Читать книгу "Игра в ложь. Я никогда не… - Сара Шепард"

– На террасу, сюда, пожалуйста. – Загорелая хостесс с носом пуговкой подхватила четыре меню в кожаных папках и поплыла через обеденный зал ресторана в загородном клубе «Ла Палома». Тусон, штат Аризона. Эмма Пакстон, Мадлен Вега, Лорел Мерсер и Шарлотта Чемберлейн последовали за ней, лавируя между столиками, занятыми многочисленными посетителями – мужчинами в рыжевато-коричневых спортивных пиджаках и ковбойских шляпах, женщинами в теннисных платьицах и детьми, жующими колбаски из натуральной индейки.

Эмма расположилась в кабинке на веранде и, провожая взглядом хостесс, заинтересовалась ее татуировкой на задней части шеи – китайский иероглиф, вероятно, означал что-то избитое, вроде «веры» или «гармонии». С террасы открывался вид на горы Каталины. В лучах позднего утреннего солнца кактусы и валуны приобретали все более резкие очертания. В нескольких шагах от террасы, под деревом, толпились гольфисты, продумывая тактику предстоящей игры или копаясь в своих телефонах. До того как Эмма приехала в Тусон и окунулась в жизнь сестры-близнеца, ее знакомство с загородными клубами ограничивалось лишь ролью дежурного администратора на поле для мини-гольфа в пригороде Лас-Вегаса.

Но я знала это место как свои пять пальцев. Сидя невидимкой рядом с сестрой, привязанная к ней, как воздушный шарик к детской ручонке, я почувствовала укол памяти. Последний раз я обедала в этом ресторане с родителями, когда они решили отпраздновать мои успехи в учебе – наконец-то в моем табеле стояли сплошь «хорошо», а это было редкостью. Аромат перцев и яиц навеял воспоминания о моем любимом блюде – мексиканской яичнице «уэвос ранчерос», приготовленной с лучшей чоризо[1] во всем Тусоне. Я бы все отдала за один кусочек.

– Всем томатный сок с лаймом, – прощебетала Мадлен, когда к столику подошла официантка. Сделав заказ, Мадлен выпрямила спину, как и полагается балерине, перебросила через плечо обсидианово-черные волосы, открыла сумочку с бахромой и достала серебристую фляжку, в которой плескалась жидкость. – Можем сделать «Кровавую Мэри», – подмигнула она.

Шарлотта заправила прядь золотисто-рыжих волос за веснушчатое ухо и усмехнулась.

– Как бы меня не вырубило после «Кровавой Мэри». – Лорел ущипнула себя за тронутую солнцем переносицу. – Я еще не очухалась после вчерашнего.

– Вечеринка определенно удалась. – Шарлотта вгляделась в свое отражение в столовой ложке. – А ты как думаешь, Саттон? Хорошо мы проводили тебя во взрослую жизнь?

– Откуда ей знать? – Мадлен подтолкнула Эмму локтем. – Ты же полвечера где-то шлялась.

Эмма тяжело сглотнула. Она до сих пор не привыкла к шуткам подружек Саттон, и не удивительно – такая манера общения складывается за годы и годы дружбы. Шестнадцать с половиной дней назад она жила в приемной семье в Лас-Вегасе, молча терпя проделки подлого сводного братца Трэвиса и равнодушие Клариссы, приемной матери, помешанной на знаменитостях. Все изменилось, когда она случайно увидела видео, на котором кто-то душил девушку, похожую на нее как две капли воды – тот же овал лица, высокие скулы и голубовато-зеленые глаза, которые меняли цвет в зависимости от освещения. Связавшись через Facebook с Саттон, своим загадочным двойником и, как выяснилось, давно потерянной сестрой-близнецом, Эмма отправилась в Тусон, мечтая о встрече с ней.

Перенесемся сразу в тот день, когда Эмма узнала, что Саттон убита и ей самой тоже не поздоровится, если она не займет место сестры. Ее совсем не прельщала жизнь во лжи, и всякий раз, когда кто-то называл ее именем Саттон, по коже бежали мурашки, но Эмма не видела другого выхода, ей пришлось согласиться. Но это вовсе не означало, что она собиралась сидеть сложа руки, пока где-то гниет тело ее сестры. Она твердо решила, несмотря ни на что, выяснить, кто убил Саттон. Она считала, что это будет справедливо по отношению к сестре, а еще это единственный шанс вернуть себе свою жизнь и, возможно, сохранить новую семью.