Читать книгу "Пожалуйста, позаботься о маме - Кун-Суук Шин"

— Значит, так оно и есть.

Но жена настояла на своем, заявив, что хочет забрать все деньги, которые присылают дети. Ты понимал, что не стоит ей перечить, когда она в таком состоянии, иначе не избежать ссоры. Ты согласился при одном условии: она могла забирать деньги детей, но к тебе больше не должна была обращаться за деньгами. И твоя жена согласилась. Она не покупала одежду и вообще ни на что, похоже, особенно не тратила деньги, но, проверив счет, ты обнаружил, что 450 тысяч вон исчезают с банковского счета в один и тот же день, каждый месяц. Если деньги задерживались, она звонила Чи Хон, которая следила за тем, чтобы братья и сестра вовремя собрали нужную сумму, и напоминала дочери о деньгах. И это тоже было так не похоже на твою жену. Ты не спрашивал ее, куда уходят деньги, потому что обещал ей это, но решил, что она откладывает их на сберегательный счет, чтобы снова обрести хоть какую-то цель в жизни. Ты перерыл весь дом, но так и не нашел никакой сберкнижки. Если Хон Та Хи говорит правду, твоя жена жертвовала 450 тысяч вон в месяц Дому Надежды в Намсан-дун. Ты чувствуешь себя так, словно тебя ударили дубинкой по голове.

Хон Та Хи говорит, что дети из приюта очень ждут твою жену. Она рассказывает о мальчике по имени Кун, которому твоя жена заменила маму. Этот мальчик больше всех горевал, когда твоя жена внезапно перестала появляться в приюте. Хон Та Хи говорит, что его оставили в приюте, когда ему не исполнилось и полугода, и у него даже имени не было, а твоя жена назвала его Кун.

— Вы сказали, Кун?

— Да, Кун.

В следующем году Кун пойдет в среднюю школу, и твоя жена обещала купить ему ранец и школьную форму. Кун. Холод сковывает твое сердце. Ты молча слушаешь рассказ Хон Та Хи и не можешь поверить, что твоя жена уже более десяти лет посещает детский приют. Тебе вдруг приходит в голову, что женщина, о которой идет речь, не имеет никакого отношения к твоей пропавшей жене. Когда она посещала Дом Надежды? Почему она ничего тебе не рассказала? Ты смотришь на фотографию жены в газете, которую принесла Хон Та Хи, а затем направляешься в свою комнату. Ты вынимаешь из фотоальбома, лежащего в глубине комода, фотографию своей жены. Жена и дочь стоят на пирсе, на морском берегу, прижимая руками развевающуюся на ветру одежду. Ты показываешь фото Хон Та Хи:

— Это та женщина, о которой вы рассказывали?

— О, это тетушка! — радостно восклицает она, словно твоя жена вдруг появляется перед ней. Твоя жена, щурясь от яркого солнца, смотрит на тебя с фотографии.

— Вы сказали, что должны были читать ей? Что вы имели в виду?

— В Доме Надежды тетушка выполняла всю самую тяжелую работу. Она с наслаждением купала детишек. Она трудилась как пчелка, и благодаря ей приют сверкал чистотой. Когда я спросила, чем могу ее отблагодарить, она ответила, что ей ничего не нужно, но однажды принесла книгу и попросила меня каждый раз читать ей по нескольку страниц. Она сказала, что ей очень понравилась эта книга, но теперь она не может читать сама из-за плохого зрения.

Ты молчишь.

— Вот эта книга.

Ты разглядываешь книгу, которую Хон Та Хи достает из сумки. Это книга твоей дочери.

— Автор родом из этих мест. Я слышала, что она училась здесь в школе, думаю, именно поэтому тетушке и нравятся ее книги. Последняя книга, которую я ей читала, тоже написана этим автором.

Ты берешь книгу дочери, которая называется «Абсолютная любовь». Итак, твоя жена хотела прочитать роман дочери. Она никогда тебе не рассказывала об этом. И тебе никогда не приходило в голову прочитать ей книгу дочери. Интересно, знал ли кто-нибудь еще в семье, что твоя жена не умеет читать? Ты помнишь, как она обиделась, словно ты нанес ей самое ужасное оскорбление, в тот день, когда выяснилось, что она не умеет читать. Твоя жена искренне считала, что ты смотрел на нее свысока и дурно поступал с ней, когда был моложе, — уходил из дома, орал и грубо отвечал на ее вопросы, а порой и вовсе игнорировал их — из-за ее неграмотности. И хотя причина заключалась не в этом, чем больше ты оправдывался, тем меньше она тебе верила. Тебе вдруг пришло в голову: а что, если, сам того не замечая, ты в самом деле смотрел на нее свысока? Ты и понятия не имел, что незнакомая женщина читала жене роман вашей дочери. Каких усилий, наверное, стоило твоей жене скрыть от этой женщины свою неграмотность. Твоя жена, которая так страстно желала прочитать книгу дочери, не могла рассказать этой молодой женщине, что автор — ее дочь, и потому притворялась, что у нее плохое зрение, и просила почитать ей вслух. У тебя щиплет глаза. Как могла твоя жена удержаться и не похвастаться перед этой женщиной своей дочерью-писательницей?

— Такой вот плохой человек.

— Простите? — Хон Та Хи удивленно смотрит на тебя.

Если она так хотела прочитать эту книгу, ей следовало попросить меня. Ты растираешь ладонями свое сухое, морщинистое лицо. Если бы жена попросила тебя прочитать ей роман, сделал бы ты это для нее? До момента ее исчезновения ты жил, не думая о ней. А вспоминал, только когда хотел попросить ее о чем-то, или обвинить в чем-нибудь, или выказать ей свое полное безразличие. Привычка — ужасная вещь. С другими людьми ты всегда разговаривал вежливо, но в присутствии жены начинал раздражаться. Порой ты даже сквернословил в ее присутствии. Ты вел себя так, будто тебе было запрещено вежливо разговаривать с собственной женой. Вот так ты жил.

— Я дома, — бормочешь ты в пустоту дома, когда Хон Та Хи уходит.

Всю свою жизнь ты мечтал вырваться из этого дома — в юности, когда женился и даже после рождения детей. Ты вдруг осознал, что всю свою жизнь проведешь в этом доме, в этом скучном поселке на юге страны, где когда-то родился, и тебя охватило чувство одиночества и пустоты, и вот, ни слова не говоря, ты ушел из дома и отправился путешествовать по стране. А когда пришло время ритуальных церемоний, ты вернулся домой, словно повинуясь голосу крови. Затем ты снова уехал и приполз домой только тогда, когда заболел. Оправившись от болезни, ты решил научиться ездить на мотоцикле и снова уехал из дома, на этот раз взяв с собой женщину, которая не была тебе женой. В иные времена тебе казалось, что ты никогда не вернешься обратно. Ты жаждал другой жизни и мечтал забыть об этом доме и начать все с чистого листа. Но твоей решимости хватало не более чем на год.

Когда новая обстановка за пределами родного поселка приедалась, ты все чаще начинал вспоминать о том, что выращивала и кого воспитывала твоя жена в вашем доме. Щенки, цыплята, картофель, который она выкапывала из земли… и ваши дети.

Пока ты не потерял из виду жену на платформе подземки в Сеуле, она была для тебя всего лишь матерью твоих детей. Она всегда казалась чем-то незыблемым и прочным, словно крепкое дерево, которое стоит на своем месте, пока его не срубят, и вот теперь вышло так, что, возможно, ты никогда ее больше не увидишь. После того как пропала мать твоих детей, ты осознал, что потерял жену. Жена, о которой ты не вспоминал около полувека, незримо жила в твоем сердце. И только после своего исчезновения она вдруг так явственно предстала перед тобой, казалось, она так близко, что можно протянуть руку и дотронуться до нее.