Читать книгу "Тайна 13 апостола - Мишель Бенуа"

Монахини вошли, церемонно поклонившись отцу Нилу, а попутчик тем временем, не сказав ни единого слова, вернулся на свое место, закрыл глаза и через мгновение уже спал.

«Странный субъект! Что на него нашло?»

Однако внимание отца Нила тотчас переключилось на вновь прибывших. Пришлось, освобождая им место, забросить свой чемодан на верхнюю полку, затолкать под сиденье свои толстые папки, а потом терпеть нескончаемую болтовню благочестивых монахинь.

Тем временем наступила ночь. Пытаясь заснуть, отец Нил отметил, что его загадочный визави как забился в свой угол, так с тех пор даже пальцем не шевельнул.

Когда, разбуженный на рассвете, он открыл глаза, угловое сиденье было пусто. Чтобы позавтракать, отцу Нилу пришлось пройти весь поезд от начала до конца, но того человека нигде не было. След простыл.

Возвратясь в купе, где одна из добрейших сестер заставила его попробовать жуткий кофе из своего термоса, он должен был признать очевидное: таинственный пассажир исчез.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

35

Пелла, Иордания, год 58

— Как твои ноги, аббу?

Возлюбленный ученик вздохнул. За прошедшие годы его волосы побелели, щеки запали. Поглядев на мужчину в полном расцвете сил, сидевшего рядом, он промолвил:

— Вот уже двадцать восемь лет прошло с тех пор, как умер Иисус, и десять — с того дня, когда я покинул Иерусалим. Моим ногам пришлось нелегко, они привели меня сюда, Иоханан, и, если то, что ты говоришь, верно, им, может быть, еще придется нести меня дальше…

Они сидели, укрывшись от солнца в тени перистиля, пол которого был выложен великолепной мозаикой, изображавшей бога Диониса. Пустыня начиналась в двух шагах отсюда, дюны подступали к перистилю.

Пелла, город, построенный ветеранами походов Александра Великого на восточном берегу Иордана, был почти полностью разрушен землетрясением. Когда пришлось бежать из Иерусалима, из-за угрозы, исходившей от сторонников Петра, ему казалось, что этот город, расположенный за пределами Палестины, достаточно безопасен для него. Он обосновался здесь вместе с матерью Иисуса, и вскоре к ним присоединились его ученики. Иоханан то и дело уезжал из Пеллы в соседнюю Палестину и даже в Сирию, поскольку Павел обосновался с целым штатом приближенных в Антиохии, одной из малоазиатских столиц.

— А Мария?

Привязанность Иоханана к матери Иисуса была трогательна. «Этот мальчик полюбил мать распятого Иисуса, как родную, а во мне увидел замену своего распятого отца».

— Ты с ней увидишься позже. Расскажи мне еще, что нового, я здесь как будто оторван от всего…

— Мои новости успели устареть на несколько недель. Иаков, брат Иисуса, в конце концов взял верх и стал во главе иерусалимской общины.

— Иаков?! Но… как же тогда Петр?

— Он сопротивлялся, как только мог. Попытался даже низложить Павла на его территории, в Антиохии, но добился только того, что его изгнали, как нечестивца! Кончилось тем, что он сёл на корабль, идущий в Рим.

Оба расхохотались. Здесь, у самой границы бесплодной пустыни, эта борьба за власть во имя Иисуса казалась смешной.

— Рим… Я так и думал. Если Петр больше не может первенствовать в Иерусалиме, только Рим может быть целью его честолюбия. В Риме, Иоханан, в центре империи — вот где церковь, о которой он мечтает, может стать могущественной.

— Есть еще одна вещь: твоих учеников, оставшихся в Иудее, все более притесняют. Они спрашивают, не следует ли им тоже бежать, чтобы присоединиться к тебе здесь.

Старик закрыл глаза. Что ж, он и это предвидел. Назореи не так одержимы иудаизмом, как Иаков, и не жаждут обожествить Иисуса, как Павел, зажатые между двумя яростно противоборствующими ветвями нарождающейся церкви, но не желающие примкнуть ни к той, ни к другой, они рискуют быть раздавленными.

— Пусть те, кто не может больше терпеть, перебираются сюда. Пелла для нас безопасна — пока.

Иоханан сел с ним рядом и спросил, указывая на пачку листов папируса, разбросанных по столу:

— Ты читал, аббу?

— Всю ночь. Особенно этот сборник, о котором ты говорил, что люди передают его из рук в руки и он достиг пределов Азии.

Он указал на стопку в три десятка скрепленных шерстяной тесьмой листов, что лежала у него на коленях.

— Все эти годы, — сказал Иоханан, — апостолы передавали слова Учителя из уст в уста. А теперь записали все это здесь, вперемешку, чтобы после их кончины память не была утрачена.

— Верно, это все его мысли, те, что и я слышал. Только апостолы ловчат. Они, конечно, не приписывают Иисусу того, чего он никогда не говорил. Они всего лишь довольствуются тем, что переиначивают понемногу — здесь слово, там оттенок мысли. Измышляют собственные комментарии, от своего имени вставляют замечания, каких в ту пору никогда бы не сделали. Я здесь, к примеру, прочел, что в один прекрасный день Петр пал на колени перед Иисусом и провозгласил: «Воистину ты Мессия, Сын Божий!»

Он бросил книгу на стол.

— Это чтобы Петр вымолвил такое! Иисусу никогда в жизни не доводилось слышать подобных признаний — ни от Петра, ни от кого-либо другого. Пойми же, Иоханан, отправив меня в изгнание, апостолы присвоили себе исключительное право свидетельствовать об Иисусе. Евангелие в их руках становится ставкой в борьбе за власть. Иисус в их воспоминаниях будет переживать превращения все более явные, это очевидно. Как далеко могут они зайти?

Иоханан опустился на пол у его ног, положил руки ему на колени:

— Ты не можешь позволить им сделать это. Они записывают свои воспоминания — запиши и ты все то, о чем рассказываешь здесь ученикам, и пускай твой текст ходит по рукам так же, как их записки. Поведай обо всем, аббу: о вашей первой встрече на берегу Иордана, об исцелении бессильного в купальне Вифезды, о последних днях Иисуса… Пусть он предстанет таким, каким я его узнал с твоих слов, не дай умереть теперь памяти о нем!

Он неотрывно, настойчиво смотрел в лицо своего приемного родителя, а тот взял со стола другую пачку листов.

— Что до Павла, он весьма сообразителен. Знает, что люди лишь благодаря вере в воскресение могут выносить свое жалкое существование. Вот он им и толкует: вы воскреснете, поскольку Иисус воскрес первым. А коль скоро он воскрес, стало быть, он Бог, ибо только Бог может воскресить самого себя.

— Так что с того, отец? Павел пишет послания своим ученикам? Действуй так же. Помимо своего рассказа, напиши и ты нам письмо. Послание, призванное утвердить ту истину, что Иисус не был Богом. А доказательство… ведь существует его могила.

Лицо старика замкнулось, и Иоханан взял его руки в свои:

— Не хотелось тебе говорить, но Елиезер Бен-Аккайя, глава иерусалимских ессеев, скончался. Неужели он унесет с собой тайну могилы Иисуса?