Читать книгу "Эмигрантский синдром - Виктория Фельдман"

«Ну все, – думала она, – наконец-то я встречусь с сестрой и ее семьей».

Сестра с мужем подъехали в заранее оговоренное место с немецкой точностью. Люба ждала их с нетерпением. Какая радостная встреча! Сестра совсем не изменилась, она посвежела, выглядела моложе своих лет, а ведь она на 10 лет старше Любы. И муж весьма моложав, совсем еще не старый мужчина.

– Ну, наконец-то, – промолвила сестра. Я так рада тебя видеть! Как там наши родственники? Как мама? Надолго ли ты к нам? От такого количества вопросов Люба немного растерялась.

– Послушай, – обратилась она к Марии, – как ты думаешь, твой муж не обидится, если мы поговорим по-русски? Я ведь не знаю немецкого.

– Не страшно, – ответила Мария – Он не обидится.

Они уже больше часа ехали в сторону Германии, а сестры все не могли наговориться.

Вдалеке показался очень красивый замок, за ним начиналась Германия.

– Послушай, – сказала Люба, – давайте остановимся и посмотрим замок. Я так долго об этом мечтала. У нас ведь нет замков. Они нашли место парковки, и вышли из машины. Время было послеобеденное. В тени аллеи, ведущей к замку, было прохладно и абсолютно безлюдно. Пели птицы. Все располагало к приятной мечтательности и покою.

– Скажи, – обратилась Люба к сестре, – могу я в багажнике оставить сумку с документами и деньгами? Я с ней не расставалась все время путешествия. Я ведь везла еще и чужие паспорта, поэтому вообще не выпускала ее из рук всю неделю. У вас здесь не воруют?

Мария о чем-то поговорила по-немецки и, получив ответ, перевела.

– Мой Генрих утверждает, что оставить можно. Мы ведь вблизи Германии, а там совершенно безопасно. Они закрыли машину и отправились смотреть замок.

– Ой, какая красота, – восхищалась Люба. А здесь, посмотрите еще здесь. Боже как я счастлива, что вижу все это. Я ведь так много об этом читала. Я думала, что замки бывают только в сказках. Почти два часа они ходили по залам. Переходили из одной части замка в другую. Посмотрели рыцарский зал, зал для танцев, оружейный зал. Спальню хозяев замка, кухню ХVП века.

Наконец, устав после всех этих чудес, они отправились в кафе, в котором продавались французские пирожные и прекрасный кофе. Люба была в восторге. Когда они вернулись к своей машине, оказалось, что багажник вскрыт и сумка с деньгами, документами, а главное, паспортом исчезли!!!

У всех было шоковое состояние. Даже спокойный Генрих проговорил свое немецкое «шайзе».

Естественно, он сразу позвонил в полицию. Во французской полиции совершенно не удивились. И сказали, что для Франции это нормально, но мы не должны отчаиваться. Они будут искать. Попросили оставить свои немецкие координаты и ждать. Если паспорт и документы найдутся, то их сразу вышлют по указанному адресу в Германию, а вот о деньгах нужно забыть сразу. После всех злоключений они отправились домой к Марии, которая жила недалеко от Франкфурта – на–Майне. Любин отпуск был окончательно испорчен.

Время текло медленно. Люба была вся в ожидании. Вместо того, чтобы знакомиться со сказочной Германией, Люба вообще не выходила из дома. Любой звонок в дверь вызывал у нее волнение, но увы, ничего не происходило. Генрих ежедневно ходил на работу. Мария хлопотала по хозяйству, бегала по магазинам, покупая для мамы подарки.

Генрих, по Любиной просьбе, дважды за 4 дня звонил в полицию Франции. Но увы..

Приближался день ее отъезда. Билеты на автобус, забронированные заранее, уже пришли по адресу ее проживания. Но ехать она не могла, ведь у нее не было паспорта. Для того чтобы как-то решить этот вопрос, они, все вместе отправились в русское посольство. Объяснили ситуацию, и Любе за определенную плату выписали справку. Справка имела какой-то несерьезный вид, но что делать?

Автобус уходил в воскресенье. Мария достала из своих запасов немного денег и отдала их Любе. Не могла же та приехать домой с пустыми карманами. И все же ей помог ангел-хранитель, потому что в предпоследний день перед отъездом вдруг в дверях появился почтальон.

– Вам срочный пакет, – сказал он.

Все немного растерялись. Когда раскрыли пакет, внутри был паспорт и записка по-французски. А в ней перечень прилагаемых документов и «привет из Франции». Это все называется – «деньги украли, но опыт приобрел»! Все же все хорошо, что хорошо кончается. В этот день все так обрадовались случившемуся, что решили устроить торжество. На семейный обед Генрих позвал своего друга, чтобы хоть как-то поднять Любе настроение. Он ведь чувствовал себя виноватым во всем, что произошло. Молодой высокий немец с голубыми глазами Любе понравился сразу. Оказалось, что он немного говорит и по-французски и по-русски. Что у него огромное желание изучать русский язык, потому что его фирма готовится открывать представительство в Петербурге. И вообще он считает, что Люба должна ему в этом помочь.

Она, конечно, согласилась, и они обменялись адресами. Как все сложится, покажет жизнь. Пройдут годы, память сотрет плохое. А Люба своим школьникам подробно расскажет о прекрасной стране Франции не по учебнику, а по своим впечатлениям.

А в голове все еще война

Алекс сидел в зале суда на скамье обвиняемых и прислушивался к тому, что говорил судья.

К несчастью он понимал не все из сказанного. С рождения он считал себя немцем, но попав в Германию, понял, что местный язык знал плохо. Только последние пару слов, из речи судьи, были ему понятны. Видимо, Алекс должен был оплатить штраф, в сумме 1000 евро, за нанесение оскорбления женщине сидящей на скамье потеплевших. Так зачитывал судья. Однако, никакой вины Алекс за собой не чувствовал, поэтому решил, что обязательно подаст протест.

В Германии Алекс жил всего четыре года. Въехал он в страну один, когда ему было 35.Семьей к этому возрасту, он так и не обзавелся. Родился он в Казахстане. Отец его был трактористом, мать всю жизнь работала дояркой. Родители его очень любили и особо работой не нагружали. После окончания средней школы он пошел служить в советскую армию и очень радовался этому. Воинская часть, в которой он оказался, попалась хорошая, никакой дедовщины. Все солдаты – молодые, здоровые ребята. Алекс никогда не интересовался политикой и совершенно не был готов к тому, что после «учебки» их всех переоденут по особому, дадут в руки боевое оружие, и пошлют в воюющую Чечню. Служба в Чечне ему давалась нелегко, три месяца непрерывных боев, маршей и обстрелов. А про условия жизни лучше вообще не вспоминать. Если исключить существование радиостанции, то быт солдат ничем не отличался от быта, который был во времена А.Суворова. Но самое страшное – это чеченский культ войны. Культ многовековой и тщательно взращиваемый. Ненависть к русским там воспитывалась раньше, чем любовь к матери и отцу. Пока страна играла в Советский Союз и интернационализм, в Чечне росло новое общество. Общество войны.

Молодым русским солдатам сразу бросалось в глаза нетронутость земли и запущенность деревень. Нигде ни клочка вспаханного поля, ни виноградной лозы, ни садов. Труд здесь явно был не в почете. Часто на радиочастоты батальона залезал нахальный чеченский самоучка – радист. Он с акцентом вещал в эфире: – «Зачем нам нужны русские, чтобы на нас, чеченцев, работали».