Читать книгу "На Бейкер-стрит хорошая погода, или Приключения веселых мусоров - Андрей Воробьев"

Довольный Дукалис вылез из подсобки практически одновременно с грохотом входной двери, распахнутой пинком правоохранительного ботинка, и с истошным криком: «Halt! It's police!»[48]

Впрочем, сопротивляться или куда-то бежать никто и не думал.

Поверженные громилы постанывали в углу, потихоньку приходя в чувство. Законопослушные мистер Холмс с друзьями застыли на своих местах, а сэр Лерсон благоразумно смотрел на происходящее из-под стола.

— Здравствуйте, Холмс! — выбежал вперед невысокий худосочный господин в клетчатом пальто и огромном кепи, покоящемся на не менее огромных ушах. — Я смотрю, мы прибыли вовремя. Что здесь происходит?

— Дорогой Лейстрейд, — дипломатично начал великий сыщик, — вы, действительно, прибыли как нельзя вовремя. Здесь только что местные хулиганы пытались свести друг с другом счеты. А владелец заведения, я в этом уверен, замешан в похищении своей сотрудницы — Энн Глюк. Но как вы обо всем догадались?..

— Работа у нас такая, — самодовольно заметил Лейстрейд. — Кстати, а где этот негодяй — хозяин?

Дукалис незаметно для полицейского инспектора указал Холмсу на дверь в подсобку, и великий сыщик смог ответить на поставленный вопрос:

— Думаю, он скрывается там.

Но когда полицейские, сопровождаемые Холмсом и его друзьями, включая прибывшего Уотсона, заглянули в служебные помещения, их глазам предстала ужасная картина: на полу кухни лежал труп хозяина заведения. Лицо трупа было сине-красное, под глазами виднелись свежие синяки, нос разбит, язык вывалился изо рта, на шее отчетливо выделялась странгуляционная борозда — след от удушающего предмета.

— Ба! — оживился Лейстрейд. — Я смотрю, здесь не только похищение человека, но и убийство. Нопричина этому, вы правы, — женщина. Посмотрите-ка на стену. Видите, убийца хотел написать кровью ее имя, но мы его спугнули. Как, мистер Холмс, вы говорите, звали бедняжку? Рэчел?

— Не-ет, — удивленно протянул сыщик, — ее звали Энн. Энн Глюк.

— Ну, значит, тут была замешана еще одна женщина, — ничуть не смутился инспектор. — Амазонка… Нет, лесбиянка. Да, точно, лесбиянка… Она приревновала хозяина к своей подружке и убила, оставив на стене свой автограф: «Rache»[49]. Господа, — обратился инспектор к спутникам Холмса, — я думаю, что вам будет лучше подождать в зале, пока полиция осмотрит место происшествия.

— Это мои ассистенты, — попытался было возразить Холмс.

Но Лейстрейд лишь бросил в ответ:

— Это касается и вас. Если понадобится — я позову. — И кивнул рослому бобби. — Проводите их…

* * *

Бац!

Крепко сжатый кулак неизвестного с такой силой врезал Мартышкину в челюсть, что у Сысоя даже вылетели из ушей серные пробки.

Тело стажера отбросило назад, и младший лейтенант башкой открыл дверь на улицу.

Бам-м-м!!!

Распахнувшаяся дверь содрогнулась, стукнувшись о стену.

Над поверженным и потерявшим сознание Сысоем склонились двое.

Один из них, похоже, был близким родственником орангутана и имел на физиономии вертикальный шрам, как от удара саблей. Лицо второго было более интеллигентным и излучало неподдельное изумление.

— Не тот, — вздохнул орангутаноподобный.

— А зачем ты тогда его бил? — осведомился молодой парень с тонкими чертами лица.

— Ну так, блин, Диня… — стушевался бугай, — я думал, некому больше…

— Здесь еще шестьдесят квартир, — нравоучительно произнес интеллигентный. — В каждой в среднем по два-три человека. Итого — минимум сто пятьдесят…

— Это много. — Верзила погладил пудовый кулак.

— Ага, — ехидно заметил его собеседник. — Колотить — не переколотить.

— Диня, дык кто ж знал, блин, — огорчилось лицо со шрамом. — Нормальные люди давно дома сидят.

— А этот — ненормальный. — Быстрые руки ощупали одежду стажера и извлекли на свет божий краснокожее удостоверение. — Гордись, Стоматолог, опять мента положил.

— Я не специально… Диня, ну откуда мне было знать, что он мент?

— Угу… «Герр доктор, в газетах сообщают, что прошлой ночью в городском парке лось напал на еврея…» «Хм-м… Интересно, а как лось понял, что это был еврей?» — съязвил Денис Рыбаков. — Уходить надо. Мусора поодиночке обычно не ходят, только стаями. Придется нашего клиента в следующий раз подловить.

— А с этим что делать? — спросил Стоматолог.

— Пусть лежит, — решил Денис, спрятал удостоверение Мартышкина себе в карман, за ноги втащил тело стажера в парадное, спрыснул недвижимого младшего лейтенанта пахучим ликером «Амаретто» из приготовленной заранее плоской фляжки и поманил верзилу к лифту.

Спустя четыре минуты из соседнего подъезда вышли два человека, один из которых был на две головы выше другого и раза в три шире в плечах, сели в припаркованный неподалеку оранжевый внедорожник «шевроле субурбан» и скрылись в темноте позднего декабрьского вечера.

А еще через четверть часа тело младшего лейтенанта было погружено тремя ругающимися сержантами в «хмелеуборочную», вызванную неизвестным абонентом из телефона-автомата у ближайшей к месту происшествия станции метро.

* * *

— А скажи-ка мне, друг Толя, — Ларин обратился к своему коллеге, виновато хлопающему глазами, — какой иностранный язык ты изучал?

— В школе — английский, в техникуме — немецкий, — не понимая, куда клонит Андрей, отозвался Дукалис. — А что?

— А то, — зло заметил Ларин, — что «Rache» это не начало имени Рэчел, как думает этот Лейстрейд. Мне почему-то кажется, что «Rache» это по-немецки «месть». Может, возразишь, Толя?

— Да ты чего, Андрюха? — Дукалис уставился на Ларина. — Думаешь, это я его замочил?

— Я не думаю, а интересуюсь, что у вас произошло.

— Да ничего особенного, — потупился Дукалис, — этот козел побежал в подсобку, хотел через окно удрать… Ну я его и прихватил…

— Рукой — на удушающий захват, а разбитым носом, как фломастером, по стене, — перебил друга Андрей. Потом, заметив, что Толян скромно потупился, закончил: — Ты что, Димы Черкасова начитался? Решил по примеру Рокотова[50] города зачищать и начал с Лондона? «Где махнет рукой, там — улица, где махнет другой — переулочек»?