Читать книгу "Моя жизнь по соседству - Хантли Фицпатрик"

Откинувшись на атласную подушку, я отбираю классическое черное платье, повседневный льняной костюм, синюю юбку в цветочек и васильковую накидку.

– Черное платье, – заявляю я. – Оно со всем сочетается.

– Хм… – Мама морщит лоб, примеряет платье и поворачивается к напольному зеркалу. – Мне мама черное носить не советовала. Мол, слишком строго и банально. – Не дав мне спросить, зачем она купила это платье, мама радостно добавляет: – Но у меня есть такое же темно-синее.

Я заявляю, что платье великолепно, и это действительно так.

Мама ныряет в гардеробную за туфлями, а я глубже зарываюсь в подушки. Мама не выше меня, но кровать у нее калифорнийская двуспальная, огромная, наверняка изготовленная по заказу «Лос-Анджелес Лейкерс». Когда ложусь на нее, то чувствую себя малюткой.

Мы разбираем туфли, отказываясь от чересчур высоких каблуков, неудобных творений Маноло Бланика и «практичных уродов» «натуралайзеров». Мама садится на кровать и берет чашку с чаем. При каждом вдохе плечи у нее поднимаются и опускаются.

– Очень расслабляет, – с улыбкой говорит мама. – Кажется, мы с тобой давно этим не занимались.

Не кажется, а так и есть. Наш чайный ритуал, совместный выбор нарядов, семейные вечера… уже не помню, когда в последний раз удавалось все объединить.

– Трейси прислала мне по электронке чудесное фото. Они с Флипом на маяке Ист-Чоп.

– Да, мне она тоже его прислала.

– Они такая милая пара. – Мама потягивает чай.

«Милые» не слишком подходит Трейси и Флипу, хотя я заставала их в неудачные моменты, а мама, как ни странно, нет.

Вернись она на пять, на две минуты раньше, раскрытое окно выдало бы меня с головой. Что бы я сказала? Что бы сделал Джейс?

– Солнышко, тебе плохо без бойфренда?

Мамин вопрос для меня полная неожиданность. Я не отвечаю.

– В твоем возрасте бойфренды очень важны. – Мама невесело улыбается. – Наверное, и в моем тоже. Я забыла… – Язык у мамы развязывается лишь на мгновение. Она тотчас берет себя в руки и возвращается к предыдущей теме: – Саманта, как насчет Торпа, младшего брата Флипа? Он чудесный парень.

Она что, предлагает мне бойфренда? Слышать это от мамы очень странно.

– Мама, Торп… ну, играет за другую команду, – говорю я.

– Не думаю, что спортивные пристрастия важны, – заявляет она. – Торп такой воспитанный.

– Мама, он еще в средней школе признался, что любит парней.

Мама хлопает ресницами, переваривая услышанное.

– Ой-ой! Тогда ладно.

Звонит ее сотовый, в тишине кажется, что оглушительно.

– Привет, милый! – Мама прижимает телефон к плечу и поправляет волосы, хотя Клэя рядом нет. – Правда? Хорошо, сейчас включу. Потом перезвоню тебе.

Мама тянется к пульту, лежащему в плетеной корзиночке на прикроватном столике.

– Седьмой канал заснял мое выступление в Доме Таппинга Рива, – сообщает она. – Саманта, я хочу услышать твое мнение.

Интересно, дети кинозвезд чувствуют странную отчужденность, как я сейчас? Женщина на экране внешне напоминает ту, что готовит лимонад на нашей кухне, но с губ ее слетают чужие слова. Мама никогда не выступала против иммигрантов или однополых браков. Она всегда была умеренным консерватором. Сейчас я слушаю ее по телевизору, поворачиваю голову, вижу ее взволнованное лицо и не знаю, что сказать. Это влияние Клэя? Как бы то ни было, становится жутковато.

Глава 17

Когда мама, занятая под завязку, не проводит предвыборные мероприятия, Клэй гостит у нас. Привыкнуть к такому непросто. Как я сразу поняла, Клэй – это что-то особенное. Держится он очень свободно – развязывает галстук, бросает пиджак на диван, небрежно скидывает туфли, запросто открывает холодильник, берет недоеденное накануне и ест прямо из контейнера. Нам с Трейси мама такое не позволяет, а Клэю – легко. По утрам, когда я захожу на кухню, Клэй готовит маме завтраки – диковинные завтраки из блюд, которые она обычно не ест, вроде овсянки и жареной картошки. Пока мама изучает свое расписание на день, Клэй ставит перед ней тарелку, чашку с кофе и целует в лоб.

Наутро после того, как мы выбирали маме наряд, я спускаюсь на кухню и застаю Клэя в фартуке. В фартуке!

– Саманта, твоя мама поехала забирать документы. Хочешь булочку с колбасной подливой?

Фи, нет! Со сковородкой Клэй управляется спокойно и уверенно, как и с остальным. Странно, что мужчине так комфортно у нас в доме.

А ведь я впервые вижу Клэя без мамы с тех пор, как встретила его на Мейн-стрит. Появляется шанс спросить, что у него с той брюнеткой, только как начать?

– Вот, попробуй! – Клэй ставит передо мной тарелку. На вид это булочка под блевотиной, но пахнет божественно. – Ну, давай! Не будь как девицы, которые панически боятся поправиться.

Челка падает ему на лоб, совсем как у мальчишки, глаза улыбаются… Я хочу, чтобы Клэй мне понравился. Он делает маму счастливой. Он заступился за меня по поводу комендантского часа. Я неловко ерзаю.

– Кстати, спасибо, что помог мне тогда вечером, – наконец мямлю я, ковыряя вилкой комковатую подливу.

– Дорогуша, я ведь тоже был молод, – усмехается Клэй.

«Ты и сейчас молод», – думаю я, гадая, к кому он ближе возрастом, ко мне или к маме.

– Ну, Саманта, не трусь, попробуй!

«Уговорил, – думаю я, – трусить не буду».

– Кто та женщина, с которой я тебя видела? – спрашиваю я, заглядывая Клэю в глаза.

– В городе? Тебя это беспокоит?

– Просто интересно… Думаю, стоит ли рассказать об этом маме.

Клэй опускает ладони на столешницу и смотрит прямо на меня:

– О том, что я ходил на ланч со старой знакомой?

Тон у него изменился. Клэй до сих пор улыбается, но уже как-то неискренне.

– Мне показалось, что отношения у вас очень теплые, – замечаю я и встречаю его взгляд.

Секунду позже Клэй сбрасывает напряжение.

– Саманта, она просто подруга, – улыбается он. – Когда-то мы с ней встречались, но это в прошлом. Сейчас я с твоей мамой.

Я вилкой черчу на подливе узоры.

– Так мама о ней знает?

– Вообще-то прошлое мы с ней особо не обсуждали. Нам и настоящего с лихвой хватает. Твоей маме не стоит тревожиться из-за Марси. Не больше, чем мне из-за твоего папы. Хочешь апельсиновый сок? – Клэй наполняет мне стакан, не дождавшись ответа. – Дорогуша, мы же взрослые. У каждого есть прошлое. Да оно и у тебя есть. Но в сравнении с настоящим оно не так важно, правда?

Да, правда… Я ведь едва помню, чем меня привлекали Майкл или Чарли.

– У каждого из нас есть и настоящее, – добавляет Клэй. – Такое, о котором мы не можем обмолвиться даже самым близким.