Читать книгу "Глухая пора листопада - Михаил Март"

– Вы знаете, – заговорил мужчина, которого не представили, – нет, не совпадение. Деньги вымогателям всегда платила жена жертвы. Самое слабое место во всей афере. А если курьер приходил за деньгами с картиной? Вот, мол, товар, гоните монету и всё тут. Правдоподобная сделка.

Ильин подозвал майора:

– Тарас Григорьевич, проведите обыск у Германа Садовского. На обеих квартирах. Без санкций и по-тихому. Мы ищем картины. Любые. А заодно и ожившую Елену Подрезкову. И отправьте наряд в особняк Подрезковой. У меня предчувствие, что скоро мы найдем нашу покойницу живой и здоровой.

Майор козырнул и отошел.

– Мы можем идти? – спросил эксперт.

– Да, конечно. Только подробно оформите свои выводы в письменной форме.

– Ну, разумеется.

Все пожали друг другу руки и разошлись.

– Пожалуй, и я с вами покурю, Андрей Ефимыч. – Ильин взял его под руку, и они пошли на свежий, холодный воздух. – Ну, что-то я начинаю понимать. Женщина с сердечным приступом не могла на себя надеть подвенечное платье и принять позу покойницы в гробу. Этим она хотела нам сказать, что ее смерть не случайна. Кого мы можем подозревать, кроме вас? Извините, никого. Если она договорилась с пропавшим Германом Садовским, то это он приходил в морг, оглушил сторожа, сделал ей укол и увез в неизвестном направлении. Свидетельство о смерти выписано. Труп исчез, так как в лекарстве есть элемент, доказывающий отравление. Эта стрелка указывает на вас. А лекарство в сумочке оставлено для нас. Я не верю в самоубийство.

– И никто бы не поверил. Моя жена слишком успешна, молода и красива. Но еще она очень мстительна. Вы сами, Павел Михайлович, вызываете меня на этот разговор. Итог прост. Я арестован и обвинен в убийстве. А она жива и здорова. Дело в том, что два года назад у меня появилась другая женщина. Наши отношения с Еленой рушились, и я собирался уходить от нее. Такой позор она не могла вынести. Но кто мог предположить, что ее месть будет столь жестока. Только, извините, имени своей девушки я вам не назову. Не хочу ее замарать грязью. Она светлый чистый человек. А тут сплошные помои. Скажите, а почему вы так легко поверили в версию, будто Елена жива?

Следователь улыбнулся.

– Выступление экспертов делалось для вас. Я его уже читал. Я следил за вашей реакцией. Так вот, во всей этой истории есть один прокол. Даже находясь в коме, зрачки Елены реагировали бы на свет. Она же псевдотруп. Так вот, врачи «скорой помощи» в протоколе написали: карие глаза покойной на свет не реагируют. На вашем столике стоит прекрасная цветная фотография. У Елены Сергеевны невероятно красивые голубые глаза. Она надела на зрачки замутненные линзы. Но главное в другом. Человек, понимающий приближение своей смерти, ищет спасения, а она разыгрывает спектакль с подвенечным платьем. Может быть, зря вы ее переодели? Сошло бы за самоубийство.

– Нет, не сошло бы. Завтра утром она была бы еще жива. Патологоанатом не стал бы делать вскрытие. Правда, и реаниматологи ее уже бы не спасли. Но отравление вскрылось бы. Кровь берут в первую очередь.

Андрей замолчал. Кажется, он ляпнул что-то лишнее. С этим человеком надо разговаривать очень аккуратно.

Они постояли, покурили, и капитан, высунув голову из-за двери, крикнул:

– Пал Михалыч, вы здесь нужны.

Ильин направился к дверям. Здесь его ждал тот самый седой интеллигент из команды экспертов.

– Вы составили свое мнение? – спросил Ильин.

– Только если коротко. Я бы отнес вашего подопечного к категории социопатов. Эти люди не могут проявлять сочувствие по своей природе. У них ложное представление о мире, как у шизофреников и параноиков. И еще. Социопаты умеют прекрасно входить в доверие к людям. Они стараются выглядеть такими, какими их хотят видеть. И у них это получается. У таких больных эта черта в крови, если говорить по-простецки. Это все, что я могу сказать.

– Доктор, вы сказали то, что мешало мне спать долгие годы.

Врач ответа не понял, пожал плечами и ушел.

Сегодняшняя ночь

Чтение дневника оборвал телефонный звонок. Значит, у Андрея появилась очередная возможность связаться с ней.

– Танюша, прости меня, но ты должна сделать еще одну, пожалуй, самую главную вещь. Сыскари собираются обыскать усадьбу. Тогда все пропало. Ты должна незаметно туда проникнуть. На реке есть старый причал, с правой стороны, в полукилометре от усадьбы. Там стоит весельная лодка. Она привязана веревкой к колышку в камышах слева от причала. Весла в лодке. Сейчас ночь, тебя никто не увидит. Сядь в эту лодку и плыви вдоль берега, чтобы не потеряться. Так ты доберешься до моего причала со стороны воды. Возле причала привязаны моторные катера. К ним не подплывай. На берегу стоят две перевернутые лодки. Под одной из них лежит труп Лены и якорь на цепи. И то и другое надо загрузить в лодку, выплыть на середину реки, обмотать труп цепью и скинуть его в воду. Я этого сделать не успел. Меня срочно вызвали в морг. Ты понимаешь, что от этого зависит наше будущее. Нет трупа, нет уголовного дела.

– Я все поняла.

– Поторопись. Они собираются выезжать. Полагаю, начнут с дома, а потом будут прочесывать участок и побережье. Будь очень аккуратна. Зря не рискуй. Ты мне нужна. Я не могу без тебя жить. Целую, мое солнышко.

Связь оборвалась. Таня долго сидела с трубкой в руке. Внезапно ей показалось, что весь дневник написан однобоко. Андрей себя в нем оправдывал. Его воспоминания были похожи на мемуары ветерана войны, которые она однажды читала, а потом выяснилось, что он служил в одном из концлагерей. Смерть Оксаны дело рук Андрея, а вовсе не результат Лялиной безудержной ревности. Оксана могла сдать Андрея жене и сделала бы это с удовольствием. Такого Андрей допустить не мог. Он зависел от жены во всем, и ему понадобилось два года, чтобы продумать и сделать свое черное дело. Но стоит ли об этом сейчас думать. Наступил решающий момент, и она должна действовать.

Таня вновь вышла под дождь. Машина с трудом завелась. Она поехала к реке и после долгих поисков нашла старый причал. Лодку найти оказалось значительно труднее. В камышовых зарослях был глубокий ил. Туфли она потеряла сразу же. Ноги увязали в густой кошмарной жиже и шли ко дну. Их приходилось выдергивать из тины. Она попыталась плыть. Осока резала ей руки своими острыми листьями. Над водой стоял туман, он будто стелился покрывалом, похожим на молочную пену. Таня чудом наткнулась на лодку, едва не ударившись головой о борт. С огромным трудом ей удалось забраться внутрь, зачерпнув мутной воды, покрывшей дно по щиколотки. Вдоль берега плыть было нетрудно. Он холмом возвышался над водой, и она его видела. Но сам причал покрывала пелена густой дымки, и ей пришлось вплотную приблизиться к берегу. Наконец она увидела контуры рыбачьего домика, а дальше шел деревянный пирс. На холме высился особняк. Свет горел во всех окнах. Значит, полицейские уже начали обыск. Какая глупость! Кто же будет прятать труп в доме? Туда может вернуться только живой человек. Вода в лодке прибывала. Пустая посудина хорошо держалась на плаву, но, сев в лодку и зачерпнув воды, Таня своим весом утяжелила ее и та осела, как раз до того места, где была выбита одна щепка. Эта мелочь могла все испортить. На дне валялась литровая банка, и Таня попыталась откачать воду. Мартышкин труд. Ничего не помогало. Она причалила к пирсу, привязала лодку и выбралась на берег. Ее пронизывал холодный ветер. Девушку трясло, но она терпела. Не догадалась взять с собой ничего сухого и теплого.