Читать книгу "Задержи дыхание и другие рассказы - Ольга Гренец"

за одним столом, включая Улли, чокались кайпириньями, поднимали тосты за футбол и фотографировались на память. Австралийку, как сейчас помню, звали Джорджия, а её мужа – Джейк. Норвежцы и американцы тоже представились. Мы обменивались адресами электронной почты и договаривались встретиться в ресторане в Манаусе. Каждый из нас в тот вечер ощущал себя победителем, и омрачало настроение только то, что Луисвальдо не на шутку напился и приставал по очереди ко всем женщинам в группе.

– Увезите меня с собой, – просил он, делая вид, что шутит, хотя всем, или, по крайней мере, мне, было ясно, что говорит он всерьёз. Хотелось спросить, а чего ты забыл за границей, когда весь мир рвётся к тебе в гости? Понятно же, что человеком движет ощущение собственной второсортности, усвоенное – откуда? – из телевизора? от родителей и учителей? других гидов, начальства? или от туристов? – и что обычными словами тут не поможешь.

Это состояние было настолько знакомо, так много жизни ушло, чтобы преодолеть это в себе, – я поняла, что завожусь и долго не выдержу. На этот раз я увела Улли в хижину до того, как стали расходиться остальные.

Мы чистили зубы, и, полоща рот водою из бутылки, я вдруг вспомнила:

– Сегодня 22 июня. Что для тебя значит эта дата?

Улли внимательно поглядел на меня.

– В 1974 году команда ГДР впервые вышла в финальный раунд чемпионата мира, а 22 июня 1974 года обыграла команду ФРГ. Но ты ведь меня не об этом спрашиваешь?

– Не об этом.

– Да, я слышал, что для русских 22 июня – день памяти о Второй мировой войне. Меня об этом предупреждали родители, когда мы с тобой стали встречаться.

Я сплюнула зубную пасту.

– Для русских, тем более для ленинградцев. В детстве в этот день по радио включали сирену. «Сегодня в четыре часа утра без всякого объявления войны германские вооружённые силы атаковали границы Советского Союза» – процитировала я по-русски.

Улли кивнул, но ничего не сказал, отложил зубную щётку и прополоскал рот.

– До сих пор помню, какой ужас охватывал меня при звуке этих слов. Бабушка в этот день всегда вспоминала, каково ей пришлось во время блокады.

– Ты сейчас хочешь, чтобы я сказал, какой страшной ошибкой был фашизм, и признал вину своих предков? Я признаю.

– Ошибкой? Преступлением!

Улли снова молча кивнул.

– Ты говоришь, что между нами много общего, но сможем ли мы по-настоящему разобраться друг в друге, – сказала я. – Даже случайный Луисвальдо со своей жизнерадостной открытостью кажется мне более понятным.

– Ты права, – сказал Улли, – сейчас и я не вполне понимаю, что тобой движет, когда ты говоришь всё это. Но есть же у нас общий язык и общие темы?! Или я ошибаюсь?

Он произнёс это так искренне, с такой неподдельной нежностью, что я невольно притихла. В какой-то момент мне показалось, что не столько словами, сколько интонацией Улли приоткрыл новую дверцу в наших отношениях. Я отпила воды из бутылки и закрутила колпачок. Ощущение горечи потихоньку уходило. Я подумала, хорошо, что именно сейчас, вот так, запросто, мы выпустили своих злых духов и дали им испариться. А завтра нас ждёт ещё один день в джунглях – по плану мы посещаем деревню и знакомимся с местными жителями. И очень хочется увидеть обещанное прогнозом солнце.

Ищу учителя по правильному английскому языку

Обо мне:

Я из Германии, занимаюсь биохимией почвы, специализируюсь на исследованиях азота. А ещё я заядлый путешественник, велосипедист и фотограф. И хотя время от времени у меня в Айове возникают культурные разногласия с коллегами и студентами, я обращаюсь к вам за содействием не ради своего профессионального развития. Мне нужна помощь для полноценного общения с тёщей, которая принимает участие в воспитании нашей единственной дочери.

Жена – медицинский работник, в силу занятости она редко может выступать посредником между мной и членами своей семьи. А главное, она не обладает осознанным пониманием правил своего родного языка, что является необходимым условием для обучения ему.

Мои требования к языку:

Правильный английский, на котором говорят приверженцы правоконсервативной политики Среднего Запада Соединённых Штатов, как, например, родители моей жены. Такой английский значительно отличается от английского, который преподают в немецких школах. Когда тёща использует слова «плохой» и «отец», она вкладывает в них особый смысл. Моя трёхлетняя дочь, если не спит, почти половину времени проводит на моём попечении. Она яркая независимая личность, увлечённая своими интересами. Свободно говорит по-немецки. Мы вместе осматриваем экспериментальные посадки на полях, и она на собственном опыте учится отличать съедобные растения от несъедобных. Пишу не ради того, чтобы похвастаться. Мне нужно понимать, в чём я ошибаюсь.

Прочие, требующие объяснений слова, которыми пользуется тёща и другие люди из окружения жены, самые элементарные: «я» и «мой», «местный», «иммигрант», «женщина», «мужчина», «любовь», «стабильность», «режим», «успех», «опасность», «безопасность велосипедистов», «идеи», «сосиска», «пиво» и другие расхожие слова и выражения.

Мои требования к педагогу:

Я бы предпочёл, чтобы вы были носителем правильного английского языка с той оговоркой, что вам нужно владеть и более стандартным английским, а также уметь переводить и не столь простые концепции и идеи. Вероятнее всего, мне подойдёт учитель – студент, специализирующийся в лингвистике, истории или риторике, философии, а возможно, культурологии или психологии.

Уровень моей университетской зарплаты предполагает самые скромные размеры вашего вознаграждения.

Время и место:

К сожалению, я располагаю своим личным временем только в те часы, когда дочь спит. Однако именно в это время посетители у нас не приветствуются. Так сложилось, что мы с женой и дочерью проживаем в доме родителей жены. Большинство наших знакомых считают такой вариант очень удачным. Он позволяет нам сэкономить на оплате собственного дома; при всём том, в настоящее время я подумываю о возвращении в Германию. Не беспокойтесь. Я гарантирую вам работу в качестве наставника в течение как минимум двух вегетационных периодов.

Остаётся надеяться, что свободное владение правильным английским позволит мне почувствовать себя как дома в краю Ястребиного Глаза[15].

С радостью встречусь с вами в Sportsman Lounge[16] в любой день недели, в 23:00. Бармен именует себя моим другом, что, однако, не объясняет, почему он жаждет подавать мне только правильное пиво.

Горшочек, вари!

Мой сын недавно научился читать. Вчера он принёс домой книжку с картинками. В сказке длиной от силы в полстраницы рассказывается про маленькую девочку, которая идёт в лес и встречает старушку. Старушка даёт ей волшебный горшочек и объясняет, что, если сказать: «Раз, два, три, горшочек, вари!», горшочек начнёт готовить сладкую пшённую кашу. Девочка отдаёт горшочек матери, а мать забывает волшебные слова, которыми можно остановить горшок, и он варит и варит до тех пор, пока в каше не тонет вся деревня. Но каша такая сладкая и вкусная, что жители деревни не протестуют. Они едят. Конец.

Я выросла в Советском Союзе, и в детстве эта сказка тревожила моё воображение. Часами я вертелась на кухне возле бабушки; до плиты я тогда не доставала, но бабушка подставляла мне табуретку и давала большую ложку, чтобы я помогала ей: пшёнку нужно было непрерывно помешивать чуть ли не с полчаса, добираясь до дна алюминиевой кастрюли, и следить, чтобы клейкая масса не пригорела. В награду за труды мне позволялось облизать ложку. На рисунке в моей книге сказок Братьев Гримм глиняный горшок красовался посреди деревянного стола и ни в плите, ни в помешивании не нуждался. Помню, я долго вглядывалась в эту картинку, почти растворялась в ней, пытаясь понять, как это получается: вдоволь еды, когда ни захочешь и совсем без труда.

Мой сын родился в Америке, он читает сказку по-английски, и некоторые подробности кажутся мне незнакомыми. Чувствуя подвох, я ищу в Интернете русский текст. И правда, варианты немного различаются.