Читать книгу "Брак с незнакомцем - Хелен Диксон"

Сердце Ровены забилось чаще от страха и надежды. Она не могла отвести глаз от открывшегося перед ней поразительного вида. Алжир! Так вот какой он! Вот как выглядит город, к которому она так стремилась, чтобы найти сестру, цель ее безумного путешествия на юг. Он был красив, хотя и совершенно чуждой ей красотой.

«Цимбелин» бросил якорь на рейде. Акватория была заполнена судами всех видов и назначений, между ними сновали лодки. Здесь стояло и несколько торговых кораблей, и берберийские судна – корабли-преследователи, предназначенные для охоты за добычей. Они были ниже громоздких торговых судов и словно бы стлались по воде, стройные и хищные, как леопарды.

Подошел Тобиас и встал рядом с ней у борта. На нем были простая белая рубашка с длинными рукавами, черные панталоны и, несмотря на жару, сапоги. Его волосы немного прикрывали лоб, а глаза на бронзовом лице сияли, словно голубые бриллианты.

– Впечатляющее зрелище эта стоянка пиратских кораблей, не правда ли, Ровена? – Он проследил за ее взглядом. – Заинтересовавшая вас галера возвращается из плавания по Средиземному морю. В прежние времена на борту были бы пленники – скорее всего, испанцы, генуэзцы или греки, несчастные души.

– И что бы с ними произошло дальше?

– Их бы продали на невольничьем рынке. Как я вам уже рассказывал, участь раба зависит от того, обладает ли он деньгами или влиянием – а лучше и тем и другим сразу. Сбежать или спастись каким-либо другим способом почти невозможно. Некоторые хозяева не лишены некоторой человечности, но, если с владельцем не повезло, рабов буквально загоняют работой до смерти.

– Если все и правда так ужасно, как вы говорите, смерть должна казаться им милостивым избавлением.

– Не думайте о том, как страшно быть христианским рабом в Северной Африке, Ровена. Это неотменимое положение дел на богом проклятом берберийском побережье. Лучше скажите, каково ваше первое впечатление от Алжира?

Ровена отвела взгляд от галеры и снова посмотрела на город с его белыми, с плоскими крышами домами, карабкающимися вверх по холму.

– Я никогда не видела ничего подобного. Он одновременно дик и прекрасен, а цвет и это восхитительное солнце словно бы прикрывают жестокость и зло, царящее на этих улицах. Трудно поверить, что Джейн где-то здесь.

– Вы должны заранее смириться с тем, что она, возможно, и не в Алжире. Высока вероятность, что ее уже продали и что она находится в доме какого-либо богача – в качестве служанки или…

– Наложницы, – печально закончила Ровена и отвернулась, чтобы скрыть боль. – Если это в самом деле так, если она стала той, кем стала, я должна это принять. – Она серьезно взглянула на Тобиаса. – Пожалуйста, не щадите мои нежные чувства, Тобиас. Я смогу выдержать любую правду. Вы обещаете рассказывать мне все?

Он кивнул.

– Если она здесь, то вы понимаете, что ее надежно охраняют?

– Надежно охраняют… да, но я надеюсь, не настолько надежно, что я не смогу ни повидаться, ни поговорить с ней. Я постоянно молюсь, чтобы ей не причинили зла, чтобы она была в добром здравии.

– Возможно, Джейн намного сильнее, чем вы привыкли считать, и, хотя во многих отношениях она все еще дитя, я полагаю, что она настоящая дочь своего отца.

– Да… да, это так. Как мы ее найдем? Знаю, что это будет нелегко, но я сделаю это, – твердо заявила Ровена. – Я проделала такой путь не для того, чтобы меня остановили все эти стены и укрепления… да даже и сам султан, если она сейчас у него. – Она посмотрела на Тобиаса – он разглядывал стоящие на рейде корабли. – Вы ищете Джека Мейсона? – Он кивнул. – И вы рассчитываете посвятить свою жизнь преследованию именно этого пирата?

Губы Тобиаса искривились в презрительной усмешке.

– Далеко не всю жизнь. Я не стал бы тратить на него столько времени. Если он здесь – я его найду.

– И что потом? Вы сделаете так, что его бросят в тюрьму?

На его скулах напряглись желваки.

– Этого не случится. Я разберусь с Мейсоном сам, так, как пожелаю. – Он коротко взглянул на Ровену. – То, что он делает, в этих краях преступлением не считается. Пираты в берберийских государствах – не злодеи и не разбойники, как понимаем это мы. Здесь это просто ремесло – точно такое же, как торговля. Знаете, Алжиром управляет дей и его совет – у них это называется «диван». Но настоящая власть принадлежит янычарам – это обученные воины, армия. Они назначают дея и избавляются от него, когда он становится чем-либо им неугоден. Обычно его убивают. Это варварское место, и ежедневно здесь творятся такие кошмары, о которых нормальный человек и помыслить не может.

– Да, кажется, я начинаю это понимать. Как скоро мы сможем сойти на берег?

Она щурилась сквозь темные ресницы – солнце светило невыносимо ярко, – но ее глаза горели от нетерпения. Тобиас усмехнулся:

– Что у вас за натура – вы совсем не умеете ждать. Позже мы пойдем навестить одного из моих приятелей, кораблестроителя, когда спадет жара. Может быть, он даст нам сведения, в которых мы нуждаемся. Вам понравится мой приятель. Он хороший человек, и мы знаем друг друга много лет. Если Мейсон прибыл в Алжир, чтобы продать своих пленников, Ахмеду будет об этом известно.

– А если он сюда не прибывал? Что вы будете делать?

– Искать его, пока не найду.

Тобиаса мучили нешуточные опасения насчет того, что будет, если Ровена пойдет с ним. В своих обрезанных штанах и просторной рубашке она, конечно, не привлекала особого внимания, но если бы кому-то пришло в голову остановиться и вглядеться пристальнее, то под нелепой шляпой, которую она все время таскала на голове, он увидел бы красивого юношу со светлой кожей. А по улицам Алжира постоянно расхаживали люди в поиске как раз таких хорошеньких юнцов…

Глава 6

На воду спустили маленький ялик, и двое из команды, сев на весла, отвезли Ровену и Тобиаса к берегу. На набережной собралась толпа зевак и чиновников в тюрбанах, которые наблюдали за их высадкой. Ялик поплыл обратно к кораблю, чтобы вернуться за ними позже. Ошарашенная шумом и жарой, Ровена шла позади Тобиаса, стараясь держаться как можно ближе к нему, а он решительно прокладывал путь сквозь забитую народом набережную, на которой к тому же скучились бесчисленные рыбные лавки и сидели, скрестив ноги, торговцы с лотками фруктов, овощей и неизвестных ароматных специй.

Они пробрались сквозь лабиринт кривых улочек и узких раскаленных переулков, кишевших мухами, и начали восхождение вверх по главной улице, к центру города. Подъем был так крут, что временами улица прерывалась и ее сменяли короткие лестничные пролеты. Главная улица служила также и главным базаром города, и каких только чудес не продавали в лавочках, расположившихся по обеим ее сторонам! Тут же болтались и нищие – с жуткими язвами, истекающие гноем и кровью, слепые, калеки – все они громко просили милостыню; блеяли козы, ревели ослы, воздух будто звенел от невероятного шума.