Читать книгу "Токийские легенды - Харуки Мураками"

— Мидзуки Андо, верно? — спросил мужчина постарше. — Я — муж Тэцуко Сакаки. Меня зовут Йосиро. Я работаю начальником отдела гражданского строительства в этой мэрии. А это Сакурада, мой подчиненный.

— Очень приятно, — сказала Мидзуки.

— Ну, как он, не буянит? — спросила консультант.

— Да нет, во всем раскаялся и смирился со своей участью, — сказал Йосиро Сакаки. — Сакурада стерег его с самого утра, но тот вел себя прилично.

— Да, спокоен, — с оттенком легкого разочарования вставил Сакурада. — Думал проучить его, если начнет буянить, но до этого дело не дошло.

— Сакурада в студенчестве был капитаном команды каратистов Университета Мэйдзи. Перспективный парень, — сказал его начальник.

— Так все же… кто, в конце концов, и для чего выкрал у меня бирки? — спросила Мидзуки.

— Ну что ж, устроим вам очную ставку с преступником, — сказала Тэцуко Сакаки.

В глубине комнаты была еще одна дверь, которую и открыл Сакурада. Щелкнул рубильником, и свет зажегся. Пробежав глазами по комнате, он посмотрел на остальных и кивнул.

— Все в порядке. Заходите, пожалуйста. Первым вошел начальник отдела Сакаки, за ним

Тэцуко, последней — Мидзуки. Комната походила на кладовку. Без мебели. Лишь один маленький стул, на котором сидела обезьяна. Причем крупная. Поменьше взрослого человека, но больше подростка. Шерсть чуточку длинней, чем у обычных японских обезьян, с редкими пепельными прядями. Возраст не определить, но явно немолодая. Передние и задние лапы обезьяны были тщательно привязаны тонкой веревкой к деревянному стулу. Кончик длинного хвоста беспомощно свисал. Когда в комнату вошла Мидзуки, обезьяна, мельком взглянув на нее, опустила глаза.

— Обезьяна? — изумилась Мидзуки.

— Именно, — сказала Сакаки Тэцуко. — Бирки из вашего дома похитил этот макак.

А ведь Юко Мацунака предупреждала, чтобы ее не унесла обезьяна. Выходит, то была не шутка, подумала Мидзуки. Юкко обо всем знала. По спине Мидзуки побежали мурашки.

— Но как это…

— Как я это узнала? — спросила Тэцуко Сакаки. — Я же профессионал. Разве не говорила в самом начале? Что у меня есть и квалификация, и богатый опыт? Нельзя судить о человеке по внешнему виду. Или вы думаете, раз я занимаюсь в мэрии чуть ли не волонтерской деятельностью за мизерную плату, то уступаю в способностях тем, у кого прекрасно оборудованные офисы?

— Конечно, я знала об этом. Просто я удивилась, и вот…

— Ладно, ладно. Шучу. — Тэцуко Сакаки улыбнулась. — Хотя, по правде говоря, консультант я своеобразный. Поэтому не в ладах со всякими организациями и научными кругами. Мне лучше работать себе в удовольствие в таких вот местах. Мой стиль работы, как сами видите, весьма специфичен.

— Но в высшей степени компетентен, — серьезно добавил Йосиро Сакаки.

— Значит, бирки похитил этот макак? — уточнила Мидзуки.

— Да. Тайком проник в вашу квартиру и похитил бирки из коробки в шкафу. Примерно год назад. Именно тогда вы и начали забывать свое имя, не так ли?

— Да. Именно тогда.

— Извините, — раздался вдруг низкий голос. Это впервые открыла рот обезьяна. Сказала она это уверенно — хрипловато, но вполне музыкально.

— Говорящий! — изумленно воскликнула Мидзуки.

— Да, говорящий, — почти не меняя выражения лица, сказал макак. — Я должен извиниться еще вот за что: кроме бирок я прихватил пару бананов, хотя больше ничего брать не собирался. Просто сильно проголодался. Я понимал, что этого делать нельзя, но невольно взял со стола два банана и съел. Они выглядели так аппетитно.

— Ах ты наглец, — сказал Сакурада, постукивая по ладони черной полицейской дубинкой. — Глядишь, он еще чего взял? Может, его немножко того, а?

— Но-но, — остановил его начальник. — Про бананы признался чистосердечно. По виду вроде не злодей. Воздержимся от рукоприкладства до выяснения обстоятельств. Если кто узнает, что в мэрии избивают животных, хлопот не оберешься.

— Зачем ты украл бирки? — спросила Мидзуки у обезьяны.

— Я — макак-вор… вор имен, — ответил тот. — Это у меня как болезнь. Вижу имя — и не могу пройти мимо. Разумеется, не первое попавшееся. Есть имена, которые меня интересуют особо. В частности — симпатичных мне людей. Перед такими я не могу удержаться, чтобы их не заполучить. Я украдкой проникаю в дом и похищаю их. Понимаю, что так делать нельзя, но не могу удержаться.

— Выходит, ты и бирку Юко Мацунака из нашего общежития хотел похитить?

— Хотел. Я до беспамятства восхищался Юко Мацунака. И меня как обезьяну никто так не интересовал прежде и не заинтересует впредь. Но сделать Мацунака-сан своей я не мог. Как ни верти, я обезьяна и ей не пара. Поэтому я пытался во что бы то ни стало заполучить ее имя. Хотя бы его. Обладай я ее именем, моему счастью не было бы предела. О чем еще может мечтать обезьяна? Однако она оборвала свою жизнь, и мечте моей не суждено было сбыться.

— А ты, случаем, не причастен к ее самоубийству?

— Нет. — Обезьяна резко замотала головой. — Все не так. Я не имею никакого отношения к ее самоубийству. Ее душу окутывал беспросветный мрак. Думаю, вряд ли кто мог ее спасти.

— А откуда ты спустя столько времени узнал, что бирка Юкко у меня?

— Немало воды утекло, пока я к ней подобрался. Попытался заполучить бирку сразу после смерти Юко Мацунака. Опередить, пока она не потеряется для меня навсегда. Но бирка к тому времени уже куда-то пропала. Куда она делась, не знал никто. Я исчерпал все возможные средства. Искал, не жалея себя, повсюду. Но так и не узнал, куда она делась. В то время мне и в голову не могло прийти, что Юко Мацунака приходила к вам отдать свою бирку. Ведь вас не связывала дружба.

— Это уж точно, — сказала Мидзуки.

— Но однажды меня словно озарило: а не может ли так оказаться, что бирка Юко Мацунака попала в руки Мидзуки Оосава? Впервые задумался я об этом весной прошлого года. Пока я выяснял, что Мидзуки Оосава вышла замуж, сменила имя на Мидзуки Андо и живет в многоквартирном доме в районе Синагава, опять ушло немало времени. Для таких расследований обезьяний облик не самый удобный. Во всяком случае, так я и оказался у вас в квартире.

— А почему взял не только бирку Юкко, а прихватил и мою? Знал бы ты, чего мне это стоило! Сколько пришлось пережить, забывая свое имя…

— Ей-богу, простите, — пристыженно склонила голову обезьяна. — Как вижу интересные имена, так и хочется их умыкнуть. Мне стыдно признаться, но ваша бирка разбередила мою душонку. Я же говорю, это у меня болезнь. Я не в силах сдержать это побуждение. Понимаю, что так нельзя, но рука сама тянется. Прошу прощения за причиненное вам беспокойство.

— Этот макак скрывался в канализации района Синагава, — сказала Тэцуко Сакаки. — Поэтому я обратилась к мужу, и его подчиненные поймали макака. Муж ведь начальник отдела гражданского строительства, и канализация — в его компетенции. Что как нельзя лучше для подобного мероприятия.