Читать книгу "Возлюбленная Казановы - Елена Арсеньева"

Джузеппе снова кивнул:

– Верно. Поэтому у каждого человека есть свой камень.

– И у меня?! И у меня свой? Какой же?

– Сначала ответь, каков твой Зодиак?

– Не знаю, – смутилась Лиза.

– Погоди-ка. Сейчас я узнаю о тебе все. – Он подошел к Лизесзади и быстрым движением обхватил ладонями ее голову, так что большие пальцысомкнулись на затылке, а мизинцы прикоснулись к вискам и принялись мерно,ласково их поглаживать.

Что было потом?..

Из шкатулки струили свое сияние самоцветы. Джузеппе вращалмеж трех свечей серебряный круг с тонко начертанными на нем таинственнымизнаками созвездий и под непрерывный бег зверей Зодиака бормотал:

– Меркурий… Дева… Прозерпина… Дракон… Холоднаяцеломудренность и неистовая пылкость, прямота и лживость, слабость ибесстрашие… – И вдруг резко обернулся к Лизе: – Египетский Зодиак гласит, чтокамень сентября – аметист! – И, быстро перебрав пальцами в шкатулке, подал Лизескромный серебряный перстень с небольшим, очень прозрачным камнем; пока Лизасозерцала его бледно-лиловые переливы, рассказывал: – Персы называют егоджамаст. Он помощник воинам, охотникам и странникам, удаляет мысли недобрые,душу смягчает… Посмотри на него внимательней, Луидзина! Видишь, из егосердцевины расходятся лучи? Это редкостный аметист! Немцы называют такие камниmadelamethyst, а французы – fleches d`Amor, то есть со стрелами Амура. Мало ктознает, что стрелы сии – всего лишь игольчатые кристаллы бурого железняка;однако сведущие люди говорят, будто он дарует счастье в любви. Я хочу, чтобы тыбыла счастлива в любви, Луидзина! Возьми его, прошу тебя. Только смотри непотеряй. Первое, что я спрошу, когда мы встретимся вновь, это о моем подарке!

– Мы… увидимся еще раз? Но откуда ты знаешь? Кто ты –чучельник или волшебник?! – воскликнула Лиза.

– А я и сам не знаю, – не сразу ответил Беппо. – Отремесленника до артиста расстояние неизмеримое, как между ночью и днем; номежду ночью и днем мы видим бледный отсвет зари, и, как бы ни бледна была тазаря, – это уже день!

В этих словах Лиза мало что поняла. Куда более волновало еедругое!

– И я буду счастлива в любви? – смущенно вертя перстень насреднем пальце, ибо на безымянном прочно прижилось старенькое, стертоеизмайловское колечко, и, чувствуя, как пылают щеки, пробормотала она: – Нокогда?!

– Сегодня! – выпалил Беппо, глядя ей прямо в глаза. –Сейчас!

– Как это?! – отшатнулась Лиза, невольно стиснув на грудикружевные концы своей zendaletto, но Джузеппе успокаивающе кивнул:

– Да не бойся меня! Экая ты! Вижу, твое сердце болит покому-то. И это вовсе не я. Но ты, наверное, хочешь узнать, где он и что с ним?Хочешь? Или нет?

«Нет!» – хотела шепнуть Лиза, но вместо этого громковыкрикнула:

– Да! Да! Хочу!

– Тс-с! – Джузеппе укоризненно поднял палец, тут жепонимающе улыбнулся. – Иди за мной, и ты его увидишь.

* * *

Не прошло и минуты, как Лизе захотелось взять свои словаобратно. Она до смерти боялась воротиться в страну своих молитв и потаенныхжеланий! Чем это закончится, что принесет, кроме новых страданий? Они сАлексеем сделали все, что могли, чтобы лишить друг друга покоя и счастья. Хотяон-то не ведал, что творил… Лиза чувствовала: она бы простила всякоезлоумышление! У таких страстных душ, как она, самые большие недостатки, дажепреступления, даже величайшие пороки не только не убивают любви, но еще большеусиливают ее…

Она внезапно очнулась под пристальным взором Беппо и сопаскою огляделась: что, если ее потаенные мысли вдруг обрели свободу и плоть,что, если это их торопливые, беспокойные движения колеблют тяжелые занавеси,мерцают по углам просторной сумрачной залы, куда ввел ее Джузеппе? Но нет, этолишь зеркала слабо мерцали по углам; это лишь сквозняк колебал пламя свечей вбронзовом шандале…

Джузеппе усадил Лизу перед одним из зеркал, подал ейнебольшой хрустальный флакон:

– Выпей все до капли. И ничего не бойся, слышишь?

Она кивнула. Не родился еще на свет человек, которому онапризналась бы, что чего-то боится. Теперь она не отступилась бы, даже если быизо всех углов полезли на нее демоны, отвратительные и гнусные существа с теломкозы или червя, с ушами летучих мышей, пастью и когтями кошки… И едва Джузеппескрылся за дверью, она одним духом проглотила сильно отдающее мятою, чутьгорьковатое снадобье и уставилась в зеркало, ожидая бог весть каких жуткихшуток таинственных сил.

Ничего не произошло. По-прежнему перемигивались в зеркалеогоньки свечей, а само оно было уж до того помутневшее и потрескавшееся, словновся амальгама с него давно осыпалась; непонятно, каким чудом оно еще можетотражать эту сумрачную залу, этот шандал, эти оплывающие свечи, дробить имножить отражения, выстраивать из них необозримый коридор… И тут словно бычьи-то стылые пальцы коснулись затылка Лизы, когда она сообразила, что ее-тоотражения в зеркале нет!..

Прошло невероятно долгое, томительное мгновение леденящего ужаса;и вот из мрака прямо на Лизу выплыло незабываемое лицо Алексея.

Нет, то был не княжич Измайлов – румяный, беззаботный, и неЛех Волгарь – яростный, напряженный – это был еще один, неведомый прежде образАлексея. Смуглое, перечеркнутое тонким шрамом лицо; голубой лед в прищуренныхглазах; твердые, обветренные губы. Полуседые-полурусые волосы его былиперехвачены на лбу кожаным узким ремешком, черный кожушок накинут на белуюдомотканую рубаху. Чуть поодаль Лиза с изумлением рассмотрела Миленко Шукало.Молодой серб раскуривал трубочку, задумчиво поглядывая на зубчатые вершины гор,подступавшие со всех сторон… Алексей смотрел вдаль. Но через мгновение лицоАлексея, отраженное в зеркале, покрылось рябью, расплылось, а вместо него Лизавдруг увидела… себя!

Лиза даже застонала от досады. Ну почему, ну почему ейоткрылось так мало?! Почему таким кратковременным было действие таинственногонапитка? Не потому ли, что она мало выпила?

Лиза перевернула флакон, но из него не вылилось ни капли.Она в отчаянии огляделась и увидела в темном, застекленном шкафу еще одинхрустальный сосуд, точь-в-точь такой, какой Джузеппе подал ей. Она радостносхватила его, вырвала пробку и одним глотком осушила.

Напиток был совсем другой, Лиза поняла тотчас. Ни следамяты, ни следа горечи, похож на глоток ароматного дыма. Тем не менее онавцепилась в подлокотники кресла и снова уставилась в зыбкую стеклянную муть, нотак ничего и не дождалась. Зелье не подействовало.