Читать книгу "Играя на струнах души - Дж. Б. Солсбери"

засыпает ли он.

Лучше съесть все, что смогу, пока он не объявил, что мы закругляемся, и я не упустила свой шанс. Интересно, можно ли взять коробку с едой на вынос? Я стону.

— Это лучший ананас, который я когда-либо пробовала.

— Да ну? — Он придвигается ближе ко мне. — Оставишь кусочек для меня?

Я беру ломтик и протягиваю ему, но парень проталкивает свое большое тело мимо предложенного кусочка, пока его ребра не упираются в мои колени. Его взгляд задерживается на моих губах.

— Что ты делаешь?

Эти светло-карие глаза потемнели от плотского голода.

— Я хочу попробовать.

Даже женщина с таким маленьким сексуальным опытом, как у меня, не может неправильно истолковать его невысказанную просьбу. Я не должна позволять ему целовать меня. И знаю, что лучше не связываться с рок-звездой. Я видела в первом ряду, какой вред они могут нанести.

И все же…

Воспоминания о нашем первом поцелуе преследуют меня. Искушают и дразнят.

Мы уже целовались один раз. Неужели еще от одного будет так уж плохо? Кроме того, для Итана поцелуй — это такая же обыденность, как рукопожатие. Ему не нужно знать, что для меня поцелуй — это предел моего сексуального опыта.

Но…

— Я же сказала, без шуток. — Я едва слышу свой робкий голос за шумом пузырьков джакузи.

Его взгляд темнеет, когда он перехватывает мой.

— Ты видишь, что я смеюсь?

Итан определенно не смеется. Даже не улыбается. Он источает то сексуальное обаяние, когда разум и здравый смысл растворяются, как пепел, и заменяются фантазиями о его губах на моих.

Я облизываю губы и наклоняюсь, давая ему разрешение взять то, что он хочет. Ожидаю, что Итан набросится на мой рот, как в первый раз, но вместо этого парень скользит рукой по моей шее, обхватывает мою голову и приближает наши рты. Прижимает кончик своего носа к моему — нежное движение, которого я не ожидала от такого мужчины, как он. Другой рукой обхватывает мою челюсть. Подушечкой большого пальца проводит по моим губам, как будто проверяя, настоящие ли они. Я тянусь навстречу его прикосновениям, жаждая больших ощущений, которые могут принести только его руки. Итан прижимается торсом к моим коленям, и они раздвигаются, чтобы парень мог придвинуться ближе, пока не устраивается между моими бедрами на краю джакузи.

Он приближает свои губы к моим в медленном поцелуе с закрытыми ртами, таком мягком, что это похоже на трепет крыльев бабочки. Целует каждый уголок, мою верхнюю губу, затем нижнюю, и, наконец, завладевает моим ртом. Его язык скользит по моему, медленно лаская, нежно уговаривая, смакуя момент, как будто этот поцелуй был записан и кто-то включил замедленную съемку — глубокую, чувственную и осторожную.

Итан был прав — я чувствую, как таю под контролем его рта. Мои мышцы превращаются в клейкую массу, ноги теряют всякую чувствительность. Я испытываю иррациональное желание откинуться спиной назад, почувствовать, как парень ползет по мне, и прижаться всем весом к моим бедрам. Каждое нервное окончание оживает, делая мою кожу гиперчувствительной к его прикосновениям — прижатию его большого пальца к моей шее, перебиранию моих волос между его пальцами.

Слишком быстро Итан разрывает поцелуй, упирается лбом в мой лоб и тяжело дышит.

— Хорошо, да? — говорю я, имея в виду ананас и надеясь развеять некоторую неловкость, которая, боюсь, нарастет между нами.

Парень моргает, открывая глаза, и смотрит на меня.

— Лучшее, что у меня когда-либо было.

Я думаю, что он говорит об ананасе, но глупая, иррациональная часть меня надеется, что, возможно, речь идет о поцелуе. Может быть, Итан говорит обо мне.

А может, он просто выдает те же старые избитые фразы, которые использовал в отношении всех женщин, с которыми был. От этой мысли у меня сводит желудок.

— Мне нравится смотреть, как ты ешь. — Итан протягивает мне бутылку воды, берет себе одну и устраивается на своей половине джакузи.

Как он может так себя контролировать, в то время как я чувствую головокружение и опьянение от поцелуев? Практика с тысячей женщин.

Я выбрасываю эту мысль из головы и заставляю себя отойти от еды и вернуться в воду.

Парень изучает меня с восторженным восхищением.

— Никогда не был рядом с женщиной, которая наслаждалась бы едой так, как ты.

Мои щеки краснеют от смущения, и я надеюсь, что он думает, что это из-за горячей воды.

— Когда я была маленькой, в доме никогда не было достаточно еды. — Я неловко смеюсь. — Я ем так, как будто это мой последний шанс. Старые привычки.

— Мне это нравится.

Почему Итан продолжает так на меня смотреть? Как будто я в меню, и он хочет съесть меня на случай, если у него никогда не будет другого шанса.

Если бы была смелой и сексуально раскрепощенной, то пересекла бы ванну, оседлала его бедра и потребовала, чтобы он закончил то, что начал. Но я не такая, поэтому откидываю голову назад, закрываю глаза и проклинаю свою слабость.

ИТАН

Является ли ананас афродизиаком?

Делаю мысленную пометку, погуглить это, когда вернусь в свою комнату. Либо в этом тропическом фрукте есть ферменты, делающие твердым мой член, либо Томми меня безумно возбуждает.

Из джакузи, сквозь пелену пара, я наблюдаю, как она возится с бутылкой воды и смотрит куда угодно, только не на меня. Ей не хватает сексуального опыта, уверенности, и Томми неловко озвучивает свои желания — все качества, которые я нахожу отталкивающими. Женщины, которые точно знают, чего хотят, и просят об этом, возбуждают меня, делая мою работу намного проще. Меньше догадок, отсутствие страха отказа, низкий риск зайти слишком далеко слишком рано.

С Томми мне приходится пытаться читать ее мысли, внимательно слушать сигналы, которые подает ее тело, и чертовски надеяться, что не ошибаюсь в интерпретации. Когда я поцеловал вкус ананаса с ее губ, ее бедра задрожали от прикосновения к моей грудной клетке. Может быть, желание. Может быть, страх. Я выбрал безопасный путь и отступил, хотя сделать это было очень сложно.