалось на её голос:

“Прощай…”

– Двадцать зим прожила я здесь одна, ожидая возвращениявнука. И, право, не худшими в моей жизни были те зимы…

“Не худшими”, – согласилось эхо.

– Ты поил меня и кормил, ты давал мне силы переживатьутрату друзей…

“Утрату друзей”, – вздохнули утёсы.

– Никогда больше мы не увидимся, мой остров, но ты непечалься!

“Никогда больше…”

– Исчерпано терпение Небес, и ледяные великаны,испоганившие твою красоту, скоро пожалеют, что вообще явились сюда!

“Терпение…” – пообещал берег.

Прощание завораживало, и Рысь, не смея мешать, приказываллюдям больше жестами, чем голосом. Корабельщики, привычные во всём полагатьсядруг на дружку и в особенности на рулевого, работали молча и слаженно.“Косатка” подняла парус и медленно двинулась к выходу из заливчика, обратно воткрытое море.

В какой-то миг Ангран приветственно вскинула руку. Мужчинызавертели головами… Там, на уплывающем в прошлое берегу, на высокой скале,стояла маленькая женщина. Она тоже махала им вслед. Потом всё заволоклосгустившимся туманом, не стало видно гор, от века господствовавших над островомЗакатных Вершин, и лишь утёс со стоявшей на нём подругой Ангран некоторое времясловно бы плыл в клубящихся серых волнах, сам смахивая на огромный корабль.Потом заволокло и его. Зато переменился ветер. Причём совсем неожиданно –потребовалась сноровка, чтобы удержать резко хлопнувший парус, – и так,как в здешних местах ветру меняться не полагалось. Упорно тянувший несколькопоследних дней с юга, он словно бы передумал – и прочно отошёл к северу, сновастановясь попутным для корабля. Ангран неподвижно и молча стояла на носу,скрестив на груди руки и глядя вперёд. Она больше не оглядывалась. Молодыемореходы понемногу начинали подбадривать один другого шутками, кормщик Рысь,оставшись без привычного водительства кунса, напряжённо хмурился, соображая,как станет прокладывать путь кораблю, добираясь скорейшим способом в далёкуюстрану Саккарем, – где, как и старуха Ангран, он ни разу не бывал. Накорабле понемногу начиналась привычная походная жизнь…