Читать книгу "Гончая смерти - Агата Кристи"

Лифт, прописанный доктором Мейнеллом, вскоре был установлен.Но присутствие рабочих, монтировавших его, чуть не свело ее в могилу, так как угоспожи Хартер, как у многих старых женщин, было укоренившееся предубеждениепротив посторонних людей в доме. Она всех до одного подозревала в неблаговидныхнамерениях относительно ее столового серебра.

Вскоре после лифта был установлен радиоприемник, и госпожаХартер осталась наедине с ненавистным ей предметом – большим неуклюжим ящиком,утыканным ручками и кнопками.

Чарлзу пришлось пустить в ход все свое вдохновение, чтобыпримирить госпожу Хартер с приемником. Зато он был в своей стихии – бесконечновертел ручки и красноречиво разглагольствовал.

Терпеливо и вежливо госпожа Хартер выслушивала своегоплемянника, но в глубине души оставалась при своем мнении, что все этиновомодные затеи – абсолютная чушь.

– Послушайте, тетя Мэри, это Берлин! Разве не великолепно?!Вы хорошо слышите голос диктора?

– Я ничего не слышу, кроме ужасного треска и гула.

Чарлз продолжал вертеть ручки.

– Брюссель! – восторженно объявлял он.

– Неужели? – В голосе госпожи Хартер прозвучал намек напробудившийся интерес.

Чарлз снова повернул ручку. Раздался невероятный рев исвист.

– А сейчас мне кажется, что мы попали в приют, – промолвилагоспожа Хартер, которая не была лишена чувства юмора.

– Ха-ха! А вы шутница, тетя Мэри! Очень удачная шутка!

Госпожа Хартер не могла удержаться от улыбки. Она любилаЧарлза. В течение нескольких лет с ней жила ее племянница, Мириам Хартер. Онасобиралась сделать девушку своей наследницей. Но Мириам не оправдала ее надежд.Она была нетерпелива, явно тяготилась обществом тетки и постоянно куда-тоуходила – «где-то шлялась», по образному выражению госпожи Хартер. В концеконцов Мириам познакомилась с одним молодым человеком, в отношении которого еететя была настроена резко отрицательно. Госпожа Хартер отослала Мириам к материс краткой запиской, как будто она была товаром, взятым на пробу. Мириам вышлазамуж за того молодого человека, а госпожа Хартер стала посылать ей коробочкидля носовых платков и салфеточки под графины на рождественские праздники.

Увидев, что племянница не оправдывает ее чаяний, госпожаХартер обратила свой взор на племянника. Чарлз с самого начала оказался явнойудачей. Он был неизменно любезен и почтителен с тетей, выслушивал воспоминанияо ее молодости с таким видом, будто никогда не слышал ничего более интересного.В этом отношении Чарлз нисколько не походил на Мириам, которой до смертинадоели эти рассказы, чего она и не скрывала. Чарлзу никогда ничего неприедалось, он был постоянно весел, в хорошем настроении и по нескольку раз вдень заявлял своей тете, что она замечательная старушка.

Полностью удовлетворенная новым приобретением, госпожаХартер сообщила своему поверенному о желании составить другое завещание.Завещание было составлено, прислано ей и подписано ею.

И теперь, даже в вопросе о радиоприемнике, Чарлз вскоредоказал, что заслуживает всяческих похвал.

Вначале враждебно настроенная, госпожа Хартер стала затемтерпимо относиться к этому мероприятию, а под конец пришла от него в восторг.Особенно она наслаждалась приемником в те вечера, когда Чарлза не было дома.Удобно устроившись в кресле, она любила слушать передачи симфоническогоконцерта или лекции. В эти минуты госпожа Хартер чувствовала себя довольной исчастливой.

Первое сверхъестественное событие произошло спустя три месяца.Чарлза не было дома. Он играл с друзьями в бридж.

В этот вечер исполнялся концерт, составленный из баллад. Вовремя концерта случилась странная вещь – музыка и пение внезапно прекратились,некоторое время продолжался шум и треск, затем все стихло. Наступило молчание,которое вскоре было нарушено едва уловимым жужжащим звуком. Вдруг совершенноотчетливо и ясно заговорил мужской голос с легким ирландским акцентом:

– Мэри… Ты слышишь меня, Мэри? Говорит Патрик… Я скоро придуза тобой. Ты будешь готова, не правда ли, Мэри?…

И снова, почти сразу, звуки музыки заполнили комнату.

Госпожа Хартер сидела неподвижно, крепко вцепившись руками вподлокотники кресла. Приснилось ей, что ли? Голос Патрика! К ней обращалсяПатрик! В этой самой комнате! Нет, это, вероятно, был сон, а может быть, игаллюцинация. Скорее всего, она просто заснула. Чего только не приснится! Голоспокойного мужа разговаривал с ней по эфиру. Это ее немного испугало. Что он ейговорил?

«Я скоро приду за тобой… Ты будешь готова, не правда ли,Мэри?…»

«Это предупреждение, – подумала госпожа Хартер, медленно и струдом поднимаясь со своего кресла. – Сколько денег потрачено зря на лифт!»

Она никому не рассказала об этом происшествии, но впоследующие дни ходила озабоченная и задумчивая.

Через некоторое время это повторилось. Снова госпожа Хартербыла одна в комнате. Радио, которое передавало оркестровые миниатюры, так жевнезапно замерло. Наступила тишина, ощущение большого расстояния, и наконецголос Патрика. Он звучал не так, как при жизни: был какой-то далекий, состранным неземным тембром.

– Мэри, с тобой говорит Патрик… Я приду за тобой… Теперь ужеочень скоро…

Затем послышался треск, гул и снова зазвучали оркестровыеминиатюры.

Госпожа Хартер взглянула на часы. Нет, на этот раз она неспала. Она слышала голос Патрика наяву и была абсолютно уверена, что это негаллюцинация. Госпожа Хартер попыталась, довольно сумбурно, продумать все, чтообъяснял ей Чарлз по поводу теории радиоволн.

Возможно ли, чтобы Патрик действительно разговаривал с ней?Возможно ли, чтобы до нее, через огромное пространство, донесся подлинный голосПатрика? На приемнике не хватало длинных волн или чего-то в этом роде. Онавспомнила, что Чарлз говорил о каких-то «пробелах в шкале». Возможно, чтоименно из-за недостающих волн и происходят эти так называемые психологическиеявления? В этом предположении нет ничего абсурдного. Патрик воспользовалсядостижениями современной науки, чтобы предупредить ее о том, что скоро должнопроизойти.

Госпожа Хартер позвала свою горничную Элизабет – высокую,мрачную женщину лет шестидесяти.

– Элизабет, ты помнишь, что я тебе говорила? Левый верхнийящик моего бюро. Там все приготовлено.

– Для чего приготовлено, мадам?

– Для моих похорон, – фыркнула госпожа Хартер. – Ты оченьхорошо понимаешь, что я хочу сказать. Ты сама помогала мне укладывать эти вещи.