Читать книгу "Первые впечатления - Нора Робертс"

Он поделил свое время между двумя домами. Его собственный дом потихоньку приобретал форму. Вэнс прикинул, что с наступлением зимы он сможет начать внутреннюю отделку.

Работа в доме Шейн продвигалась быстрее. Целую неделю там был полный кавардак с участием кровельщиков и сантехников. Старая кухня была разобрана и стояла в ожидании покраски. После починки крыши Шейн терпеливо ждала, когда пойдет дождь. Она обошла все знакомые места, ища протечек. Ей даже слегка взгрустнулось, что нигде не нужно подставлять таз или ведро.

Работы в той части дома, где она планировала устроить музей, были закончены. Теперь Вэнс отделывал остальное, а она наполняла витрины, которые ей доставили.

Она часто уезжала на разные аукционы и распродажи, и тогда ее не было по нескольку часов кряду. Вэнс сразу узнавал, что она приехала, потому что тогда дом возвращался к жизни. В подвале она устроила мастерскую, где полировала кое-какие вещи, а кое-что хранила. Он видел, как она бегает туда-сюда. Он видел, как она двигает столы, тащит упаковочные коробки, взбирается на стремянки. Она никогда не сидела без дела.

Она держалась с ним, как всегда, открыто и дружелюбно и даже словом не обмолвилась о том, что произошло между ними. Ему стоило немалых усилий удержаться от того, чтобы не коснуться ее. Она приносила ему кофе и со смехом рассказывала о своих приключениях на аукционах. Каждый раз, глядя на нее, он хотел ее все больше и больше.

Он закончил отделку так называемой летней гостиной. Шейн была внизу. Он критически осматривал свою работу, выискивая недостатки, но, зная, что она тут неподалеку, не мог сосредоточиться. Он подумал, что стоит смотаться в Вашингтон. До сих пор он держал связь со своей компанией по телефону и по почте. И хотя никаких срочных дел, требующих его присутствия, не предвиделось, он хотел поехать, чтобы недельку отдохнуть от нее. Она его преследовала, как напасть. От этой женщины одни неприятности, решил он. И ничего другого.

И все же, проходя мимо ступеней, ведущих в подвал, Вэнс остановился. Он обругал себя, но это не помогло, и он стал спускаться.

В мешковатых вельветовых джинсах и длинном свитере она трудилась над столом с откидной крышкой. Вэнс видел этот стол, когда она его только привезла, — тусклый и покрытый царапинами. Она была страшно довольна своей покупкой и хвасталась, что он достался ей за бесценок. Потом она отправила его в подвал, где очистила, отполировала и покрыла лаком, так что красное дерево засияло, демонстрируя все свои прожилки. Она усердно натирала его восковой пастой. В подвале пахло тунговым маслом и лимоном.

Вэнс хотел было вернуться наверх незамеченным, но Шейн подняла голову и увидела его.

— Привет! — Она махнула рукой. — Идите сюда, взгляните-ка. Вы ведь эксперт по дереву. — Ожидая, пока он подойдет, она отступила, чтобы полюбоваться своей работой. — Теперь самое трудное будет с ним расстаться, — сказала она, накручивая прядь волос на палец, — хотя я должна прилично за него выручить, ведь стоил он мне сущие пустяки.

Вэнс провел пальцем по поверхности стола — она была безупречно гладкой. В гостиной вашингтонского поместья, принадлежавшего его матери, имелся такой столик. Поскольку он сам купил для нее этот стол, то прекрасно знал его цену. Он также знал разницу между любительской полировкой и профессиональной. Эта вещь не была отделана кое-как.

— Но ваше время стоит денег, — заметил он, — и талант тоже. Мастер бы дорого взял, чтобы довести этот стол до ума.

— Да. Но я работаю в свое удовольствие, так что это не в счет.

— Но вы затеяли дело, чтобы зарабатывать, не так ли?

— Да, конечно. — Шейн понюхала банку с пастой. — Мне нравится запах этой штуки.

— Вы много не заработаете с таким отношением к своему времени и труду.

— Мне много не нужно. — Она поставила банку на полку. — Мне нужно оплачивать счета, покупать товар и чтобы еще немного осталось. Не знаю, что бы я делала, если бы у меня была куча денег.

— Придумали бы что-нибудь, — сухо сказал Вэнс. — Одежда, меха.

Взглянув на него, Шейн поняла, что он не шутит, и рассмеялась.

— Меха? О да! Так и вижу, как я в своей норковой шубе вплываю в наш магазин, чтобы купить молока. Вэнс, вы бесподобны!

— Я пока не встречал женщины, которая не любила бы норковые шубы.

— Значит, вы встречали не тех женщин, — пошутила Шейн, берясь за высокую спинку плетеного стула, сиденье которого нуждалось в ремонте. — Я знаю одного плетельщика из Бунсборо, надо ему позвонить. Если бы даже у меня было время, я понятия не имею, с какой стороны к этому подойти.

— А какая вы женщина?

Шейн, отвлекшись от мыслей о плетеном стуле, подняла голову и увидела на лице Вэнса циничное выражение.

— Почему у вас всегда все так сложно? — вздохнула она.

— Потому что жизнь — сложная штука.

Она покачала головой:

— Я такая, какая есть. Надеюсь, для вас это не слишком просто.

— Та, что согласна работать по двенадцать часов в день за деньги, которых едва хватает на жизнь? Согласна надрываться час за часом…

— Я не надрываюсь, — возразила Шейн.

— Черта с два! Я же видел: вы двигаете мебель, таскаете ящики, драите полы, — перечислял он ее подвиги, распаляясь от своих слов. За прошедшие недели она выполняла самую разную работу, явно непосильную для такой хрупкой женщины. Ее упрямство бесило Вэнса. — Черт возьми, Шейн! Вы слишком много на себя взвалили!

— Я знаю, на что я способна, — огрызнулась она. — Я не ребенок.

— Нет, вы особа равнодушная к мехам и другим приятным вещам, которые может иметь любая привлекательная женщина, если правильно разыграет свои карты. — Его слова отдавали холодным сарказмом.

В глазах Шейн заплясали искры бешенства. Пытаясь не взорваться, она отвернулась.

— Вам не кажется, что каждый ведет свою игру, Вэнс?

— Но есть хорошие игроки, а есть плохие.

— Ох, как мне вас жаль, — глухо проговорила Шейн. — Очень, очень жаль.

— Почему? — удивился он. — Потому что я знаю, что умные люди стремятся урвать от жизни как можно больше и лишь дураки согласны на меньшее?

— Интересно, вы и в самом деле так считаете? Нет, правда? — тихо спросила она.

— Интересно, почему вы делаете вид, что считаете иначе.

— Что ж, я расскажу вам одну историю. — Когда она обернулась, ее глаза были черны от гнева. — Такому, как вы, она, возможно, покажется наивной или даже скучной, но все равно послушайте.

Сунув руки в карманы, Шейн зашагала по комнате, чтобы немного успокоиться.

— Вы видите это? — Она указала на полки, где стояли банки с консервами. — Моя бабушка, точнее, она была мне прабабушка, приготовила эти консервы. Про запас, как она говорила. И вот она копала, сажала, окучивала, полола, а потом в жаркой и душной кухне закатывала эти банки. Про запас, — повторила Шейн уже тише, разглядывая разноцветные банки. — Когда ей было шестнадцать, она жила в особняке в южном Мэриленде. Ее семья была очень богата. Они и до сих пор богаты, — Шейн пожала плечами, — семейство Бристол из Леонардтауна. Слышали, может быть.