Читать книгу "Корона Подземья - А. Г. Говард"

У автомобиля стильный вид; он черный, но не блестящий, как будто кто-то натер его поверх краски копиркой. Даже диски колес – матово-черные. Если заглянуть в тонированные окна, видны красные кожаные сиденья. Я притворяюсь, будто не замечаю, как эта машина подходит Морфею – такая она красивая, готичная и оригинальная.

Если я хочу узнать правду, нужно взять над ним верх. Морфей обожает внимание, неважно, позитивное или негативное. Он упивается моей ненавистью к нему, точно так же как нечастыми приступами восхищения. Но равнодушия он не в силах вынести.

Значит, Морфей зависим и, в свою очередь, уязвим.

И именно это он и получит. Полное отсутствие интереса.

Я старательно избегаю его взгляда и рассматриваю капот, на котором, как полированный оникс, сверкает одна вертикальная полоска. Мои губы плотно сжаты – я ни слова не скажу про мозаики, которые находились у него всё это время.

От столь явного равнодушия улыбка Морфея вянет, и я чувствую глубокое удовлетворение. С подавленным видом он нажимает какую-то кнопку.

Замки щелкают. Обе двери плавно отъезжают вверх, словно несомые потоком воздуха. В открытом виде они напоминают вскинутые крылья. Машина кажется удивительно живой, она похожа на летучую мышь… или гигантскую бабочку.

В это мгновение я забываю, что нужно притворяться.

Морфей сверкает ослепительной улыбкой. Я вижу его собственные крылья – тонкую черную пелену, похожую на дым. Они изящной аркой вскидываются у него за спиной, подражая дверцам машины и в то же время затмевая их.

– Я пущу тебя за руль, детка.

Его низкий голос проникает в мою душу. Воплощенное искушение. Морфей держит ключи и выжидающе поднимает бровь под полями шляпы. Драгоценные камни вспыхивают слабым золотым светом по краям солнечных очков.

Я хочу только одного – найти проселочную дорогу и разогнаться так, чтобы деревья мелькали мимо, чтобы Ньютонов закон ускорения сдавливал грудь. Тогда я открою окно и отдамся пронизывающему ветру.

Быстрая езда сродни полету.

В крови вспыхивает радостное волнение, пробуждаемое живущей во мне тьмой. Тьмой, которая любит поездки на мотоцикле из-за ощущения силы, свободы и чувственного удовольствия и заставляет бугорки на лопатках чесаться от предвкушения. Это – часть моей натуры, которую я редко выпускаю на волю.

Плевать на Страну Чудес, пропавшие мозаики, мамину ложь и странные игры Морфея. Плохая девчонка хочет повеселиться. Я делаю шаг вперед и выхватываю у Морфея ключи.

– Куда едем? – спрашиваю я.

Он ухмыляется.

– Решай сама. В какое-нибудь уединенное местечко, где мы сможем заняться мозаиками.

Я стискиваю зубы, готовясь разыграть свой козырь.

– Какими мозаиками? Теми, которые хранятся у моей мамы или которые прячешь ты?

Морфей снимает очки и тупо смотрит на меня. Очень приятное зрелище. Кажется, он и правда удивлен.

– Надо быть идиотом, чтобы думать, что я не догадаюсь, – продолжаю я.

Прежде чем я успеваю миновать его и подойти к дверце, Морфей хватает меня за талию, разворачивает и прижимает спиной к своей груди. Он притягивает меня ближе, держа за лямки рюкзака, наклоняет голову и шепчет в ухо:

– Плохая шутка, радость моя.

Его горячее дыхание щекочет кожу под волосами. Рюкзак соскальзывает, и я поворачиваюсь, чтобы взглянуть своему противнику в лицо.

– Не забывай про невидимую коробку, Морфей, – напоминаю я, скрестив руки на груди.

– Не забывай мое здешнее имя, Алисса.

Он хмурится и взвешивает на руке рюкзак, как будто прикидывая, что внутри. Хмурый вид сменяется тревожно-сердитым.

– Их тут нет.

– Перестань изображать удивление, «Эм».

Я обхожу его и сажусь на водительское место. Теплая кожа создает ощущение роскоши. Сиденья как будто созданы в соответствии с контурами моего тела. Я застегиваю ремень безопасности и случайно зажимаю край непривычно длинной юбки. Пытаюсь высвободить ее, но от скомкавшейся ткани кнопку заело. Я не хочу просить помощи у Морфея. Подумаю об этом потом.

В машине пахнет кальяном, и от этого мое раздражение только усиливается. Я вставляю ключ и поворачиваю его, затем изучаю приборную панель, блестящие серебристые экранчики и прочие прибамбасы.

Морфей бросает рюкзак за мое кресло и присаживается рядом, придерживая дверь у себя над головой и шаркая ногами по асфальту.

– Ты серьезно? Половина твоих работ пропала?

Я вздыхаю и включаю радио, наблюдая, как оживает экран размером с айпад.

– Ради бога. Мы оба знаем, что ты был в больнице и шпионил за нами.

Из динамиков рвется альтернативный рок. Ритм упрямый и яростный, он соответствует моему настроению. Я нажимаю на кнопку, чтобы убавить звук.

– Ты подождал, пока мистер Мейсон занесет в дом первую половину мозаик. Тогда ты стащил остальные. Кто еще мог вскрыть машину так, чтобы сигнализация не сработала?

– Черт, – ворчит Морфей.

Меня обдает порывом воздуха, когда он резко отталкивается и встает. Я наблюдаю, как Морфей поспешно обходит машину, но тут мой взгляд привлекает искусственный хвост енота, который висит на зеркальце заднего вида. Он отливает то черным и рыжим, то оранжевым и серым, слегка покачиваясь на ветерке, который дует сквозь открытые двери. Этот хвост кажется смутно знакомым. Я хочу до него дотронуться, но тут Морфей втискивает свое длинное тело на пассажирское сиденье и нажимает кнопку, заставляя двери закрыться. Потом он снимает шляпу и бросает солнечные очки на приборную доску.

Я даже не успеваю ничего сказать, когда он кладет мою руку поверх ключа зажигания и заставляет его повернуть. Мотор включается, издав урчание, которое отдается в моих икрах и бедрах. Гигантский зверь, готовый повиноваться приказу.

Я в замешательстве смотрю на Морфея.

– Мы нанесем твоей маме визит, – говорит он. – Поехали.

Я не собираюсь спорить. Я тоже хочу поговорить с мамой насчет мозаик, хотя не уверена, что стоит это делать в присутствии Морфея. Хотя она и не такая хрупкая, как кажется, я сомневаюсь, что она останется спокойной, увидав его.

Я выкатываю с парковки и еду по главной улице, которая ведет через жилые районы. Примерно через полмили начинается пригород, с извилистыми грунтовыми дорогами и железнодорожной веткой. Этим путем до моего дома далеко.

Но у меня будет время расспросить Морфея о волшебных мозаиках и о том, почему они так важны для него и для спасения Страны Чудес.

Холодный воздух из кондиционера треплет мои волосы. Я поправляю зеркало заднего вида, чтобы было видно пассажирское кресло, где сидит Морфей. Переливающийся хвост енота качается туда-сюда, пока я еду.

Я останавливаюсь на перекрестке, где больше никого нет, и поворачиваюсь к своему пассажиру.