Читать книгу "Последний холостяк - Кимберли Лэнг"

Дилан слишком поздно понял, насколько этот странный разговор показывал, кем они были – а, вернее, не были – друг для друга. В наступившей тишине оба чувствовали напряжение и неловкость. А Дилану не хотелось ни напряжения, ни неловкости.

Однако Марни не вставала и не шла одеваться, значит…

– Марни, нам просто надо занести эту тему в список запрещенных.

– Звучит очень умно. Уверена, что в один прекрасный день ты найдешь женщину, удовлетворяющую твоим запросам. И я буду рада за тебя. А теперь я намерена снова дать себе клятву не вмешиваться в чужие любовные дела. – Не успела она это произнести, как у нее улучшилось настроение и, протянув Дилану стакан, она сказала: – Еще вина, пожалуйста. – Когда он налил, Марни со смехом добавила: – Как хорошо, что ты мне не подходишь.

– Аминь.

И только после того, как поздним вечером Дилан, посадив Марни в такси, в одиночестве улегся в кровать, ее слова начали тревожить его.

Глава 7

Марни бросила взгляд на четырнадцать различных тортов, которые предполагалось попробовать, и пожалела, что ей не во что переодеться. Классическая юбка-карандаш, которую она надела сегодня на работу, великолепно подчеркивала ее фигуру и придавала уверенности, однако не имела ни одного лишнего дюйма в объеме.

Риз собрала всех четырех подружек невесты, включая Эмбер, которую Марни толком не знала, встречаясь с ней только на примерках в ее свадебном салоне. Но раз уж Эмбер собиралась замуж за брата Риз, Марни хотелось узнать ее поближе.

Однако она не была совсем уверена, что ей хочется есть все четырнадцать тортов.

– Я все равно не понимаю, почему это должны делать мы, а не Мейсон? – спросила она Риз.

– Потому что Мейсону все равно, а мне нужно ваше мнение, – ответила Риз. – К тому же это еще один шанс пообщаться со всеми вами.

Взглянув на торты, Джина подняла бровь.

– Надеюсь, никто не на диете.

– И, слава богу, не диабетик, – добавила Кэсси.

Джина, открыв рот от удивления, спросила:

– Это ты так шутишь?

Кэсси нахмурилась.

– Гипергликемия очень опасное состояние. Как можно шутить по такому поводу?

Марни с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться.

– Ты права, дорогая. Очень хорошо, что никто из нас не страдает диабетом.

– О’кей, – вмешалась Риз, вытащив маленькие листочки бумаги. – Попробуйте их, оцените, а когда закончите, напишите мне три самых лучших. Не будем зря терять время, дамы.

Марни мысленно согласилась с ней. Чем раньше они закончат, тем раньше она окажется у Дилана. Среди всей кутерьмы с новой работой, предстоящей свадьбой Риз и занятостью Дилана, она не видела его с самой субботы. День тогда выдался очень хороший, один из последних перед приходом зимы, и они ходили в Центральный парк. Они хорошо провели время, хотя не так хорошо, как тем же вечером. Если бы Марни знала, что за этим последует четырехдневная разлука, она предпочла бы не ходить в парк. Или потом не отпустила бы Дилана так рано.

Так или иначе, но все четыре дня Марни провела в постоянном, доходящем до отчаяния, возбуждении.

Сколько мне понадобится времени, чтобы справиться с этими дурацкими тортами?

– Интересно, Риз хочет, чтобы я расставила оценки, исходя из собственных предпочтений или из предполагаемых предпочтений гостей? – спросила Кэсси.

Марни не сразу сообразила, что Кэсси обращается к ней.

– М-м-м, и то, и другое.

– Ладно. Но откуда мне знать вкусы ее гостей, если я не знаю, кого она пригласила?

Джина прикусила губу.

– Отличный вопрос, Кэс. Почему бы тебе не задать его Риз?

Пока Кэсси ходила, чтобы задать свой вопрос, Марни укоризненно покачала головой в сторону Джины, сидевшей с самым непринужденным видом.

– Как тебе не стыдно?

– Но забавно же посмотреть.

Уже через минуту явилась Риз, на лице которой застыло такое же сконфуженное выражение, как и у всех остальных, когда они сталкивались с обескураживающей логикой Кэсси. Она с трудом сдерживала смех.

Удивительно, как легко и быстро каждая из них вернулась к той роли, которую играла в юности. Марни взяла вилку и попробовала лимонно-мандариновый торт, которому поставила оценку восемь из десяти.

– Как тебе новая работа? – спросила Джина.

– Мне очень нравится. Я занята по горло и умираю от того, сколько всего надо узнать, но после акции по сбору средств, которая состоится на следующей неделе, все утрясется, и я смогу прийти в себя.

– Картер будет рад это услышать. Он беспокоится о тебе.

Марни до сих пор не могла привыкнуть к тому, как Джина воспринимает отношение брата к ней.

– Риз просто спасает меня. Я шлю ей в день по десять имейлов, и она отвечает на каждый. Это по-настоящему великодушно с ее стороны помогать мне, когда у нее столько хлопот со свадьбой.

– Да уж. Я искренне надеюсь, что с этой свадьбой у нее все сложится, – тихо сказала Джина. Слегка передернувшись, она добавила: – Знаешь, я до сих пор не могу смотреть на трюфели.

Кофейный торт оказался очень даже ничего, но он был какой-то не свадебный, поэтому Марни поставила ему низкую оценку.

– Как я понимаю, у тебя на свадьбе их не будет.

Джина фыркнула.

– Я почерпнула массу идей с подготовки к первой свадьбе Риз и уверена, что возьму на заметку еще несколько с этой – надеюсь, последней. Хочу сказать, я рада, что она выбрала Мейсона. Они с Диланом были не пара.

Марни молча согласилась с ней, но для этого у нее имелись другие доказательства. Она знала Риз, а теперь узнала и Дилана. Эта «отличная команда» в конце концов наскучила бы им обоим и заставила их мучиться.

– Хотя, конечно, жалко, – продолжила Джина.

– Чего?

– Что Дилан зря пропадает. Аппетитный мужчина. В нем есть такая обходительность, как у Джеймса Бонда. Очень сексуальная. Правда, правда.

Да, да, я знаю. От этой мысли у Марни свело ноги.

– Ты же помолвлена с моим братом. Так что при мне постарайся не пускать слюни по поводу других мужчин.

– Я не пускаю слюни. Я просто отдаю должное достойной мужской особи, когда вижу ее. И это просто позор, что такой классный экземпляр, как Дилан Брукс, пропадает зря.

В этом Марни тоже соглашалась с ней, но оставила свое мнение при себе. Джина слишком быстро заметила бы любой намек в ту сторону.

– Я передам твои слова Картеру.

– Помолвлена – не значит умерла. Это простое наблюдение.

Джина откусила торт и скорчила гримасу.