Читать книгу "Александрия. Тайны затерянного города - Эдмунд Ричардсон"

В Греции его проклинали как варвара. «Он не грек, – говорил афинский оратор Демосфен об отце Александра Филиппе, а заодно и о его сыне. – В нем нет ничего от грека. Он даже не достойный варвар. Он – зараза. Он из Македонии. В Македонии не купить даже приличного раба»[348][349].

Александр забрался очень далеко. Но рассказы о нем проникли гораздо дальше. Существует исландская «Сага об Александре», армянский эпос о нем, поэма на острове Бали и французский рыцарский роман. За две тысячи с лишним лет эти сказания разрастались и превращались в легенды. В средневековой Европе Александр возносится к звездам на крыльях грифонов. Он прокрадывается в Коран (как «двурогий»), в фольклор евреев Ирака, где изображен тоже с рогами, но от застенчивости отрастил волосы, чтобы их скрыть, и убил своих цирюльников. В Эфиопии Александр Македонский открывает посреди пустыни волшебный город с пляшущими роботами. В «Тысяче и одной ночи» он сам строит волшебный город, Город Меди, в «Андалусской пустыне, недосягаемый благодаря заслону из чар»[350]. Александр – царь легенд. На протяжении более 2000 лет он был универсальным вместилищем всего на свете. Один историк назвал его «бутылью, в которую можно налить любое вино»[351].

Но оставалось место, где легенда об Александре находилась почти под запретом, – Персия.

Когда в 334 году до н. э. Александр Македонский вступил в Азию, Персидской империей правил Царь Царей Дарий III. Его империя и богатство казались бесконечными. Но Александр за несколько лет разгромил ее вдребезги. Пал Египет, распахнул свои ворота Вавилон. Царское войско было разбито в бою. Скоро от власти Дария ничего не осталось: его города были захвачены, армии бежали, советники выступили против него. К 330 году Дария настиг сам Александр. Древнегреческий историк Арриан зафиксировал последние мгновения Царя Царей:

Проделав за ночь около 400 стадий, он [Александр] на рассвете наткнулся на варваров [персов]. Они шли без оружия и в беспорядке, и только немногие из них кинулись обороняться; большинство бежало без боя при одном виде Александра, да и те, кто вздумал сражаться, когда несколько человек было убито, обратились в бегство. Бесс и его единомышленники старались увезти с собой в повозке Дария, но, когда Александр уже совсем настигал их, Сатибарзан и Барсаент, нанеся Дарию множество ран, бросили его и сами бежали с 600 всадниками. Дарий немного спустя умер от ран раньше, чем его увидел Александр[352][353].

Александр сам стал Царем Царей. Для персов мир перевернулся: мысль, что ими будет править он, была для них так же невозможна, как для греков – мысль о Дарии, владыке Греции. Александрово завоевание глубоко унизило их. Долгое время в Персии нельзя было об этом рассказывать.

Много позже, примерно в 1000 году н. э., персидский поэт Фирдоуси сочинил поэму «Шахнаме» (Книга царей), где рассказывалось об истории Персии от самых ранних легенд до его дней. Немногие книги сохраняют популярность на протяжении тысячи лет. «Шахнаме» – исключение. В нынешнем Иране творчество Фирдоуси прославляют так же, как в англоязычном мире чтут Шекспира.

Сердцевину «Шахнаме» составляет история величайшей культурной кражи. Фирдоуси повествует об Александре, или Сикандаре. Сначала его история кажется нам знакомой. Сикандар ведет армию на Персию, где правит Дарий, у Фирдоуси – Дара. Сикандар обращает Дару в бегство и нагоняет, когда того закалывают кинжалами придворные. И тут сюжет меняется. Настигнув Дару, Сикандар обнаруживает, что царь еще жив:

Быстрый, как ветер пустыни, уложил Сикандар

Себе на колени голову умирающего царя,

И ждал, не смея дышать,

Слов Дары.

Гладя Дару по лицу, он изрек:

«Все будет хорошо,

Вместе мы с тобой

Разобьем сердца твоих врагов.

Попробуй же встать —

Вот золотые носилки, тебя отнесут домой.

Если у тебя остались силы,

То вот твой конь, он ждет тебя.

Лекарей Востока

И лекарей Запада

Приведут к тебе.

За каждую твою слезу

Я пролью свою, кровавую.

Страна – твоя,

И трон – твой.

Услышав это, изрек Дара:

Да пребудет вечно с тобой мудрость.

Бог отблагодарит тебя за твои слова, я знаю.

Иран – твой.

Но берегись. Никогда не говори:

“Я завоевал эту землю легенд,

Я завоевал этот народ

Своими собственными силами”.

Вся радость исходит от Бога.

Вся печаль исходит от Бога.

Каждый день, когда Он дарует тебе свет,

Будь Ему благодарен»[354].

Александр больше не завоеватель: умирающий царь выбрал его своим преемником. Но Фирдоуси идет дальше: в «Шахнаме» отец Александра – не Филипп Македонский, на самом деле он – сын царя Персии Дараба (в повествовании Фирдоуси), предшественника Дария. То есть Александр всегда был персом, он – сводный брат Дария и законный наследник персидского трона. Ведя свою армию на Персию, он возвращает себе свое царство.

Александр не уничтожал Персию. Персия могла гордиться своим Александром, своим Сикандаром.

В XVI веке император Бабур сидел в садах Кабула – там, где спустя столетия станет коротать вечера Массон, – и слушал Фирдоуси. Бабур высоко ценил его «Шахнаме», не расставался с книгой всю взрослую жизнь, от времени в изгнании до дней величия, и завещал ее вместе с сокровищами своему наследнику[355]. В XIX веке Александр версии Фирдоуси повсюду присутствовал в Индии и в Афганистане. Ранджит Сингх заказал новое роскошное издание «Шахнаме» для себя и для придворных[356]. У писцов Кашмира было два бестселлера. «Они переписывают Коран, “Шахнаме” и совсем мало других книг, на которые есть какой-то спрос. Лучшие из них получают одну рупию за тысячу двустиший “Шахнаме”»[357].

С точки зрения исламских авторов, Александр Македонский стремился не завоевать мир, а понять его. Им двигали не алчность и кровожадность, его гнала вперед неутолимая любознательность. В его мире были не только сражения, союзы, браки и кровожадные кличи армии победителей. Он был исполнен несравненных свойств, волшебства, чудес, был неустрашимым путешественником в недосягаемые края. Александр был великим первопроходцем. Он шел все дальше и видел более диковинные вещи, чем кто-либо до него.

Главное в этом Александре – ум, а не сила[358]. Он мог решить любую головоломку. Каждый день он изобретал что-нибудь новое (раскаленные статуи! дрессированные мыши! автоматы!). Однажды Александр даже придумал способ исследовать самое недосягаемое место на земле – подводный мир. Вынырнув из глубин, он поведал о своих приключениях:

Я сделал железную клетку и поставил внутрь огромный