Читать книгу "Зависимые - Яна Александровна Верзун"

я его знаю. Там полечил, тут полечил, а до конца так дело и не довел. Еще и выпить всегда был не прочь. А врачебные конференции — это же одна сплошная пьянка. Тут и здоровая печень не выдержит. Ты не замечала, как он похудел? Есть ничего не может, в туалете по полчаса сидит. Обезболивающие глотает, как конфетки, по ночам стонет. Я ухожу в твою комнату, чтобы хоть немного выспаться, но все равно не получается. Думаю: а если умрет? А у меня ведь, кроме тебя и Игоря, никого нет.

Вероника откусила кусочек груши, вытерла с подбородка сок и спросила:

— Мам, подожди. Гепатит — это одно, а цирроз — другое. Ты же могла проконтролировать его как-то?

— Могла?! — вскрикнула Наталья. — А ты почему своего мужа проконтролировать не могла?

После паузы, за время которой Вероника сначала себя обвинила, потом оправдала, потом пожалела, Наталья произнесла:

— Я не говорю, что я хорошая, а он плохой, просто ты давно не живешь с нами и не знаешь.

— Чего не знаю?

— Того же, чего я не знаю о тебе. Всего. А вода-то уже выкипела! — Наталья вскочила и бросилась к плите.

Разложив ризотто по белым фарфоровым тарелкам, которые она подарила дочери на прошлый Новый год, Наталья вернулась за стол. Она плотно позавтракала, поэтому не хотела есть.

— Пирог будет готов через сорок минут. Я уже сказала, что папа собрался лететь в Берлин без меня. Ни на какие уговоры не идет. А я не могу его одного отпустить! Чтобы я тут вся на нервы извелась, пока его там резать будут! Ник, я хочу тебя попросить: ну поговори с ним, ради бога. Это же ему надо, а не мне. Кто о нем будет заботиться? И кормят там непонятно чем.

— Да, мам, таких креветок в больницах точно не дают. Кстати, очень вкусно.

— Спасибо, это все потому, что травы хорошие. Жаль, вина не оказалось. Но если будешь готовить сама, обязательно добавляй.

Наталья делала вид, что наслаждается едой. Покачивая головой, она причмокивала и похрюкивала. Казалось, что все ее переживания насчет болезни мужа испарялись по мере того, как она подносила вилку ко рту. Но когда тарелка опустела, и она отставила ее в сторону, вытерев рот салфеткой, выражение ее лица снова стало тревожным.

— Так ты поговоришь с папой?

— По-моему, это ваше дело и мне туда лезть не стоит. Ты ведь не лезешь в мои семейные дела.

— Ошибаешься. Это не наше дело, а общее. Ты привыкла считать себя взрослой — от этой привычки надо избавиться. Возможно, я просто предполагаю, ты скоро вернешься домой.

— Если тебе так хочется, я позвоню папе. Хотя мне кажется странным, что он сам обо всем мне не рассказал, — сказала Вероника. — А тебе пора.

— Если груши кисловатые, добавляй в них немного сахара, — сказала Наталья, стоя у зеркала и подводя губы бордовым карандашом.

— Не переживай, разберусь, — ответила Вероника и отвернулась.

Хотелось поскорее выветрить из квартиры все запахи и выкурить сигарету.

Дверь закрылась. От мамы осталась гора грязной посуды и раздутый от теста живот.

Через две недели Кирилл вернулся. Входная дверь открылась. Сумки упали на пол.

— Как будто сто лет тут не был, — сказал Кирилл и обнял Веронику за талию. — Так есть хочется. А ты, как всегда, прекрасно выглядишь и пахнешь, жена.

— Иди в душ, а я пока накрою на стол, — ответила она. — Я приготовила ризотто с креветками.

После ужина, во время которого Вероника постоянно проверяла на телефоне почту, они пошли в спальню. Кирилл поцеловал ее, сказал, что жутко устал, и отвернулся на бок.

Захотелось плакать. Еще вчера она думала, что секс ее не интересует, но, лежа рядом с Кириллом, ни о чем другом думать не могла. Нужно было закрыть шторы, чтобы не видеть его рядом.

Через три минуты Кирилл уже спал, а она накинула на себя его рубашку и вышла на балкон. Пакет с пустыми бутылками стоял в углу.

Вероника закурила и попыталась вспомнить, что она делала раньше, когда муж не хотел секса. В таких ситуациях, даже если ей было все равно, она не могла успокоиться, не получив желаемое.

От этих воспоминаний стало еще хуже. Она вернулась в постель, легла рядом с Кириллом и прислушалась к его дыханию. Он вздрагивал во сне и что-то шептал.

Утром, когда он, полусонный и теплый, потянулся к ее груди и прижал к себе, она улыбнулась.

Собираясь на работу, Вероника смотрела на себя в зеркало: откуда эти круги под глазами?

Кирилл бегал по квартире в поисках своего ноутбука. Уже в дверях он поцеловал ее и попросил бросить вещи из сумок в стирку.

Когда Кирилл вышел вместо того, чтобы тоже идти к машине, Вероника открыла его сумки и выгребла оттуда футболки, носки и трусы, которые полетели в стиральную машину. Она достала пару тонких брошюр и прочитала: «12 шагов и 12 традиций», «Как работает наша клиника», «Мужество меняться», «Жить трезвым». Вероника развернула брошюру «Жить трезвым»:

«Алкоголь, помимо того что он вызывает привыкание, оказывает также психологическое воздействие, которое изменяет мышление и способность рассуждать. Одна рюмка может изменить мышление алкоголика так, что он почувствует, что может себе позволить еще одну, а потом еще и еще…»

Закрыла, включила стиральную машинку и вышла из квартиры. В машине она всю дорогу думала о прочитанном. Одна рюмка.

Стоя в пробке, Вероника открыла чат с подругами и написала, что они с Кириллом больше не ходят на вечеринки.

Первой ответила Аня: удивленный смайлик и сообщение «Дорогая, ты в положении?» Тут же посыпались эмоджи с цветами и поздравления от всех участниц чата.

Уже подходя к студии, Вероника подумала: а почему бы и правда не завести ребенка? У них с Кириллом есть квартира и две машины, хорошая работа, и они друг друга любят. Идеальное время для того, чтобы родить. Оставался только один вопрос: как найти время на ребенка?

После обеда она подошла к своей ассистентке, у которой была дочь.

— Кать, как тебе быть матерью? — начала Вероника, разглядывая катышки на голубом свитере Кати.

— Сейчас ладим. Учитывая, что видимся только по вечерам.

— Идеально, — улыбнулась Вероника.

Именно так она и представляла материнство.

— Но так не всегда было, — сказала Катя. — Если тебе важно мое мнение, то первый год с ребенком — это ад! Никогда не соглашусь на второго, даже если отцом будет Джуд Лоу.

— Все, я передумала, заведу собаку.

— Хорошая идея. Если боишься ответственности. Хотя собака — это