Читать книгу "Ванна с шампанским - Елена Логунова"

– Так вам и надо, – злорадно заметила Вика. – Не фиг похищать мирных иностранок, если вы языкам не обучены!

Пираты в ответ тоже высказались явно нелицеприятно – я поняла это по их гримасам.

– Абракадабра какая-то, – сердито сказала Вика.

– Кадавре, кадавре! – заволновались пираты.

– В каком это смысле?!

Вот тут я сильно напряглась.

– А что такое «кадавр»? – встревожилась Вика.

– Ты братьев Стругацких не читала, да? «Понедельник начинается в субботу»? Зря, там было это звучное слово, – прошептала я. – Кадавр – это мертвец!

– Они что, нам угрожают?!

Вика шумно вздохнула, а я от осознания полной безысходности мобилизовалась и сосредоточилась.

Ладно, я не знаю итальянского, но я же учила в университете классическую латынь! Я до сих пор помню крылатые выражения и могу в подходящий момент ввернуть в интеллигентную беседу какое-нибудь «сик транзит глория мунди» или даже «гутта кават ляпидем нон ви, сед сепе канденде – сик хомо фит сапиенс нон ви, сед сепе студенде!».

Так неужели я, дипломированный филолог, в критический момент своей молодой жизни не просеку эту зловещую семантику?!

А ну-ка!

Я еще больше сосредоточилась, и неожиданно разговор пошел в хорошем темпе.

Я:

– Вы что, нам угрожаете?

Они:

– Qualora l’organismo?!

Вика – мне:

– Чего они хотят?!

Я – Вике:

– Что-то для организма.

Вика – им:

– Ладно, я согласна, только без элементов садизма!

Я – Вике:

– Замолкни, дура, не напрашивайся!

Они:

– Qualora?! Qualora?!

Вика – непонятно, кому именно:

– А ты не каркай!

Я – всем:

– А ну, тихо! – И хрясь по столу кулаком!

И стало тихо.

– Хорошее дело – язык жестов, получше эсперанто! – я с гримасой боли потерла отбитую руку. – Но вернемся к нашим кадаврам. Если я правильно понимаю, вам нужен кадавр, да? Кадавр?

Для пущей понятности я артистично изобразила кадавра в процессе становления: схватила себя за горло, вытаращила глаза и захрипела. Типа, Отелло и Дездемона, два в одном.

– Кадавр, кадавр! – оценив реализм постановки, бурно возрадовалась итальянская публика.

– Все ясно, им нужен труп, – скороговоркой объяснила я Вике. – А у нас, по несчастливой случайности, как раз недавно был один, ты помнишь?

– Век не забуду!

Я сползла со стула и присела, показывая, что кадавр, которым мы еще недавно располагали, был ма-а-аленький. В смысле, невысокий:

– Карлик! Кадавр-карлик, си?

– Карло! Карло!

Ликование публики достигло предела.

Я поклонилась и села, немного утомленная «вспомогательными» телодвижениями, но чрезвычайно довольная собой.

Пока пираты радовались, я со снисходительной улыбкой объяснила соратнице:

– Итак, этим симпатичным парням не нужны наши трупы. Им нужен их собственный труп, вернее, их знакомый труп. Тот самый карлик.

– А! Так они хотят знать, где он? – Вика наконец тоже включила мозги.

– Думаю, да.

– А как мы им это объясним?

– Очень просто!

Я послала пиратам лучезарную улыбку и сообщила – вроде как на итальянском:

– Иль кадавре дель Кампо ди Фьори!

Две пары смородиновых глаз подернулись туманной дымкой непонимания.

Сто пудов, не филологи они!

– Небось они думают, что мы их драгоценного кадавра на рынке продали! – не выдержав напряжения, нервно захихикала Вика. – Подзаработали на торговле недвижимостью!

– Может, ты горицвета пожуешь? – тихонько предложила я ей. – Он помогает от нервов.

– Может, уж лучше сразу аконита? Он от всего помогает! – И эта истеричка затряслась в пароксизме смеха, как отбойный молоток.

Я поняла, что никакого толку от ее участия в дипломатических переговорах не будет, и вернулась к своей персональной пантомиме. Она мне давалась уже без труда, легко и вдохновенно. «Экспериенциа эст оптима магистра», – как говаривали древние римляне. Опыт – лучший учитель!

Я изобразила небольшого компактного кадавра.

Покачала на руках воображаемое тело.

Пробежалась с ним по комнате.

Опустила невидимую ношу в углу у печки.

Потыкала в этот угол перстом, очертила в воздухе квадрат и со значением сказала:

– Кампо ди Фьори!

Прыгнула в пустой угол сама и замерла там, как чучело суслика, изображая кадавра «на приколе».

– О-о-о! Си! Си!

Пираты закивали.

– Кажись, до них дошло, – обрадовалась Вика. – Может, мы тогда пойдем?

Она проворно встала и двумя пальчиками изобразила ходьбу, одновременно кивая на дверь.

Выглядело это как малоинформативный приступ нервного тика. Я с гордостью подумала, что моя пантомима была гораздо лучше.

– Но, но!

Пират тоже включился в игру. Он растопырил пальцы «козой» и выставил их перед моим носом.

– Дает понять, что мы должны показать им, где их кадавр, – перевела я как самый лучший среди присутствующих знаток пантомимического языка международного общения. – Ладно! Мы покажем!

Я тоже показала «козу» и покивала, изображая согласие.

Атмосфера заметно разрядилась.

Улыбаясь и издавая дружелюбные возгласы на разных языках, в образовавшемся антракте мы покинули кухонный театр, чтобы осуществить акт передачи-приема кадавра на площади.

– А где же он? – напряженным шепотом спросила меня Вика, «присборив» свой розовый атласный лобик в аккуратные складочки. – Куда свалил?

– Что значит – свалил? – нервно хмыкнула я. – Ты же не думаешь, что он сам ушел?

– Мне это трудно себе представить, – призналась она.

Я снова хмыкнула.

Мне-то, спасибо мамулиным ужастикам, совсем не трудно было представить себе ходячий труп, но здравый смысл подсказывал, что это не тот случай.

– Его стибрили, – Вика с негодованием констатировала очевидное. – Наш труп стибрили!

– Очень подходящее слово, – оценила я.

– В смысле?

– В смысле, река тут так называется: Тибр! – ответила я, потихоньку озираясь. – Поэтому «стибрили» – весьма подходящее слово.