Читать книгу "Кладбищенские истории - Борис Акунин"

Клиент не мог скрыть возбуждения, и это было замечательно.Переход с зеленого лимона на англосаксонский был гарантирован, но как снятьэтого чертова жука? Вот идиотизм.

— Мыло! — воскликнул Паша.

— Pardon?

— Sure, I've got it. It's right here, on my finger. Oh, youwouldn't believe how very, very special it feels[17], ворковалЛеньков, двигаясь в направлении санузла. Включил воду, намазал палец мылом — ишепотом выругался. — Shit!

Перстень не сдвинулся ни на миллиметр. У Паши на лбувыступила холодная испарина. Shit! Shit! Shit!

Мистер Ринальди что-то спрашивал, не мог уразуметь, в чемдело, а запаниковавший Некрофорус пытался оценить масштабы проблемы.

— Sorry. Cannot speak now. I'll get back to you[18],— оборвал он кудахтанье американца и отсоединился.

Быстро набрал номер мотеля, где ночевал напарник.

— Тут заморочка, — объяснил Паша на понятном Кротуязыке. — Маленькая, но реальная. Нужны твои золотые руки. Мигом сюда!

Но и золотые руки напарника не помогли. Протерзав Пашинпалец минут десять, Крот объявил:

— Тухляк. Резать надо.

Некрофорус в ужасе спрятал руку за спину.

— Ты чего?!

Зазвонил телефон — наверное, уже раз в пятый. Это нервничалв своем «Крийоне» клиент. Трубку Леньков не снимал.

— Это ты чего. Лимон баксов!

— Да как я в больницу пойду? Что буду объяснять? Такоекольцо приметное! Весь персонал соберется, звону будет!

— На хрена в больницу? — удивился Крот. — Чикну ножиком, иготово. Сунешь в пакет со льдом.

Паша вспомнил тарантиновский фильм «Четыре комнаты», всегдаказавшийся ему ужасно смешным, и затрясся от страха.

— Разве тут в пальце дело? Это знаешь, какое кольцо? Залоглюбви, понял? — заорал Некрофорус, которому вдруг вспомнился сон. — Не отпуститон меня!

— Кто?

— Румяный!

— Не гони. — Крот уже доставал из кармана складнойнож. — Одеколон есть? Прижечь. После пришьешь обратно. Фигня, Паш. У насодин мужик тоже топором себе…

Леньков аж завизжал:

— «После пришьешь!» Это ты меня пришьешь, козел!

Сдохну, точно сдохну, стучало у него в голове. От болевогошока, или кровь не свернется, или еще от чего-нибудь. Сто процентов. Пальцемтут не отделаешься. Румяный сказал: «Мы не расстанемся с тобой».

— Кротик, — жалобно сказал Леньков. — Давай объясним всёклиенту, а? Попрошу отсрочки. Чтоб не гноился, дам скидку. Процентов десять, а?

Прокаливая лезвие огнем зажигалки, Крот спокойно сказал:

— Сто штук баксов? Будешь дурить, чикну в сердце. А потомсниму перстак без одеколона. За сто штук — легко.

— Хорошо, — слабым голосом произнес Паша. — Я только в барельду возьму. И вина глотну для храбрости, ладно?

Он вынул из холодильника коллекционный «Дом Периньон» 1983года. Заранее приготовил — добычу обмывать.

Хлопнул пробкой, отпил прямо из горлышка. Поперхнулся.

— Давай, режь.

Когда же Крот склонился над пальцем, со всей силы стукнулего увесистой бутылкой по макушке. Партнер без звука рухнул лицом на ковер, аПаша подхватил пиджак и кинулся вон из номера.

Часа два просто метался по Парижу, плохо соображая, куда изачем идет таким быстрым шагом. Город Паша знал плоховато и довольно скороутратил всякое представление о том, где находится. Да это было и неважно.

В голове прыгал и бился панический вопрос: «Что делать? Чтоделать?» — и ответа на него не существовало.

С Кротом, конечно, вышла труба, но это-то еще полбеды. Башкау могильщика крепкая, бутылкой такую не проломишь. Полежит, очухается, встанет.Деловому партнерству, само собой, конец. Но мести кладбищенского головорезаможно не опасаться. Достаточно поменять билет на обратный рейс, и КротНекрофоруса никогда больше не увидит. У него даже нет Пашиного телефона. Такчто пугал Ленькова не Крот.

В тоскливый ужас вгоняла полоска желтого металла, от которойледяными волнами по всему телу шли пульсирующие сигналы. Было такое ощущение,что за утро кольцо сжалось еще плотней. Паша со страхом посмотрел на плененныйпалец и увидел, что тот распух, сделался багровым.

Леньков и не пытался найти этому явлению какое-нибудьнаучное объяснение. Во-первых, всякий человек, профессионально занимающийсялитературой, знает, что в мире полно чертовщины. А во-вторых, слишком ужнедвусмысленен был ночной сон.

Когда, в очередной раз свернув за угол, Некрофорус увиделперед собой ограду кладбища Пер-Лашез, он нисколько не удивился, скорее испыталоблегчение. Судя по всему, шефство над отчаявшимся кандидатом наук взялакакая-то неведомая сила, приведшая его именно туда, куда следовало.

Нервной трусцой, задыхаясь, Паша пересек некрополь иоказался у 89-го участка.

Могилу Оскара Уайлда было видно издалека — около неетолпились туристы. Одни щелкали фотокамерами, другие стояли, уткнувшись носом впутеводители, а двое гомосеков в одинаковых гавайских рубашечках, опустились наколени и самозабвенно целовали памятник. Время от времени они подмазывали губыярко-алой помадой и вновь принимались чмокать грязно-белый камень.

Паша сосредоточенно смотрел на красные колечки, которыми былиспещрен постамент, и всё дергал себя за кольцо. Почему-то он был уверен, чтоответ придет сам собой.

Он сделал шаг вперед, поближе к Сфинксу, и вдругпочувствовал, что перстень чуть-чуть прокручивается. Снять его все равно былоневозможно, но давление явно ослабло.

— Scusi, — протиснулся мимо Некрофоруса один изцеловальщиков — ему нужно было чмокнуть сфинкса в ступню.

Пришлось отступить назад — и в ту же секунду кольцо опятьсжалось, определенно сжалось!

Тут-то Леньков наконец и понял, что нужно делать.

Какие понадобятся инструменты, Паша знал — слава Богу, неодин год проработал бок о бок со специалистом. В слесарном магазине купилпортативную циркулярку «Лазарро», которой можно резать даже камень, еще взялдва специальных домкрата, титановую лопатку, электроотвертку. Тента, конечно,не нашел, но вместо него взял суперлегкую палатку фирмы «Рейнфорест» — такаяприкроет не хуже, опять же оснащена колышками, которые удобно вбивать в землю.

Получилась довольно объемная и тяжелая сумка. Некрофорусдаже боялся, что его могут не пропустить с ней на территорию кладбища, но, наего счастье, у ворот никто не дежурил, а дальше Леньков продвигался глухими,обходными аллеями.