Читать книгу "Мой ядовитый шеф - Марина Дарман"

– Я понял, – фыркнул приятель, бросил на меня выразительный взгляд и нарочито продолжил: – Они все тут того!

– Чего того? – я старательно округлила глаза и прикинулась непонимающей.

– Сумасшедшие! – припечатал Хрум, глядя в глаза побагровевшему до черноты повару.

Тот не стал спорить. То ли понял, что переговорить нас пока не способен, то ли слишком разозлился. Он на миг опустил взгляд, внимательно изучил нож в руке и запустил им в Хрума. Приятель еще уворачивался, а противник уже нащупал на столе новый тесак.

Ой-ей, как-то не так я себе это представляла!

Ортегас

Переговоры зашли в тупик. Тощий и длинный, как жердь, хамелеон то прикидывался глухим, то диковатым взглядом смотрел вдаль, то отвечал невпопад и неизвестно кому. Ортегас все хуже подавлял глухое раздражение, подсказывающее, что подвешенные за ноги хамелеоны гораздо разговорчивей. Логика вопила, что чудаковатость – не повод для нападения, а интуиция, а может приворот, настойчиво твердила, что находка стоящая.

Ортегас старался не замечать обеспокоенные взгляды Клеона, который с каждым словом приближался на один шаг, точно собирался собой закрыть незадачливого владельца судна. И только флайты философски смотрели вдаль и делали вид, что не понимают ни слова из сказанного.

– Я того… типа в непонятках… какой хухрик? Чего тут? Вы, это, как бы, сами видите, я тут один. Зуб даю.

– Зубы при себе оставьте, – поморщился Клеон и шагнул.

Ортегас также привычно отступил: если так дальше пойдет, приятель его за борт вытолкнет. Они уже прошагали порядочное расстояние вдоль палубы. В случайном танце нашлись и свои преимущества: шажки не вызвали подозрений перепуганного хозяина. Правда и толку не принесли, ничего, что может вызвать подозрения, не обнаружили.

Жертва приворота в очередной раз обернулся, ничего интересного не увидел и глянул на хозяина. Тот заученно и возмущенно отбрехивался, но так наигранно, что верилось с трудом.

– Оставь ты этого контрабандиста, – бросил он приятелю. – Не наше это дело. Пусть сам с законом разбирается.

Хамелеон радостно заулыбался, отчего подозрения усилились. А уж когда он тоненько захихикал, Ортегас с трудом удержался, чтобы не врезать по физиономии, вызывающей омерзение.

– Какой закон? Какая контрабанда? – гримасничал хозяин судна. – Я мирно отдыхаю. Зачем наговариваете?

Ортегас прекратил вслушиваться в бред, что тот нес, и неторопливо прошелся по палубе. Он больше не искал сбежавшую секретаршу. Скорее надеялся понять, куда двигаться дальше. Флайты устали и гонять бесцельно опасно: можно и внепланово искупнуться. Как хорошо ты не плавай, а из такой дали до берега вплавь не добраться.

Он смотрел и смотрел, пока не осмыслил то, что видит: толстый витой трос уходил в воду. Увиденное его заинтересовало, но не встревожило. Запрещенный груз и похлеще прячут, а тут уловка простенькая: разжал захват и концы в воду, в буквальном смысле. Ищи потом по всему океану. Вперед к тросу он шагнул неосознанно: не доставать же чужую заначку, в самом деле.

– Ложись! – и воплю Клеона он подчинился раньше, чем увидел происходящее.

Слишком большая для судна волна свесилась через борт, стремясь слизать непрошеных гостей. Шквальный ветер заставил ее отступить, но так накренил борт, что Ортегас колбаской скатился к сетчатому заграждению. Зацепился за него, поднялся, встал, широко расставив ноги, и гаркнул:

– Все хамелеон, ты попал!

Неумный хозяин морского корыта даже сообразить не успел, как оказался за бортом в прохладной океанской воде. Утонуть ни грозит не одному двоякодышащему, зато эмоции остудит и поумнеет, пока будет выбираться из личного цунами.

Ортегас убедился, что скандалиста унесло достаточно далеко, чтобы не мешал, и повернулся к загадочному тросу. Теперь проверить, что там спрятано дело чести.

Глава 10

Валисия

Поворот, стук, поворот, глухой хлопок – раньше я и не представляла, что на кухне может быть столько ножей. На моей всего два: большой и маленький – мне хватает. А тут, их явно больше, чем рук у всех поваров и поварят вместе взятых.

Пригнулась, наклонилась: очередной тесак воткнулся чуть выше головы. Моей. Хорошо, что горгон сосредоточился только на мне, но, если Хрум не поторопится, от меня мало что останется. Я плюхнулась на живот и покатился так быстро, как могу.

Чпок, чпок, чпок – смертоносный веер сопроводил перекаты. Я докатилась до шкафа и метнулась за дверь, которую приоткрыла с такой силой и скоростью, что тот покачнулся. Ой, не уронить бы.

Птыц. Нетипичный звук. Я выглянула. В дверце красовалась вилка, вошедшая до того глубоко, что зубьев не видно. Плюс: ножи кончились. Минус: мне хватит и вилки. Я пожертвовала рукой и потянула верхнюю дверцу не себя. Птыц, птыц. Я быстрее. Уф, повезло!

Но надолго тут не спрятаться. Разозлившийся горгон двигается так же шустро, как и метает ножи.

Сидя в укрытии, я осторожно разглядывала остальных участников погрома. Заторможенные повара, стоило полететь третьему ножу, плюхнулись на пол и расползлись кто куда. Еще недавно мне казалось, что чувства у них атрофированы напрочь. Как выяснилось, не все. Самосохранение осталось, пусть и срабатывает с задержкой.

Из-за шкафа послышался грохот, и я осторожно высунулась, надеясь, что вилка не прилетит точно в глаз. Хрум повалил мятежного повара и теперь сидел сверху, не давая тому встать или пошевелиться.

– Лиса, выходи! – пропыхтел он, и я заподозрила, что подводные жителя не только чешуйчатые, но и скользкие, как рыбы.

Я, пошатываясь, вынырнула из-за шкафа. От пережитых эмоция штормило. Все-таки я привыкла действовать хитростью, а не силой.

– Переговоры?

– Пшл ты… – выдохнул он неразборчиво, продолжая выкручиваться.

Этак он Хрума скинет. А острых и тяжелых предметов тут в переизбытке. Да и кипятка хватает. Магия магией, но нож летит гораздо быстрее, чем я колдую. Присесть и укатиться – эффективнее.

– А если в мор… – приятель так глянул, что я осеклась и поправилась: – Я извинюсь, ты угомонишься?

Вареный горгон прекратил дрыгаться и посмотрел на меня. Вот не вру, в его взгляде даже проскользнуло любопытство. Эх, настал мой черед успокаивать. Я прижала руку к сердцу, выпрямилась и приняла самый серьезный вид, какой могу, потому что всем известно: глупости лучше всего вещать с умным видом.

– Глубокоуважаемый подводный житель, – торжественно продекламировала я, и круглые глаза уважаемого вылезли из орбит. Рано он опешил, рано. Я еще не так могу. – От лица всех жителей суши приношу огромнейшие извинения за неподобающее поведение. Видишь ли, нас не каждый день похищают и запирают под водой. Мы расстроены, напуганы и дезориентированы. Только этим и объясняется наше ужасающее поведение.