Читать книгу "Западные земли - Уильям Сьюард Берроуз"

– Пятьдесят лет эти ебаные коновалы прятали от народа лекарство!

У Джо в почке был камень, но в больнице ему не поверили. Перепутали его рентгеновский снимок с чужим. Говорят, что нет боли страшней, чем когда выходит камень из почки. Неудивительно, что Джо стал вождем Медицинских Бунтов 1999 года.

Вскоре движение пациентов за уход из больниц распространилось по всей стране:

– МОРФИН, ИЛИ МЫ УХОДИМ!

– МИМУ! МИМУ!

Врачи неуверенно топчутся, словно скотина, почуявшая опасность..

– Ничего от них не дождешься, кроме больничной койки!

– Бей ебаных коновалов!

Охранники незаметно ускользают куда-то, и толпа врывается внутрь.

– Вот, поймал одного мясника!

– Да, похоже, ему придется сейчас сделать операцию!

– Черт побери, еще как придется! Он нуждается в срочной потрохэктомии! Подайте-ка мне скальпель!

– Вызываются доктор Фриденхоф и доктор фон Штрейсшнитт!

Входит профессор фон Штрейсшнитт, окруженный своими скальпеленосцами, сжимающими в руках пилы и двухфутовые ножи.

– Мы обязаны произвести – как вы сказали? – потрохэктомию. Две почки? Сразу видно, что жид. Rauschmit!

По оценкам, за неделю Длинных Скальпелей было уничтожено более десяти тысяч врачей, медицинских бюрократов и директоров фармацевтических компаний. Убийства ни в коем случае не носили хаотического характера. У бунтовщиков имелись при себе списки. «Вот ублюдок, который не помог мне, когда у меня камень выходил в приемном покое».

А еще в пламени эфира погибло на миллиарды долларов бесполезной аппаратуры.

ПАНИКА… СПАСИТЕ… БЕЗУМИЕ!

День, когда выбило пробку. Время невероятных опасностей и экстазов. Любое желание, любая мечта, любой кошмар внезапно обернулся реальностью на прокопченных улицах, в подземных переходах. Коп на углу, который молотит дубинкой всех, кто попадает в его поле зрения, – законопослушных пассажиров с дипломатами в руках, хорошеньких женщин прямо со страниц Vogue, собак на поводках, – вопя при этом: «Я не люблю тебя, и я не знаю тебя, / И будь я проклят, если я не проучу сейчас тебя!»

Изголодавшие леопарды и тигры, выпущенные из зверинца в Сентрал-Парке, заполонили «Лютецию». Один проворный посетитель спасся, швырнув свой шницель из оленины леопарду, который сожрал его в один присест. Перепрыгнув через выпотрошенные тела гурманов, хитрец укрылся в безопасном месте.

Пилот выпрыгивает с парашютом из горящего самолета, показывая пассажирам средний палец:

– Увидимся в церкви!

Доктор Бенуэй вновь появляется на сцене. Он созерцает палату интенсивной терапии, полную мертвых пациентов. Их убила одна шведская медсестра, которая принимает ванну дважды вдень. Она подливала им аммиак и «Мистер Клин» в капельницы.

– Я думала, что это прочистит их организмы, доктор.

– Гм, да, неожиданная мысль, сестра. Один день – и все кончено. Вынесите этих жмуриков отсюда, и пусть мертвецы сами хоронят своих мертвецов. Мир существует для тех, кто жив, а мы отчаянно нуждаемся в свободных койках. Разместите на них следующую смену!

Бенуэй поворачивается к герру профессору. Его глаза сверкают от безумной решимости и веры.

– An die Arbeit.[31]

Авенида Пятого Мая в Мехико-Сити имеет загадочной вид: здесь, в этом районе, сохранились вышедшие из употребления ремесла. На доме номер 23

Джо обнаруживает табличку с потемневшими золотыми буквами: HERNANDEZ DESAMPARADO, ABOGADO/ ASUNTOS DE DOCUMENTOS Y EMIGRACION[32].

Три этажа вверх в скрипучем открытом лифте, дверь которого – в конце длинного коридора. Джо стучит: тире – точка – точка. Дверь немедленно открывается, и из нее как чертик из коробочки появляется человек. Такое ощущение, словно он за ней прятался. Он элегантно одет в темный костюм, начищенные до блеска сапожки и жемчужно-серый галстук с жемчужной булавкой.

– Сеньор Хеллбрандт?

Десампарадо протягивает худую смуглую руку, гладкую и холодную на ощупь, словно брюхо ящерицы, выползшей из-под камня. Он проводит Джо в маленькую комнатку со старым письменным столом с откидной крышкой, перед которым стоит кресло-качалка. Возле стола стоит еще один стул – старый дубовый стул с сиденьем и спинкой, обтянутыми кожей. Джо садится на него.

Abogado садится в кресло-качалку, закидывает одну тощую ногу на другую и поворачивается к Джо. Это семидесятилетний старик с презрительным выражением лица, очевидно хроническим. Он берет со стола четыре листа бумаги, скрепленные медной скрепкой. Джо замечает, что от скрепки на бумаге остался зеленоватый след. Бумага старая и толстая, словно пергамент. Изучив бумаги через очки с бифокальными линзами в золотой оправе с таким видом, словно то, что в них написано, является одновременно скучным и отвратительным, Десампарадо наконец начинает говорить свистящим, словно шелк, шепотом.

– Генетические исследования. Если разобраться с Расой, можно разобраться со всем остальным.

Сказав это, он посмотрел на Джо с таким видом, словно оценивал его способность понять «все остальное». Джо сразу признал в нем такого же мертвеца, как он сам – по затрудненным, болезненным жестам, интонациям и мимике, которые давались адвокату только немалым усилием воли.

– В рамках проекта вам будет предоставлена полная свобода действий.

Какое-то время кажется, что старик слишком устал, чтобы продолжать говорить. Его слова повисают, словно остывший пепел, в воздухе кабинета, в который через единственное закопченное зарешеченное окно из армированного проволокой стекла льется тускло-серый свет.

С очевидным усилием Эрнандес Десампарадо снимает одну ногу с другой.

– Нужно подписать эти бумаги.

Джо приходится мобилизовать все свои силы, чтобы достать перо из кармана и просмотреть все контракты и формы, которые abogado положил перед ним на стол. Затем, сделав глубокий вздох, он концентрируется на Одной Точке, аккуратно подписывает документы один за другим и кладет лицевой стороной вниз на лист промокательной бумаги в кожаной рамке.

Десампарадо берет подписанные документы и помещает их на полку, скрытую где-то в глубинах старого стола.

Во время этого фарса, который, казалось, будет длиться вечно, Джо чувствовал, как весь его скопленный буквально по крупицам запас жизненной силы вытягивается из него, превращаясь в холодную серую дымку. Он покрылся мурашками, почувствовав, что находится в присутствии вампира, принадлежащего в вампирической иерархии к намного более высокому рангу, чем он сам. Но у Джо не было времени на политес.