Читать книгу "Собаки, которых мы спасли. Нет места лучше дома - Пен Фартинг"

Пока имейлы летали туда-сюда, словно бы затем, чтобы все усложнить, возникла еще одна проблема. У Блю появилась какая-то кожная болячка около глаз и носа. Из присланных солдатом описаний я заключил, что тут нет пока ничего серьезного и мне не нужно излишне беспокоиться. Однако позволять этому превратиться в нагноение было нельзя. Это ведь Афганистан, в конце концов.

Я знал, что солдат не имеет доступа к ветеринару или лекарствам, так что настоятельно посоветовал ему сделать все возможное, чтобы найти дружественно настроенного местного афганца, который бы согласился отвезти собаку в приют. Там Блю хотя бы получал возможность попасть к ветеринару.

Пока мы переписывались, я сумел уловить внутренний конфликт, происходящий в сознании солдата. Это было мне так знакомо. Я сам прошел через это в Наузаде, мучаясь от мыслей о том, стоит ли рискнуть и послать моих собак через полстраны в приют.

Солдат думал так же, как и я в свое время: послать ли Блю в опасное путешествие, одним из возможных результатов которого была бы смерть, или оставить его и продолжать заботиться о нем настолько хорошо, насколько он способен?

Это был душераздирающий выбор, и я не мог сделать его за солдата. Однако я чуял нутром, что если он вскоре не отправит Блю в центр, собаке будет плохо.

Грохот боковой двери минивэна вместе с лаем четырех собак, донесшиеся снаружи, выдернули меня из моих размышлений.

Лиза стояла у черного входа с непроницаемым лицом. В руках она держала сбрую Тали. Сама Тали стояла рядом с ней и выглядела чрезвычайно послушной.

— Это избавило бы меня от кошмара, который мне довелось пережить, — сказала Лиза, встряхнув сбруей перед моим носом.

— Ой, я, что, забыл ее здесь? — спросил я невинным голосом. — Почему ты не позвонила мне? Я бы ее привез.

— Потому что я была слишком занята, гоняясь за собаками по всему пляжу, вот почему, — ответила Лиза, бросив на меня взгляд, от которого я почти превратился в камень.

Несколькими минутами позже, отпаиваясь чаем, который я для нее заварил, она рассказала, что произошло.

Когда на пляже у Тали обнаружилось отсутствие жизненно важной детали костюма, мое имя сразу же было помянуто в неких непристойных выражениях, не подлежащих цитированию. Лиза решила, что не поедет обратно и тем самым взяла на себя риск выгулять Тали в одном лишь ошейнике.

— Я думала держать Тали на коротком поводке во время прогулки, — вздохнула Лиза. — Я знала, что ей нравится его сбрасывать. Я не собиралась позволять ей отдаляться от меня.

Физз и Бимер умчались по пляжу, тогда как Наузада и Тали Лиза вела на поводках. Протопав по песку примерно два ярда, Наузад уже задрал ногу и пометил очередной кусок территории.

Тали спокойно трусила рядом с Лизой, явно наслаждаясь покойной прогулкой вдоль пляжа, пока где-то через двести ярдов они не дошли до барьеров из плотного дерева, установленных по всей протяженности пляжа для защиты золотистого песка от размывающего действия сильных приливов.

Физз и Бимер легко, словно на Больших национальных скачках, перепрыгивали через эти двухфутовые барьеры. Наузад предпочитал лениво пробежаться перед тем как внезапно остановиться и пописать на зеленое от слизи дерево.

Окончив дело, он с невероятным усилием запрыгивал на барьер и приземлялся на другой стороне.

Это произошло, когда Лиза ожидала, пока Наузад пописает, — Тали увидела молодую чайку, сидевшую на ближайшем волнорезе.

Тали любит птиц. Но не в орнитологическом смысле.

Прежде чем Лиза успела среагировать, Тали сбросила ошейник и рванула к птице. Теперь Тали бежала быстро, по-настоящему быстро.

Но она все еще не могла тягаться с молодой чайкой, особенно если учесть крылья и скорость взлета последней. Птица расправила крылья и взлетела с медленной грацией, словно бы ей было наплевать на приближение сумасшедшей собаки.

Физз и Бимер продолжали бежать в противоположном направлении, когда сквозь свист прибрежного ветра до них донесся вопль звавшей их Лизы.

Обе собаки развернулись на месте и помчались обратно, преследуя Лизу и афганского бойцового пса (который уже давно так быстро не бегал, если бегал вообще), гнавшихся за Тали.

Тали с легкостью перепрыгивала просоленные морской водой деревянные барьеры и продолжала гнаться за чайкой.

В мгновение ока до Лизы дошло: на то, чтобы остановиться и привязать Наузада к волнорезу времени нет, так как атлетичная Тали может бежать еще долго, прежде чем прекратит погоню. Лизе могло помочь лишь чудо. И оно случилось.

Чайка повернула к морю. То же самое сделала Тали, начав прыгать через камни, выступавшие из лежащего впереди холмика. В своей слепой увлеченности ловлей чайки она позабыла посмотреть, куда она бежит.

Так что Тали домчалась туда, где камни кончились, и на полной скорости ухнула в море.

Насколько мы знали, Тали никогда раньше не приходилось плавать. Она запаниковала, бешено замолотила лапами по поверхности, отчаянно пытаясь развернуться. Ее попытки не увенчались особым успехом, но тут прибыло подкрепление в лице Лизы, которая вбежала в стылую воду и сгребла барахтающуюся собаку. Удивительно, но поводок, пристегнутый к Наузаду, все это время оставался в другой руке Лизы.

Когда Лиза огляделась, она обнаружила небольшую толпу знакомых, гулявших со своими собаками и остановившихся понаблюдать за развернувшейся драмой. В переднем ряду толпы спокойно сидели Бимер и Физз, ошеломленные (как и люди вокруг) безумием происходящего.

Я почувствовал слабый укол вины за то, что забыл о сбруе Тали. Но я никак не мог сдержать смех, медленно закипавший во мне, как бы упорно я ни пытался подавить его.

Я знал, что нарываюсь на оплеуху. Я только не знал, что она будет такой сильной.

Фубар и Медвепес прибыли в карантинный центр в раннюю пору марта 2008 года и немедленно стали постоянными любимчиками тамошнего персонала. Хотя обе собаки не встречались до своего прибытия на место, персонал заверил нас, что их знакомство в самом деле прошло отлично, и это было так же хорошо, как и то, что объединение этих двух собак в карантине сохранило фонду некоторую сумму.

Как для восемнадцатимесячного щенка, Медвепес обладал размерами, приводившими в восхищение девушек из карантина. Но, что более важно, он был добрым великаном. Гиперактивный, совсем как Фубар, он был сущей бедой, но очень любил обнимашки: он становился на задние лапы, а длинные передние лапы смыкал за плечами девушек.

Нам, в конце концов, нужно было найти дом для Медвепса, но у меня оставалось шесть месяцев на то, чтобы сделать это, так что я немного расслабился на этот счет и сконцентрировался на многообещающем испытании, которое нам предстояло пройти.

Подготовка к «Крафтс» требовала все больше сил, и примерно за две недели до того, как нам предстояло ехать в Бирмингем, организаторы оповестили нас, что ВВС нужно снять пятиминутный клип, в котором мы с Лизой представили бы собак и кратко рассказали их историю.