Читать книгу "Замуж за давнего друга - Джулия Тиммон"

– По-моему, времени прошло достаточно. Пойдем, купим костюм, если его еще не продали, и по домам. Поздно уже.

Возвращаясь в магазин, ожидая, пока ассистентка упакует костюм, Герберт обзывал себя последним эгоистом, старался казаться спокойным и ничем не встревоженным, внутри же у него бушевала настоящая буря. Дебора уходила как раз в тот момент, когда он увидел ее в совершенно новом свете. Уходила благородно: пытаясь прежде устроить его судьбу, сделать все возможное, чтобы он был счастлив.

Уверяя себя все сильнее, что она поступает единственно правильно и в высшей степени великодушно, Дебора занималась подготовкой субботнего праздника так старательно, что сама себе удивлялась. В пятницу утром, примеряя в своей комнате только что купленный топ без бретелей и юбку с асимметричным краем, она вдруг подумала, а не пригласить ли на вечеринку Фрэнсиса?

Он звонил ей в течение недели три раза: ненавязчиво осведомлялся, как дела, спрашивал про статью, делился впечатлениями о книге, которую читал. Дебора, хотя по-прежнему не питала к нему ничего, кроме чувств сугубо дружеских, все больше новым знакомством дорожила и каким-нибудь образом мечтала это выразить. Случай представлялся весьма подходящий.

Ей вспомнилось, как отреагировал на ее сообщение о повторной встрече с коммерсантом Герберт: мгновенно побледнел, расширил точно в немом ужасе глаза, замкнулся. И она на секунду-другую отказалась от идеи приглашать Фрэнсиса. Но потом вдруг решила: а с какой это стати? Во-первых, нельзя позволять Герберту так с собой обращаться. Он приревновал меня, хочет, чтобы я до гробовой доски заглядывала в рот ему одному. Во-вторых, наши отношения с Фрэнсисом – самые что ни на есть невинные. В-третьих, мне не терпится сделать для него что-нибудь приятное, а приглашению провести вечер в компании моих друзей, думаю, он обрадуется. И наконец, так я, наверное, буду чувствовать себя более уверенно. Во всяком случае смогу сосредоточить внимание на ком-то постороннем…

Этот последний довод оказался решающим. Целую неделю Дебора и думать боялась о том, что почувствует, когда собственными глазами увидит красавицу Фиону и то, в каком восторге от нее Герберт. Рано или поздно это должно было случиться. В каком-то смысле Дебора даже радовалась, что скоро самое страшное произойдет. И останется позади.

Фрэнсису она позвонила незамедлительно. Тот как раз закончил переговоры с клиентом и устроил себе пятиминутный перерыв.

– Прости, что приглашаю так поздно, – сказала Дебора. – Признаюсь честно: мне только сейчас пришла в голову эта чудесная мысль. Вообще-то я неспроста затеяла вечеринку. – Она честно рассказала Фрэнсису о намерении устроить Гербертово счастье и о том, что после их встречи в прошлую субботу ей захотелось вдруг зажить новой жизнью. – Ты благотворно на меня влияешь.

Фрэнсис рассмеялся.

– Рад, что хоть чем-то оказался тебе полезен.

– Так ты приедешь? – спросила Дебора, уже всей душой желая услышать «да».

– А Герберту ты сказала, что позовешь и меня? – поинтересовался Фрэнсис.

– Нет, но я вольна приглашать кого угодно. Заказом блюд, напитков и много еще чем занимаюсь все равно я.

– Хорошо, я приеду, – согласился Фрэнсис. – Надо же, как все приятно и неожиданно! Признаюсь, я целую неделю мечтаю о новой встрече с тобой и все это время твержу себе: только не части, а то отпугнешь ее. А ты вдруг взяла и сама меня пригласила. Здорово!

Дебора вздохнула.

– Только не расцени это…

– Как намек на готовность сблизиться? – угадал ее мысль Фрэнсис. – Не беспокойся, я не настолько наивный. – Он немного помолчал. – Тебе, наверно, будет очень нелегко видеть их вдвоем, ты хочешь, чтобы рядом была поддержка?

Дебора покраснела от стыда. Как быстро он ее раскусил!

– Да, и это тоже… Но, пожалуйста, не подумай, что я в основном поэтому тебя приглашаю! Первой моей мыслью было: как раз выражу ему свое доброе отношение и готовность дружить. Честное слово…

Фрэнсис засмеялся негромким умиротворяющим смехом.

– Я верю тебе, Дебора. Но ничуть не обиделся бы, если бы ты пригласила меня и только в качестве поддержки. Даже остался бы тебе признательным: сознавать, что ты можешь настолько всецело на меня положиться, – великое удовольствие.

Дебора улыбнулась, подумав вдруг о том, что с Фрэнсисом, которого она знает неполных две недели, она более честна, чем с Гербертом. На миг в ее сердце затеплилась надежда.

– Тогда до завтра, – пробормотала она, вздыхая с облегчением.

– До завтра, – ответил Фрэнсис, не скрывая радости.

Чем меньше времени оставалось до назначенного часа, тем Дебора сильнее нервничала. В полдень позвонила Элен – девушка, согласившаяся сыграть роль Гербертовой поклонницы, дальняя родственница Эмили, – и сказала, что она, возможно, задержится… Это Дебору совсем лишило покоя.

С самого утра она мучилась мыслью: а не напрасно ли я все это придумала? Герберт по сей день не проявлял к предстоящему веселью особого интереса, более того, вел себя так, будто делает подруге одолжение, позволяет ей выставить его перед всеми шутом исключительно ради ее удовольствия.

Странно, раздумывала Дебора. Куда подевалась его исступленная страсть к Фионе, всепоглощающее желание завоевать ее и перевоспитать? Неужели он, правда, охладел к ней лишь потому, что она стала сама проявлять к нему интерес? Нет, Герберт не такой подлец. А держится странно, видимо, оттого, что пребывает в растерянности, не может поверить в столь близкое счастье. Ничего. Когда у них все решится, он быстро придет в норму.

Она вдруг отчетливо увидела себя сидящей на диване в его гостиной, почувствовала запах виски, перемешанный с ароматом сильного Гербертова тела, и голова у нее пошла кругом, руки похолодели, а глаза наполнились слезами. Хорошо, что она была одна в своей комнате – пришла сюда немного отдохнуть и привести себя в порядок, – и никто не увидел, каким несчастным сделалось ее лицо, как задрожали губы и побледнели щеки.

Тяжело опустившись на кровать, она, не думая о том, что вид будет несвежим, беззвучно заплакала. Сегодня окончательно гибли ее и без того ничтожно малые надежды, – она убивала их собственной рукой, и делала это сознательно.

Вот что такое жалость к самой себе, криво улыбаясь сквозь слезы, думала она. Как долго я не поддавалась ей! Но больше не могу. И хорошо, что дам волю чувствам сейчас, за несколько часов до вечеринки. Зато на ней, дай бог, смогу казаться спокойной и счастливой.

Фрэнсис! Как здорово, что я его пригласила! По-моему, он явился бы в любом случае – отложил бы дела, отменил бы даже важную поездку. Потому что, кажется, по-настоящему дорожит мной, как это ни удивительно и ни забавно.

Она прерывисто вздохнула, вытерла слезы и с мыслью «кто его знает, как все в будущем сложится?» прилегла вздремнуть. Ее разбудил телефонный звонок.

– Алло? – схватив трубку, воскликнула она.