Читать книгу "Голодный город. Как еда определяет нашу жизнь - Кэролин Стил"

Рим был не первым городом, ввозившим продовольствие по морю, но из-за масштаба этого импорта его можно считать подлинным первопроходцем международной логистики. К началу нашей эры столица представляла собой мегаполис с миллионным населением — огромная цифра по тем временам; на Западе ее превзойдет только Лондон в XIX веке22. В сегодняшнем Лондоне мы не представляем себе жизни без бразильского кофе и новозеландской баранины, а 2000 лет назад римляне точно так же считали само собой разумеющимся, что у них на столе есть оливковое масло из Испании и галльская ветчина. Город снабжало продовольствием все Средиземноморье: вино и масло поставляли Испания с Тунисом, свинину — Галлия, мед — Греция. И уж, конечно, нельзя не упомянуть об испанском liquamen — соусе из тухлой рыбы, без которого любой обед был римлянам не в радость. Приехав в Рим в 143 году до н.э., греческий оратор Аристид дивился масштабу и разнообразию этих продовольственных поставок: «...из того, что выращивается и производится людьми, нет ничего, в чем бы здесь когда-нибудь был недостаток... Город похож на некий всемирный базар... Здесь никогда не перестают причаливать и отчаливать суда. Так что удивительно не то, что грузовым судам тут не хватает пристаней, но то, что им хватает самого моря»23.

Объем физических и организационных усилий, необходимых, чтобы вся эта пища оказалась в столице, был просто невероятен. Морские перевозки в Древнем мире обходились недорого, но это не значит, что они были простым делом. На борту деревянных судов без трюма зерно легко могла испортить морская вода, а в период зимних штормов выходить в море было слишком опасно, поэтому зерно приходилось держать в Александрии, пока погода не улучшится. И даже если корабли успешно добирались до места, это было еще только полдела. Римский порт Остия был слишком мал, чтобы принимать большие зерновозы из Александрии (супертанкеры того времени), и им приходилось становиться на якорь в Неаполитанском заливе, в Путеолах, где зерно перегружалось на малые суда для доставки в Рим. Когда же продовольствие оказывалось в Остии, его надо было перевезти еще на 30 километров по Тибру — неширокой реке с быстрым течением. Этот последний отрезок пути был самым трудоемким. Люди и волы три дня тянули баржи с грузом вверх по реке — даже плавание из Африки часто занимало меньше времени24. Эта работа не прекращалась ни на сутки: Рим ненасытно поглощал зерно, и больших запасов там не водилось. Когда на трон взошел Клавдий, ему сообщили: зерна в городе осталось на восемь дней.

Продовольственная логистика в эпоху Античности: маршруты снабжения Древнего Рима

О масштабе этих усилий сегодня свидетельствуют развалины древней Остии. Этот порт — Роттердам своего времени — был цветущим городом с 30-тысячным населением; его амфитеатры, храмы, виллы, термы и даже улицы с четырехэтажными жилыми домами (на первом этаже располагались лавки) сохранились на удивление хорошо. Представить себе тогдашнюю жизнь города совсем нетрудно: одна древняя taberna так похожа на современный итальянский бар, что нужно одернуть себя, чтобы не заказать бокал вина. В центре города находилось его торговое сердце — обширная площадь, окруженная лавками, где на выложенной мозаикой мостовой до сих пор можно различить личные знаки купцов: изображения кораблей, дельфинов, рыб или фароса — гигантского маяка в Александрии. Но, пожалуй, самым наглядным напоминанием о масштабе аппетитов столицы служит громадный шестиугольный «порт Траяна», сооруженный этим императором в 98 году н.э., чтобы решить вечную проблему Остийской гавани — заиливание. В гуще ежевичных зарослей тут и сегодня можно различить очертания 350-метровых пирсов, а земля по-прежнему хрустит под ногами из-за обломков амфор, в которых когда-то привозили вино и масло для величайшего города планеты.

РИМ — ПРОДОВОЛЬСТВИЕ И ПОЛИТИКА

Вы, кто ведаете доставкой продовольствия в город, держите его, так сказать, за горло.

Кассиодор25

В доиндустриальную эпоху города, как правило, не оставляли собственное продовольственное снабжение на волю случая — слишком уж важна была эта проблема. Со времен первых городов-государств за него отвечали власти, и они относились к этой задаче со всей серьезностью. В городах Древнего Египта и Месопотамии своего рода «региональными распределительными центрами» были храмы, сочетавшие свои символические функции (снабжение богов жертвоприношениями) с более прозаичной, но столь же необходимой задачей снабжения населения питанием. Храмы собирали налоги с землевладельцев, организовывали сбор урожая, хранили запасы зерна и ведали их распределением — в последнем случае пища, как правило, сначала предлагалась божеству, а люди получали то, что ему не понадобилось26. Зерно для древнего города было не просто едой, но и источником богатства, поэтому поддержанию его запасов на нужном уровне придавалось огромное значение. В амбарах поминального храма Рамзеса II (Рамессеума) в Фивах хранилось достаточно зерна, чтобы прокормить 3400 семей — население города средней величины. Как отмечает египтолог Барри Кемп, подобные храмы служили не только культовыми зданиями и общественными зернохранилищами, но и «центральными банками того времени»27. Поскольку в Египте работникам платили натурой — зерном и пивом, по размеру урожая фараон определял, какой объем работ может быть выполнен на следующий год.

В городах-государствах древнего Ближнего Востока храмы справлялись с распределением продовольствия, но снабжение гигантского Рима было задачей совершенно иного уровня. Население города было огромно, и большинство римлян жили в нечеловеческих условиях — в тесных комнатках шести- или семиэтажных доходных домов, разделенных узенькими переулками в пару метров шириной, без канализации и водоснабжения28. Большинство из них были оторваны от деревни не меньше, чем жители современных городов, и их пропитание полностью зависело от государства. С начала существования республики сенат ежемесячно обеспечивал граждан анноной — субсидируемой городом нормой хлеба по заниженной стоимости — не только для того, чтобы они были сыты, но и для того, чтобы они не бунтовали. Население Рима вечно балансировало на грани взрыва, и быстрее всего такой взрыв могла вызвать угроза сбоя в продовольственном снабжении.

Хотя аннону получали не все римляне, а только привилегированная группа свободных взрослых мужчин (plebsfrumentia), расходы на эти хлебные раздачи были весьма значительны. Когда в 58 году до н.э. трибун Кло-дий ради собственной популярности начал раздавать зерно совершенно бесплатно, Цицерон оценил расходы в пятую часть государственного бюджета29. Многие императоры мечтали сократить число граждан, имевших право получать хлеб, но это немедленно провоцировало бунты, и правителям обычно приходилось уступать. Попытка Юлия Цезаря урезать аннону привела к кровавой междоусобице, закончившейся только после его убийства в 44 году до н.э.30. Этот урок не пропал даром для его преемника Августа. Обладая безошибочным политическим инстинктом, он быстро осознал: как бы ни была обременительна эта задача, кормить 320 ооо граждан безопаснее, чем экономить. По мнению Тацита, это было одно из самых дальновидных решений Августа: историк писал, что он «покорил... раздачами хлеба — толпу»31.