Читать книгу "Окончательное решение - Рекс Стаут"

Телефонный звонок раздался как раз, когда я приступил ко второму куску филе. К телефону подошел Фриц и, вернувшись, сказал, что миссис Вэйл просит мистера Вулфа. Я отодвинул стул, чтобы пойти к телефону, и Вулф принялся ворчать. Он, правда, не сказал, чтобы я оставался на месте, потому что знал, что я все равно пойду.

Когда я объявил нашей бывшей клиентке, что Вулф обедает и может позвонить ей через полчаса, она ответила, что хочет повидать его. Немедленно. Я сказал «хорошо», если она выедет через десять минут, то сможет встретиться с ним, на что она ответила отказом: приехать она не может, она измучена, и, судя по ее голосу, так оно и было в действительности.

— Это осложняет дело, — сказал я. — Если вы не можете изложить по телефону, что вам нужно, то я могу приехать поговорить с вами и передать все, что вы пожелаете, Вулфу. Иначе придется свидание отложить.

— Откладывать нельзя. Неужели он никогда не выходит из дому?

— Только не по делам.

— Вы можете приехать немедленно?

Я взглянул на часы.

— Могу быть у вас в девять. Устраивает?

Она ответила, что устраивает, я вернулся в столовую и попросил Фрица подать мне кофе со сладким пирогом. Когда Вулф прикончил свой пирог и отложил вилку, я сказал, что по просьбе миссис Вэйл еду к ней, и спросил, какие будут указания.

Он хмыкнул.

— Действуй по обстановке, на основании собственного опыта. Ты знаешь положение дел. Мы ничем ей не обязаны.

Я отправился в путь. Выйдя на крыльцо и поглядев, что за погода на улице, я решил, что останусь в живых и без пальто. На Восьмой авеню я взял такси и по дороге принялся размышлять. Утверждение Вулфа, что я знаю положение дел, было не совсем точно; я знал их со своей точки зрения, не с его. Возможно, что он уже пришел к какому-нибудь логическому выводу, например, что Ноэль Теддер похититель, убийца и лжец. Или не он, а его сестра Маргот или же дядюшка Ральф. Это было бы не первый и не в двадцатый раз, что Вулф не делился со мной своими умозаключениями.

По-видимому, Ноэль ждал меня в холле, потому что не успел я отнять руку от кнопки звонка, как он открыл дверь. Он был в темном костюме, белой рубашке и сером галстуке: видимо, оделся так для похорон. Он закрыл дверь, обернулся ко мне и произнес:

— Какого черта Вулф сказал дядюшке Ральфу, что Джимми был убит?

— На это может быть три ответа, — отозвался я. — Мой заключается в том, что, поскольку вы сказали вашему дядюшке, что кто-то подсыпал Джимми снотворное, то мистер Вулф был вынужден объяснить это. А почему вам нужно было рассказывать об этом дядюшке?

— Сорвалось с языка. Но раз уж Вулф считает себя таким умным, черт возьми, почему он разболтал? Неужели он не мог увильнуть от ответа?

— Конечно, мог. Но иногда я понимаю, почему он делает то или иное, иногда узнаю об этом часом позже, иногда неделю спустя, а бывает, что и никогда. А что, разве мистер Парселл рассказал об этом вашей матери?

— Конечно! Заварилась такая каша…

— Ничего. Я умею подобные каши расхлебывать. Где миссис Вэйл?

— Что вы собираетесь ей сказать?

— Узнаю, когда услышу самого себя. Я играю на слух. Я обещал прийти в девять, сейчас уже пять минут десятого.

Он хотел сказать еще что-то, но решил приберечь это для себя и повел меня в глубь дома. Я поглядывал по сторонам, надеясь еще раз увидеть библиотеку и посмотреть, лежала ли все еще статуя Бенджамина Франклина на полу, но в лифте Ноэль нажал кнопку третьего этажа. Когда лифт остановился, я последовал за своим провожатым в комнату, одного взгляда на которую было достаточно, чтобы сказать, что она вполне подошла бы моей жене, если бы я когда-нибудь женился. Комната была большая и мягкая — мягкое освещение, мягкая мебель, мягкие серо-розовые шторы, мягкие ковры. Я прошел следом за Ноэлем к большой постели, в которой лежала миссис Вэйл, укрытая мягкой розовой накидкой с мягкими подушками под головой.

— Можешь идти, Ноэль, — сказала она.

Она выглядела ужасно. Конечно, все женщины выглядят иначе без косметики, но даже с учетом этого она выглядела ужасно. Лицо бледное, отекшее, щеки обвисли, вокруг глаз черные круги. Когда Ноэль вышел, закрыв за собой дверь, она предложила мне сесть, и я подвинул себе стул.

— Не знаю, какая может быть польза от вашего прихода, — заговорила она. — Но я хочу понять, чего добивается Ниро Вулф этим… этим надругательством. Объясните, что заставило его сказать моему сыну и брату, что мой муж был убит?

Я покачал головой.

— Не знаю, что именно он имел в виду. Надеюсь, вы знаете, зачем ваш сын приходил к нему вчера вечером?

— Да. Чтобы просить помочь найти проклятые деньги. Когда Ноэль спросил, может ли он взять деньги себе, если он их найдет, я ответила утвердительно. Деньги не имели для меня никакого значения; главное, что мой муж вернулся. Но он умер, и теперь вообще ничто не имеет значения. Но он не был убит.

— Ваш сын снова спрашивал вас об этом вчера, и вы вновь ответили «да». Не так ли?

— Кажется, так. Теперь уж ничто не имеет значения, тем более деньги… Нет, я не права, кое-что все же имеет значение. Если вы не объясните мне, почему Ниро Вулф считает, что мой муж был убит, тогда он сам расскажет мне об этом. И если ради этого мне придется пойти к нему, я пойду, вопреки всем запретам врачей!

Я представил, как она, поддерживаемая мной, войдет в нашу контору, а Вулф при первом взгляде на нее встанет и выйдет вон. Он проделывал это не однажды.

— Объяснить, почему мистер Вулф так утверждает, я не могу, — сказал я, — однако могу сказать, каким путем он пришел к такому заключению. Ваш муж спал на кушетке, когда все ушли из библиотеки, оставив зажженный свет. Верно?

— Да.

— Позднее, когда он проснулся и понял, где находится, то встал, направился к двери, потерял равновесие, пытался удержаться за статую и повалил ее на себя. Верно?

— Да.

— Вот это мистер Вулф и не принимает. Он не верит, что человек, проснувшийся настолько, чтобы идти самому, не сумел бы отклониться от падающей статуи. Мистер Вулф считает, что он не мог проснуться, когда кто-то стянул его с тахты и подтащил к статуе; если он не проснулся, следовательно, находился в бессознательном состоянии. Судебно-медицинская экспертиза не обнаружила следов удара, от которого он мог потерять сознание, значит, он должен был быть чем-то одурманен. В библиотеке вы все выпивали, он пил виски с содовой, следовательно, возможность отравления имелась. Так мистер Вулф пришел к выводу, что мистер Вэйл был убит.

Ее взор из мягких подушек был направлен прямо на меня.

— Но это совершеннейшая нелепица!

Я кивнул.

— Конечно, с вашей точки зрения. Если мистер Вулф прав, значит, ваша дочь, или ваш сын, или ваш брат, или ваш адвокат, или вы сами убили мистера Вэйла. Я считаю, что Вулф прав, но я у него служу. Допускаю, что это не вы, но тогда вы стоите перед тяжким выбором. Естественно, вы хотите, чтобы убийца вашего мужа получил сполна все, что ему положено по закону, но вы не хотели бы, чтобы ваша дочь, ваш сын или брат были обвинены в убийстве, возможно, не хотели бы, чтобы в этом был обвинен и ваш адвокат. Согласен, это тяжко, и поэтому не удивляюсь, что вы находите все это нелепым. Я и не пытался убедить вас в чем-либо; я только объяснил, почему мистер Вулф считает, что ваш муж убит. О чем еще хотели бы вы его спросить, будь он здесь?