Читать книгу "Друг из Рима - Лука Спагетти"

Я оказался неготовым; у меня вылетело из головы, что мне предстоит весь вечер разговаривать по-английски и о чем – еще было покрыто мраком неизвестности, я даже не придумал, куда мы пойдем. Я внушил себе: «Трастевере меня спасет!» – и, поскольку пришел раньше, притворился туристом и решил быстро сделать еще круг по окрестностям, надеясь, что Рим за это время придаст мне силы собраться с мыслями.

Однако тот факт, что писательница тоже явилась заранее, показался мне хорошим началом.

Завершив круг, я возвратился на площадь с улицы Сан-Франческо-а-Рипа, вновь оказавшись перед церковью и фонтаном, к которому прислонилась Элизабет с намерением почитать.

Я направился к фонтану. Пока я шел к нему, девушка подняла голову, наши взгляды встретились, и она улыбнулась. Помню, что я разобрал слово «Лука». Настал момент пустить в ход мой фантастический макаронный английский (кто знает, почему используется слово «макаронный», в моем случае точнее было бы назвать мой английский «спагеттарным»…).

– Привет, Элизабет, рад познакомиться с тобой!

Я шел напролом! Блестяще, непринужденно и прежде всего непредсказуемо! Не осмеливаюсь представить себе промахи этих первых минут, но помню, что постепенно стал чувствовать себя более спокойно. Впрочем, а почему я должен быть взволнован? Она иностранка, останется здесь на три месяца (а почему три месяца? Пускай…), найдет свои чайные и удалится в библиотеки и кружки интеллектуалов – писать и читать.

Я же находился в родном доме; на следующий день я возобновлю свою работу, обычную жизнь с Джулианой, моими друзьями, моей семьей, моей музыкой и моей «Лацио» в моем городе. Какие еще сомнения мучили меня? Что Джулиана ревнива? Нет, она знала все, к тому же свидание с незнакомой американской писательницей не должно сильно беспокоить ее. Самое главное для меня было не подвести Пэта; если Элизабет, возвратившись в Нью-Йорк, скажет ему: «Твой дружок – настоящий засранец!», бледный вид будем иметь мы оба. Я испытывал желание подарить знакомой моего друга воспоминание о приятном вечере, возможно, единственном, который она проведет в моем обществе в самом красивом городе мира.

Мы пошли бродить безо всякой определенной цели. Ясное дело, Пэт был одной из первых тем для разговора; во все время нашей беседы Элизабет продолжала улыбаться мне той же милой улыбкой, с которой она впервые посмотрела на меня некоторое время назад, и говорила со мной спокойным мелодичным голосом. Ее естественность и простота сразу же покорили меня, они, по правде сказать, совершенно не давали мне оснований укрепиться в моих предубеждениях против американских писательниц-блондинок с удлиненными линиями. Кроме того, Элизабет, казалось, совершенно не смущал мой спагеттарный английский, напротив: молодая женщина изучала итальянский и вставляла в свою речь кое-какие слова. И совсем не стеснялась демонстрировать свой прогресс.

Не определившись с точной целью прогулки, я предложил ей в соответствии с моим планом:

– Элизабет, ты не возражаешь, если мы посидим в одном из баров в Трастевере и выпьем пива перед тем, как отправимся поесть чего-нибудь?

Она тотчас же ответила со своей доверчивой улыбкой:

– Конечно, с удовольствием!

Я был спасен! Чаепитие с пяти до половины восьмого было изгнано навсегда! Оно заменялось кое-чем более освежающим и знакомым: пивом.

Я вспомнил, что одна из моих знакомых управляет пабом на улице Фонте д'Олио, которая начинается непосредственно с площади Санта-Мария-ин-Трастевере, и предложил Элизабет отправиться туда. Пока мы шли, я рассказал ей, почему эта улица называется источником оливкового масла. На самом деле я подвергал ее одной из пыток, которые выстрадал в детстве от собственных родителей: в большей или меньшей степени каждое римское дитя моего поколения должно было затратить множество воскресений «на экскурсию», как это именовалось родителями, с целью ознакомления с красотами своего города, до которых ему в этом возрасте не было никакого дела.

Колизей, Римский форум, Палатинский холм, Старая Аппиева дорога для меня были древними развалинами, которые кто-то построил неизвестно с какой целью, и я не мог уяснить себе, почему вместо того, чтобы отпустить меня играть в футбол на улицах моего квартала или позволить засесть перед телевизором, чтобы смотреть комедии про Станлио и Оллио, родители должны таскать меня по этим памятникам, церквям и базиликам. Все это неизбежно сопровождалось назидательными рассказами моего отца, увлеченного изложением историй, легенд, традиций и анекдотов, связанных с каждым пройденным метром, мне и моему брату – у нас обоих был настолько тоскующий вид, что более унылый трудно себе представить.

И тем не менее с течением времени большая часть этих «экскурсий» запечатлелась и в моем сердце, и в моей памяти. Таким образом, обобщив свои смутные воспоминания, связав их с некоторыми сведениями по истории искусства, почерпнутыми при обучении в лицее, я попытался объяснить Элизабет, что там, где возвышается церковь, примерно две тысячи лет назад, а конкретно в 38 году до новой эры, из-под земли забила струя того, что в те времена назвали оливковым маслом – кое-кто предполагает, что это нефть[92], которая непрерывно текла целый день. Это событие было истолковано как чудо, так что базилика Санта-Мария-ин-Трастевере построена именно на том месте, где обнаружили источник. В конечном счете, несколько воскресений, отданные в жертву в детстве, принесли свои плоды…

Когда мы добрались до бара, теплый воздух римского сентября позволил нам устроиться на открытом воздухе, и, когда я уже приготовился пробовать свое охлажденное светлое и прежде всего заслуженное пиво, то с некоторым опасением задал себе вопрос: собственно говоря, может, она трезвенница, ибо существовал риск, что она закажет полезный для здоровья микс из моркови и киви, томатный сок или еще какое-нибудь чудо из того же разряда. Но, уничтожив мои сомнения в зародыше, Элизабет заказала охлажденное светлое и прежде всего заслуженное пиво.

Пока мы продолжали болтать, постепенно чувствуя себя все непринужденнее, мой мозг не упускал из виду садистскую мысль осуществить следующий шаг: гастрономическое испытание.

В этот момент я увидел, как из глубины переулка подходит моя знакомая со своим ужином в руке, алюминиевым судком, испускающим ароматный пар, от которого у меня закружилась голова: тушеное мясо под соусом! В этот момент до меня дошло, что кроме проблемы поиска ресторана есть еще и другая – мой зверский голод. За такое соблазнительное мясо я был готов пойти на преступление. За десять секунд я узнал все, что мне требовалось: где моя приятельница купила ужин навынос, как далеко находится ресторан и его меню от А до Я. Эта траттория находилась прямо за углом: семейное заведение, к тому же римское семейное заведение, типичное меню, малое количество столов, но, поскольку еще было рано, отпадала необходимость заказывать столик заранее. Идеально.

Я предложил Элизабет, которая, подобно мне, также испытала искушение запахом мяса, не сомневаться и дать свое согласие. Мы допили последний глоток пива, я был счастлив угостить ее им в качестве премии за то, что она освободила меня от мук чаепития, после чего мы наконец отправились ужинать.