Читать книгу "Трубка Шерлока Холмса - Джун Томсон"

– Какая пустая трата времени и сил, Холмс! Из-за этой шторы на окне вы не смогли ничего увидеть.

Холмс громко рассмеялся:

– Напротив, мой дорогой Уотсон, у меня был прекрасный, пусть и ограниченный обзор. Я увидел все сквозь прореху в ткани, которую ожидал найти, основываясь на описании комнаты доктором Эгером. Он сказал, что там все старое и ветхое. Я замечал прежде, что когда за домом не следят и все в нем ветшает, то первыми неизменно изнашиваются шторы, которые ежедневно отдергивают и задергивают.

– Так что вы видели? – спросил я в нетерпении.

– Достаточно, чтобы убедиться, что доктор Эгер был прав: в этом доме действительно занимаются чем-то противозаконным. Я увидел кровать, на которой спала молодая светловолосая женщина, соответствующая описанию доктора. Рядом в кресле сидела полная особа средних лет, несомненно экономка, которая, по-видимому, караулила спящую. Однако будет ли увиденного мной достаточно, чтобы удовлетворить Лестрейда, это другой вопрос.

– Но, Холмс, ведь все тут наводит на мысль о похищении! Так неужели Лестрейд будет колебаться и не обратится за ордером на обыск?

– Лестрейд – человек, лишенный воображения и крайне осторожный, а сочетание двух этих качеств не располагает к быстрым и решительным действиям. Я уверен, что он выдвинет разные возражения. Он запросто может дать этой картине самое невинное истолкование: респектабельный американский гражданин с больной дочерью, которую по причине недомогания нужно держать в темной комнате, под присмотром служанки.

– В таком случае что же можно сделать?

– Предоставьте это мне, мой друг. Я знаю наживку, которая заставит Лестрейда заглотить крючок.

Он больше ничего не сказал, и, оставив тележку у Смоллвуда, мы вернулись в кэбе на Бейкер-стрит. Оттуда, облачившись в свою обычную одежду, Холмс немедленно отправился к доктору Эгеру на Харли-стрит. Холмс собирался вместе с врачом нанести визит в Скотленд-Ярд и изложить дело инспектору Лестрейду.

* * *

Я тоже переоделся в свое обычное платье и принялся с нетерпением ждать возвращения друга. Мне не терпелось узнать, удалось ли ему убедить инспектора заняться нашим делом.

Холмса не было больше двух часов. Наконец он появился, и, судя по тому как за ним захлопнулась парадная дверь и он вприпрыжку взбежал по лестнице, его усилия увенчались успехом.

– Крючок заглочен! – воскликнул он, расхаживая по комнате. – Лестрейд согласился обратиться за ордером, который сегодня же вечером будет подписан судьей. Он также не возражает, чтобы мы с вами, Уотсон, присутствовали при обыске, а доктор Эгер находился поблизости на тот случай, если его пациентке понадобится медицинская помощь.

– Что за наживку вы использовали, Холмс? – спросил я.

– Запаситесь терпением, мой друг! – сказал он, и его глубоко посаженные глаза озорно блеснули.

Было десять часов вечера, когда мы в третий раз за тот день вернулись в Хэмпстед, теперь уже в привычном виде. По пути мы заехали в Поттерз-Ярд, чтобы вернуть одежду мистеру Смоллвуду.

Следуя указанию Холмса, на Мейплвуд-авеню возница остановил кэб на некотором расстоянии от дома номер двадцать три, рядом с несколькими другими экипажами. Тут были извозчичья карета, в которой прибыли Лестрейд, сержант и два констебля, и двухместный экипаж, доставивший Мура Эгер с сестрой милосердия.

Оставив врача дожидаться, мы с Холмсом и офицеры полиции пешком двинулись к дому. Сержант и констебли обогнули здание, чтобы следить за черным ходом на случай, если Уэзерби и его сообщница попытаются сбежать.

В тот момент я подумал, что эта предосторожность излишня – как и тяжелая трость, которой вооружился Холмс.

Кое-где в доме горел свет. Окна светились в холле и на первом этаже, где сегодня днем Уэзерби, стоя в эркере, наблюдал, как мы с Холмсом удаляемся с тележкой. Тусклый свет просачивался и сквозь задернутые шторы в комнате верхнего этажа, где Холмс видел молодую женщину, лежавшую в постели.

Пока остальные ждали на крыльце, Лестрейд трижды постучал в дверь – это были сильные удары, которые, вероятно, отдались эхом во всем доме. Последовала тишина, затем послышался звук отодвигаемых засовов, в замке повернулся ключ. Дверь приоткрыли, не снимая цепочки, и показалось смуглое бородатое лицо Уэзерби.

– Кто вы? Чего вы хотите? – спросил он.

Боюсь, что некоторые мои рассказы, где к расследованию подключается полиция, могли создать впечатление, будто ее офицеры, особенно Лестрейд, мало на что годятся. Рядом с Холмсом, обладавшим быстрым умом и вооруженным методом дедукции, они действительно порой казались туповатыми.

Однако, когда требовалось произвести арест или, как теперь, обыск, им не было равных. Даже такой непревзойденный актер, как Холмс, вряд ли сумел бы лучше сочетать величественные, чуть ли не напыщенные манеры с официально-вежливым обхождением.

– У меня имеется ордер на обыск этого дома, – объявил Лестрейд, – и вы меня крайне обяжете, мистер Уэзерби, если снимете дверную цепочку и позволите войти мне и моим коллегам. И должен вас предупредить, сэр, что еще два офицера караулят за домом.

Уэзерби не стал протестовать и, откинув цепочку, открыл дверь, чтобы мы могли войти. Поэтому я очень удивился, когда Холмс, оттолкнув в сторону Лестрейда, первым ворвался в холл и с силой опустил свою трость на правую руку Уэзерби.

– Ну-ну, мистер Холмс! – возмутился Лестрейд. – Нет никакой необходимости в насилии…

Он умолк на полуслове и замер с открытым ртом, потому что Уэзерби выронил на выложенный плиткой пол шестизарядный кольт.

– Вы ничего не говорили о том, что Уэзерби вооружен, – с обидой в голосе произнес Лестрейд, когда бородача скрутили и увели в наручниках два констебля.

Уэзерби все еще неистово боролся, и лицо его было искажено от ярости.

– Я заподозрил это, когда сегодня днем он вышел на порог. У него странно оттопыривался правый карман, – объяснил Холмс. – Однако трость ничуть не хуже огнестрельного оружия, если использовать ее в нужный момент. А теперь, Лестрейд, пожалуйста, поспешим наверх.

И Холмс устремился вперед, увлекая нас к комнате, в которой держали молодую леди. Мы увидели, что она по-прежнему лежит в кровати, одурманенная наркотиком. Экономка, которую предупредил о нашем появлении шум, поднявшийся при аресте Уэзерби, затаилась за дверью. Ее также увели для допроса. Был послан констебль за доктором Муром Эгером и сестрой.

Между тем мы с Холмсом завернули узницу в одеяла, после того как я, измерив пульс, объявил, что ее жизни не угрожает опасность.

Даже в нынешнем, далеком от здорового состоянии она была очень хороша собой, с точеными чертами лица, которым бледность только придавала еще больше изысканности, и пышными белокурыми волосами.

Когда ее отнесли вниз, в поджидавший экипаж, чтобы доставить на Харли-стрит, во врачебный кабинет доктора Эгера, Лестрейд, который осматривал комнату, где содержали пленницу, повернулся к моему другу: