Читать книгу "Повезло в любви - Барбара Картленд"

По тому, как она это сказала, чувствовалось: девушка действительно очень переживает.

— Я признаю, что убийство — это нехорошо, — быстро произнес лорд Харлестон, — но убийство ради спасения жизни не может быть дурным поступком, а вы. Нельда, спасли мне жизнь.

— Я должна была… спасти вас, — тихо сказала она, словно оправдываясь перед собой.

— И я весьма доволен, что остался жив.

Нельда посмотрела ему в глаза и на мгновение застыла, а потом поспешно проговорила:

— Я должна промыть вашу рану.

— Не беспокойтесь, Нельда, это всего лишь царапина, — улыбнулся лорд Харлестон и закатал рукав.

— Подойдите к воде, я промою вам рану, — настойчиво повторила Нельда. — Никогда ни в чем нельзя быть уверенным. Нож мог оказаться отравленным.

Девушка налила воду в небольшую ванночку, взяла чистое полотенце, висевшее рядом с кадкой, намочила его и очень нежно стерла кровь.

— Интересно, есть ли здесь какие-нибудь напитки? — задумчиво проговорила она. — Большинство фермеров пьют бурбон.

— Думаете, мне необходимо выпить, чтобы не упасть в обморок при виде собственной крови? — усмехнулся лорд Харлестон.

Нельда улыбнулась, и он увидел ямочки у нее на щеках.

— Это не для вас, — пояснила она, — а для вашей руки, чтобы продезинфицировать рану. Мама всегда говорила, что это лучше, чем любое лекарство, которое можно купить в аптеках.

Не дожидаясь ответа, она быстро подошла к шкафу и заглянула на нижние полки.

— Нашла! — воскликнула Нельда через пару минут и вернулась с наполовину полной бутылкой виски.

— Наверное, именно это искал индеец, — пошутил лорд Харлестон.

Он читал, что алкогольные напитки очень ценятся среди индейских воинов, и даже малой дозы достаточно, чтобы ударить им в голову.

Нельда не слушала его. Она смочила чистую тряпочку виски.

— Боюсь, сейчас вам будет немного больно.

— Я постараюсь быть храбрым, — насмешливо ответил лорд Харлестон.

Виски и в самом деле жгло сильно, но он знал, что Нельда права и что любую рану, нанесенную индейским ножом, следует продезинфицировать.

— Теперь надо ее перевязать, — сказала девушка. — Пока я буду искать в спальне что-нибудь подходящее, прошу вас не дотрагиваться до раны и не мочить ее.

Лорд Харлестон улыбнулся ее повелительному тону.

Нельда вернулась через несколько минут с длинной белой полосой ткани, слишком тонкой и дорогой для жены фермера.

— Где вы это нашли? — спросил лорд Харлестон.

Нельда слегка смутилась.

— Это — из нижней юбки, которую я одолжила у мисс Альтман. На, может быть, она простит меня, учитывая обстоятельства, — Вы, безусловно, специалист по решению сложных задач, — улыбнулся лорд Харлестон.

Нельда положила ему на рану кусок ткани и приступила к перевязке.

— Мама многих лечила в шахтерских городках, — просто ответила Нельда. — Иногда она разрешала мне помогать ей.

— Уверен, что этого вам делать не следовало, — заметил лорд Харлестон.

Он сказал, не подумав, и испугался, что Нельда рассердится, но девушка пояснила:

— Они приходили в наш дом, потому что знали, что мама опытна в таких вещах. Они терпеливо сидели часами у нас на крыльце, а из порезов у них сочилась кровь. Некоторые были все в синяках. Мы не могли допустить, чтобы они страдали.

— Представляю, как они были вам благодарны.

— Очень, очень благодарны. Папа всегда говорил, что это позор для страны, когда ее жители не могут получить достойную медицинскую помощь. В таких местах, как Лидуилль, многие люди умирают из-за отсутствия врача.

— Так что вы и ваша мама работали докторами, — сказал лорд Харлестон, словно беседуя сам с собой.

— Мы могли помочь только тем, у кого были не очень серьезные раны, — ответила Нельда, — а папа заставил нас поклясться, что эти люди никогда не будут заходить в дом. Так что они сидели на веранде и вокруг дома на земле.

Когда мама уставала, папа отсылал их прочь. Они так трогательно умоляли его позволить им прийти на следующий день!

Лорд Харлестон ничего не сказал, и снова, словно прочитав его мысли, Нельда прибавила:

— Я знаю, вы думаете, что папа не должен был привозить нас в шахтерский городок, но именно там он мог делать деньги. Он экономил каждое пенни, чтобы когда-нибудь отвезти маму во Флориду. Он думал, что теплый климат пойдет ей на пользу.

Не сумев подавить любопытство, лорд Харлестон спросил:

— А разве не было какого-нибудь другого способа, которым ваш отец мог зарабатывать деньги?

— Этот вопрос мой отец задавал себе тысячи раз и всегда говорил: «К сожалению, я родился джентльменом. Ты, живя в этой стране, можешь в это не верить, но в Англии не предполагается, что джентльмены должны работать».

Лорд Харлестон не мог не признать, что это правда.

— Но ваш отец сам решил уехать в Америку, — сказал он.

— Он рассматривал это как очередное приключение, — ответила Нельда. — К тому же только здесь они с мамой могли избежать гнева ваших и маминых родственников.

— Да, в свое время их поступок вызвал множество толков, — согласился лорд Харлестон.

— Они это знали, но как они могли не любить друг друга? Они были так божественно счастливы, а больше ничего не имело значения, даже… нищета.

На лице Нельды мелькнуло восхищение. Она быстро отвернулась и взялась за готовку.

— Значит, ваш отец зарабатывал на жизнь игрой в карты?

Лорд Харлестон постарался, чтобы в его тоне не прозвучало осуждение. Видимо, ему это удалась.

— Папа как-то сказал, что это — единственный дар, которым наделил его Господь, а Библия учит нас не зарывать талант в землю, — просто ответила Нельда.

— Но даже при этом вы иногда были, как вы говорили, очень бедны.

— Очень, очень бедны, — подтвердила Нельда, — особенно когда папины должники не отдавали деньги.

Лорд Харлестон подумал, что такое, должно быть, происходило нередко. Вслух же он сказал:

— Видимо, это было большим разочарованием.

— Именно так, но, в общем, папе везло, хотя как-то раз ему пришлось заложить мамино обручальное кольцо, потому что больше ничего не было.

Она вздохнула и добавила, словно про себя:

— Но папа всегда умел рассмешить нас, даже в самые тяжелые времена. А когда дела шли хорошо, он приходил домой с набитыми карманами, бросал деньги на стол, кружил маму по комнате, и все сразу казалось таким… чудесным!

Она говорила так трогательно! Из-за воспоминаний на глазах у нее навернулись слезы, и лорд Харлестон поспешил сменить тему.